Мастера кругов. Тетралогия (СИ) - Дримпельман Павел (прочитать книгу TXT) 📗
- Юлиан, мы дома, - произнес человек.
- Да… нам удалось, мы выбрались. Как же прекрасен родной край, господи… мне не хватало этого, - юноша расплакался, не веря своим глазам.
Ужасы, что он познал на той стороне, были позади и остались лишь в его подсознании черным пятном.
- Я слышал, что в этом треклятом мире еще остались те, с кем можно выпить по душам. Черт, самое время. Пойдем, нас уже заждались.
- Конечно. Ильмарион, спасибо тебе…
Скучали? Часть 2
Изентрэиль, Улькиус и Макрэй сидели в бывшем кабинете Линтранда, а ныне покои Улькиуса и обсуждали план действий по обороне планеты.
- Мы не успеваем уложиться в срок! – возмущенно развел руками испанец.
- Если Джорелл сможет продержаться на турнире еще какое-то время то… - Макрэю не дали закончить мысль, и Изентриэль обрушился на него с критикой в защиту Джорелла.
- Какое-то время? Ты совсем охренел?! Джорелл выиграет этот турнир, размазав своих противников по стенке! Это тебе ясно?! Теперь ты здесь не единственный владелец шестнадцатого круга, а это значит, что нужно следить за языком.
- Думаешь, одолел проводника душ и непобедимым стал?
- Нет, но достаточно сильным, чтобы не позволять тебе говорить все, что вздумается.
Макрэй промолчал, скривив губы в самодовольную ухмылку. В целом они ладили с Изентриэлем, но чем ближе был финал турнира, тем больше накалялась обстановка, вместе с нервами всех остальных.
- Давайте не будем отвлекаться на глупые ссоры, у нас еще куча дел, которые необходимо решить.
- Улькиус, а когда ты попробуешь перейти? – спросил Изентриэль.
- У меня еще будет время, сейчас мой ум здесь нужнее, нежели мускулы.
- Да, ты прав, без твоих мозгов мы здесь все пропадем.
- Сейчас нас интересуют противокосмическая оборона. Мы только смогли разобрать чертежи орудий латланцев, что Линтранд оставил нам. Теперь нужно понять, как правильно воссоздать илуниевый реактор, без которых эти пушки бессильны, а самое важное, это проект «Латлан».
- Я видел чертеж, если нам удастся сделать нечто подобное, то отпор врагу будет более, чем достойный.
Испанец хоть и был завсегдатаем бара, но даже он за свою жизнь кое-что научился понимать в схемах и механизмах. Изентриэль все никак не мог побороть привычку пытаться посмотреть в окно, которое было занавешено за спиной Улькиуса.
Раньше оттуда открывался прекрасный вид на заснеженные хребты, леса, речушку и деревушку, но теперь, лишь занавеска отделяла глаза испанца от ужасной картины. Не было больше хребтов, не было речки и густых лесов богатых живностью, была лишь чернота и пепел. Одинокий замок стоял посреди выжженной равнины.
Огромную дыру, где-то когда-то была деревушка, а под ней полигон, закрыли прочным, толстым слоем стали с илунием в составе. Внизу все вычистили и привели в порядок, теперь в глубоких коридорах подземных этажей можно услышать жужжание и грохот тысячи механизмов, которые что-то мастерили внизу. Вся планета в одночасье превратилась в один большой завод, где выжившие люди днями и ночами мастерили оружие и все то, что пригодится в войне с инопланетным захватчиком.
Изентриэль спустился вниз, где стоял обелиск в память о погибших. Он возложил на пьедестал свежие цветы и поставил бутылочку рома, уже шестую по счету. Откинув назад свое пальто, он сел на землю, взяв в руки вторую, принесенную им бутылку и, откупорив с характерным звуком, отпил глоток. В этот момент внизу была тишина, так как вскоре должен был начаться бой Джорелла, и все разбрелись кто куда, чтобы не пропустить такое важное событие. Сделав облегченный выдох, испанец начал говорить с обелиском, будто его старые друзья получат сообщение через этот памятник.
