Талларн (ЛП) - Френч Джон (читать полную версию книги .TXT) 📗
Но пауза затягивалась. Он почти мог видеть, как Тахира рассматривает голубые иконки на ауспике, взвешивая вероятности. Выбирая.
– Нет, – сказала Тахира, – дайте отзыв на пароль.
– Спасение, – ответил другой голос.
– Огонь! – рявкнула Тахира, слушая как плазменный уничтожитель завыл, набирая энергию.
«Что если пароли и отзывы перепутались…?»
Но времени на сомнения не было. Это не было войной человеческих ошибок. Это была война машин.
«Палач» выстрелил, отсеки «Фонаря» наполнились горячим воздухом. Плазма поразила головную машину в башню, снаряд в казённой части её орудия сдетонировал, оторвав башню от корпуса. Тахира уже разглядывала другие машины, перемещавшиеся за обломками. Их было минимум четыре. Им надо было прикончить или повредить ещё парочку, прежде чем те откроют ответный огонь.
«Почему они не стреляют в ответ? – мысль росла и крутилась у неё в голове, даже пока она наблюдала за «Палачом», близнецом «Фонаря», отползавшим назад на той стороне площади. – Если они враги, почему их орудия не заряжены и не готовы к бою?»
Плазменный уничтожитель «Фонаря» вновь концентрировал энергию, вытягивая её с пронзительным воем из накопительных колб. Лазпушки выстрелили вновь, один заряд пробил стену, обрушив вниз душ из раскалённых камней. Второй прочертил проплавленную линию по корпусу «Покорителя».
«Два выстрела. Только два выстрела при трёх рабочих лазпушках в эскадроне…»
Она включила вокс:
– Акил, скажи Удо, чтобы он стрелял! Мать вашу. Огонь!
Акил вытащил нож. Секунду он смотрел на него, изогнутое лезвие блестело, как убывающая луна. Он обладал им всю свою жизнь. Он пользовался им, конечно, его учили, как его использовать. Правда, он никогда не использовал его для убийства, но сейчас это произошло. Кровь стекала по лезвию, казалось, что она уже загустевает. Воздух вокруг него был заполнен приглушённым звуком битвы. Он посмотрел на Удо. Парень лежал на блоке управления огнём. Вокруг прорези в его костюме, прямо под рёбрами, образовалась окаймлённая красным улыбка.
Спасение.
Слово звенело у него в ушах, вызывая размытые воспоминания: лицо Джалена, его дочки, глядящие на него с той стороны стекла инфопланшета, огонь, льющийся с небес Талларна.
– Мне…, – слова формировались, и, наконец, сорвались с губ, – мне жаль.
Он вытащил тело Удо с места стрелка. Кровь плескалась внутри костюма, выливаясь из прорези. Он выронил нож, не посмотрев, куда он упал.
Лазпушка была для него чем-то непривычным. Свет прицела залил его окуляры. Он повернул орудие. Кормовая бронеплита «Фонаря» заполнила прицел красными горячими тепловыми выбросами. Курок туго упирался в его палец.
– Акил, – раздался голос Тахиры, злой и обеспокоенный, – Акил, отвечай. Если ты меня слышишь, немедленно стреляй.
«Но что если Джален солгал?» – снова всплыл вопрос, все последние часы он думал над ним, не переставая. Акил закрыл глаза. Мир шипел и ревел голосами орудий – А что если не солгал?
Голос Тахиры звучал в его ушах, приказывая открыть огонь, спрашивая, что случилось.
Его руки онемели.
– Акил…
Эпилог
РАЗМЫШЛЕНИЯ ГИДРЫ
+ Это сработало? + спросил первый голос. Это был ненастоящий голос, но в этом месте, по правде говоря, ничто не было настоящим. Поскольку оба, и говоривший и слушавший, знали – правда, это то, что ты вкладываешь в это понятие.
+ Результат был адекватным. +
+ Это ненужный риск – поручать дело непроверенным активам. +
+ Верно, но теперь они проверены. +
+ Сколько последовало приказу? +
+ Девять. +
+ А остальные? +
+ Пали в битве. +
+ Уцелевшие активы ничего не знают друг о друге? +
+ Ничего. Как и раньше. +
+ Ты всё ещё веришь, что они имеют ценность? +
+ Наши повелители верят. Какой другой фактор я должен учитывать? +
+ Что с другим делом? +
+ В процессе. +
+ Есть уверенность в том, что Гор отправит эмиссара? +
+ Он уже отправил. +
СИРЕНА
61 день после гибели Талларна
«Мечтая о голосе, прошёл я сквозь ночь по дороге, уходящей к горизонту».