- Да-а… круто все повернулось. Сначала я проклинал вас за то, что вы не смогли победить проводника душ, а затем, когда столкнулся с ним сам… врагу такого не пожелаешь. Если б не тренировки и советы Макрэя, пропал бы как пить дать. Представляете? Тот, кого мы считали предателем и проклинали всем скопом, в итоге помог мне стать сильнее. Наверное, зря я сегодня повысил на него голос, но и ему не следовало плохо отзываться о Джорелле. На него свалилась такая ответственность, тяжело представить, какого ему сейчас там. Знаю, знаю, вы сейчас скажете, что он улетел не один, но все равно почему-то от этого не легче.
Без вас здесь тоскливо и серо, все не так. Хотя, наверное, оно и к лучшему, видели бы вы, что стало с нашим домом, сами наложили на себя руки. Даже не знаю, как сам держусь до сих пор… кажется, я стал понимать, почему человек от природы живет так мало – невозможно вынести столько дерьма, которое повстречается в твоей долгой жизни. Старик Ампелайос был прав, раз я сижу здесь, уставший, и цитирую его любимые слова.
Изентриэль посмотрел на часы и понял, что ему пора идти. Через пятнадцать минут должен начаться важный бой, от которого снова зависела судьба человечества. Будто само время остановилось на Земле, где люди замерли, затаив дыхание, и стали ждать, что же судьба преподнесёт им на этот раз.
***
Джорелла хотели поддержать все его друзья, но тот отказался, попрощавшись с ними в апартаментах. Ему нужно было настроиться, и не потому, что он боялся, а потому, что после услышанного об Хартэне в его душе стало разгораться пламя битвы. Это чувство, которое съедало всех владельцев черных, красных и темно-синих глаз. Как когда-то и говорил Улькиус, это гиганты битвы и цель их одна - поиск лучшего сражения. Спасение человечества, несомненно, была приоритетной целью для Джорелла, но как только душа чувствовала, что ей предстоит знатная заварушка, все тут же отпадало на задний план.
В такие моменты он превращался в быка, перед которым трясли красной тряпкой. Линтранд говорил Джореллу, что война у него в крови, что тот машина для убийств. Ампелайос утверждал, что они с ним родственные души. Теперь Джорелл по-настоящему начинал верить их словам. Есть только цель, только битва, и лишь она одна заставляет сердце дрожать, будоражить кровь в жилах, чувствовать себя живым. За две тысячи лет Джорелл кое-что потерял и прекрасно понимал это – частичку человечности. Хотя он отчаянно собирал ее заново по крупицам в мире живых. Джорелл лишь помнил, что значат некоторые вещи, но забыл, какие эмоции нужно испытывать при этом.
Сострадание? Ему было знакомо такое слово, и к кому оно применяется, но он разучился чувствовать его по-настоящему, ибо его не было в том мире, где каждый сам за себя. Страх? О да, животный и всепоглощающий. Джорелл прекрасно помнил его, но больше не ощущал, ибо испытал это чувство на сотни жизней вперед. Остался лишь инстинкт самосохранения, чувство опасности, которое может исходить от чего-то или кого-то. Вместо этого он стал более жестоким, холодным и расчетливым, в нем появилось больше кровожадности. Две тысячи лет он жил почти как дикий зверь, каждый день, борясь за выживание.
Однако Джорелл не забыл, как быть человеком, потому что в его сердце осталось место для любви, переживаний, печали и скорби по тем, кто больше не с ним. Он знал, что ему нужно делать и что от него хотят, ему было ясно, что жизнь миллиардов важнее того, что по глупости своей частичка человека в нем отмерла. Ежедневно освежая воспоминания, Джорелл вновь учился быть тем, кем являлся до ухода в загробную жизнь.
Он, человек, а люди его народ. Они нуждаются в нем, для них Джорелл светоч в будущее, та единственная дорожка, которая может исчезнуть в один миг.
За воротами ревела публика, ожидая крови. Последний бой перед тем, как мир узрит великую десятку. Комментатор схватил в руки микрофон, чтобы представить двух воинов.
- Дамы и господа, какой нынче прекрасный денек для нового боя! Битва обещает быть захватывающей, я весь в нетерпении, надеюсь, что и вы тоже.
Публика одобрительно заревела, поддержав слова комментатора.
- Позвольте представить участников. В узких кругах его по праву называют одним из лучших наемных убийц, многие великие планетарцы готовы заплатить ему любую сумму, лишь бы он не стал брать контракт на их имя. Его движения быстры, а удары точны, еще ни одна цель не уходила от него живой. Итак, с левых ворот, встречайте, Хартэн!