Песнь потерянных. (Стих XII). Алдерра Сул-кадо. Эра Объединения Терры.
Битва за Талларн была невероятным сражением. После бомбардировки Железных Воинов Талларн стал настоящим адом. Вирус превратил всю флору и фауну в слизь. Смерть витала в воздухе и журчала в воде. На поверхности не было и не могло быть ничего живого. Некоторые – счастливчики, а может – проклятые, выжили. Запершиеся в подземных бункерах последние жители Талларна дышали воздухом, никогда не касавшимся поверхности, просыпались под искусственным светом ламп и слушали сгущавшуюся вокруг тишину, обещавшую полное забвение.
В царившую на поверхности преисподнюю спустились сотворившие этот кошмар Железные Воины. Боевые машины бороздили пустоши вдоль и поперёк, сенсоры прочёсывали атмосферу и не находили ответов. Засевшие под землёй выжившие приготовились к выходу наверх. Облачённые в защитные костюмы в наглухо запечатанных танках они вышли на поверхность и обнаружили, что убийцы их мира всё ещё здесь. Началась война во имя отмщения. Эскадроны танков уходили в рейды на опустошённые земли, убивали Железных Воинов и вновь исчезали в подземных убежищах. Свежие тела растворялись в отравленной земле, а в корпусах подбитых машин гулял губительный ветер. И всё же это не было настоящей битвой.
Пертурабо отправил на поверхность лишь частичку мощи своего легиона. Дерзкие рейдеры собирали кровавый урожай, но Железные Воины постоянно заменяли павших свежими войсками. Без подкреплений силы выживших постепенно истощились бы, а их борьба канула бы в пустоту где-то между историей и воспоминанием. Чтобы создать битву, чьё имя пережило бы тысячелетия, требовалось что-то гораздо большее. Требовались армии, намного превосходившие числом тех, кто пережил первый удар. Требовались верные Императору силы, знающие, что здесь есть война, которую надо выиграть. Требовался поворотный момент в истории.
– Кто-нибудь слышит меня? – Гатт отпустил кнопку передачи, ожидая ответа. Из решётки динамика хлынул шум статики. Кулок наблюдал, как юноша закрыл на секунду глаза и устало вздохнул. – Пожалуйста, отзовитесь, если вы слышите.
Лишь статика в ответ. Гатт взглянул на Кулока. Красные линии сосудов прорезали белки глаз парня. Казалось, он хотел что-то сказать, но вместо этого отвернулся и упёрся лбом в кулаки.
Детали механизмов ровным слоем покрывали плоский металлический стол, за которым сидел Гатт. Приборы в латунных корпусах тикали вращающимися шестернями. Паутина проводов соединяла оборудование с генератором, стоявшим на полу. Кулок чувствовал характерный запах коротких замыканий и урчание генератора, неприятно отдававшееся в зубах. Прометиевая лампа, свисавшая с низкого потолка, затрещала, и свет потускнел. Взгляд Кулока метнулся на лампу и задержался на секунду на маленьком язычке света, пока тот не успокоился. Система освещения убежища сдохла два дня назад. Оранжевое свечение прометиевок было теперь их единственным источником света. К счастью, оборудование по переработке воздуха всё ещё работало.
Кулок вздохнул и потёр глаза. Смрад чувствовался даже спустя недели вдыхания одного и того же воздуха. Он бы многое отдал за стакан не воняющей химикатами воды. Из глубин памяти на мгновенье вынырнул образ шагавших по улицам Полумесяц-сити продавцов талой воды с балансировавшими на плечах подёрнутыми изморозью канистрами и патронташами сверкавших на солнце стаканов.
Он повернул голову на звук открывающегося люка. Сабир вошёл в комнату, глянул на Кулока и задраил за собой люк. Он был больше похож на бродягу, чем на префекта администрации Талларна. Ширящаяся патина разводов покрывала одеяния пожилого мужчины. Складки кожи свисали с подбородка. Клейкая влага собралась в уголках его серых глаз, на голове сально блестела седая шевелюра. По правде говоря, в маленьком убежище не было никого, кто выглядел бы лучше. Однако Кулок не сомневался, что кислая мина прилипла к губам Сабира задолго до того, как они похоронили себя под землёй.
