Лаки бессмертный. Гексалогия (СИ) - Фирсов Алексей Сергеевич (читать книги регистрация .txt) 📗
Дохлую тварь черви обглодали еще быстрее, чем человека.
— А говорили — процерин…
— Может я попробую по ручью? — предложил Лаки. — Дай мне парализатор Гуржака.
— А если на них не подействует? От тебя одни кости останутся!
— Я — живучий-ты же знаешь.
— Не нравится мне это.
— Отсидеться тут мы не сможем.
— Поганец Мартон! Небось, смотрит сейчас на нас в бинокль и тащится от своей крутости!
— Плевать на Мартона! Надо идти! Если нас тут сожрут-думаешь у чифа будут неприятности?
— Ни хрена ему не будет… Но если тебя сожрут червяки, я самолично чифу башку откручу!
Лаки получил парализатор. За пояс ему Вук привязал конец троса, чтобы попытаться вытащить обратно, если дело плохо пойдет.
В левой руке парализатор, в правой — мачете. Герой готов к смерти на глазах у боевых товарищей?
Глава девятая
Лаки не собирался умирать страшной смертью ради кучки чужих ему людей. Ни с кем он не сошелся на базе близко. Вук оставался его единственным другом и приятелем.
Почему он полез в ручей?
Он хотел закончить этот кровавый и страшноватый марш-бросок как можно скорее. Один или с о взводом-значения не имело. Пройти дистанцию до конца и как можно быстрее.
Кроме того, пока рекруты палили по свиньям в чешуе, он успел выпить из фляги не три глотка разом как положено по инструкции, а все содержимое. Инструкторы пугали, что избыток стимуляторов может прикончить человека за пару часов. Инфаркт или инсульт на выбор. Кто это проверял на себе? Организм-то у всех разный! Последние несколько дней Лаки экспериментировал над собой, увеличивая постепенно дозу стимулятора и обнаружил только что в пике воздействия он движется и говорит раз в пять быстрее, чем обычно. Стимуляторы пил после отбоя и потому до полночи не мог заснуть. Ничего плохого не случилось тогда, так почему вдруг сейчас произойдет?
От стимуляторов Лаки распирало и хотелось действовать. Он даже как-то отстраненно наблюдал за самим собой словно из дальнего уголка сознания. А что из этого выйдет?
В собственную смерть Лаки не верил, как и все обычные подростки. Смерть была уделом стариков и неуклюжих болванов.
Хотелось двигаться, бежать куда-то, болтать много и взахлеб…Сердце колотилось как бешенное и в ушах нарастал звон.
Лаки укусил себя за язык и опустил щиток дисплея. Единственное чего он опасался теперь-укуса в лицо. Не хотелось остаться уродом со шрамами, говорили, что пластическая хирургия на лица самая дорогая штука и страховка корпорации это не покрывает. Откуда пришла в голову мысль про уродство — он не знал. В жизни уродливых людей не встречал…
Он шел по центру ручья, наблюдая за песчаными берегами. Если парализатор не уложит червей, то в ход пойдет мачете! Под стимуляторами даже поле зрения расширилось и слух, и обоняние усилились. Крики рекрутов за спиной казались тягучим, непонятным бормотанием.
Червяк с правой стороны высунул уродливую узкую морду без глаз из-под песка и медленно потянулся к Лаки. С шорохом из песка выдвигалось розоватое, словно гофрированное скользкое тело. Челюсти медленно раскрылись лепестками, и вся глотка твари оказалась покрыта мелкими острыми зубами. Лаки с интересом разглядывал червяка несколько секунд, как ему показалось, а потом лениво махнул рукой, наискось разрубая почти полностью вытянувшееся в броске тело. Потом началось живее. Черви выскакивали по пять-десять за раз, по мере приближения Лаки. Парализатор на них не действовал и парень пожалел, что не прихватил второе мачете. У червей оказалась ярко-алая кровь, и брызги летели на Лаки, залепляя каплями щиток шлема. Он быстро присел и, прихватив воды из ручья, промыл стекло. В этот момент его и ударил первый червь. Просто занемела нога выше правого колена. Лаки махнул мачете и поднялся на ноги. Пришла боль, тупая, не страшная. Разорвав армированную ткань комбинезона, что держала даже пули ворчеров, голова червя, отрубленная от шеи продолжала терзать его бедро.
До конца ручья еще метров десять. Отвлекаться было опасно. Лаки постарался игнорировать боль и продолжил свой путь. Страшно не было.
«Подумаешь, царапина! Рыжему Бобу обе ноги отхватило мигом, не успел почесаться!»
Он махал мачете направо и налево, почти не глядя и шел дальше. Он дошел до лагуны, встал на мелководье и повернулся к рекрутам лицом. Во рту пересохло, ломило в глазах, острая боль терзала плечо-связки точно потянул.
На окровавленном песке по берегам ручья по обеим берегам лежали густо порубленные черви, похожие на шланги для каких-то машин.
Лаки попытался оторвать голову дохлого червя от ноги, но перчатки скользили по крови и ничего не вышло. А вот трос остался позади. Лаки его в горячке перерубил тоже.
Ну, ничего, он прошел ручей очистил путь. Теперь ребята пройдут…
Взвод оставался на месте. Просто тупо таращились на него идиоты, во главе с Вуком. На Лаки нахлынуло раздражение. Чего они ждут?! Он не подумал, что для него прошло минут десять, а для всех на самом деле все произошло за какую-то минуту. Что такое шестьдесят секунд? Некоторые только и успевают за это время почесать свой зад, не более того.
Пульс трещал как пулемет. Лаки был не в состоянии просто стоять и ждать когда эти тормознутые парни очнуться.
«Добегу до трака и прикачу на нем навстречу парням! Вот все удивятся!»
Лаки побежал по мелководью. Дно было плотное, песчанное, а вода стояла не выше края башмаков.
Он бежал не долго. Нога правая подвернулась, и он рухнул лицом вниз, подняв тучу брызг. Соленая вода хлынула под щиток, прямо в нос. Неприятное ощущение ошеломило, но и мигом прочистило мозги.
Быстро поднялся и сразу не понял что с ногой. Каблук и задник правого башмака начисто исчезли, из дыры торчало кровоточащее мясо, а посредине голая пяточная кость…
«Вот и верь инструкторам…А говорили эту пластикожу ничем не взять…»
Любитель жрать пластикожу обнаружился сразу. По мелководью прочь стлалось создание похожее на плоский блин с зубастой пастью посредине. Пасть пережевывала кусок мяса Лаки вместе с пластикожей и каблуком. Такая вот живая мина…
Лаки нагнал обидчика в два прыжка и насадил на мачете. Едва вытянул на песчаную косу и сам сел рядом, соображая, как достать свою пятку из этого блина. Боль пришла после и к горлу подкатил ком тошноты. В глазах потемнело, и Лаки отрубился начисто. Он не помнил, как Вук его тащил на плече, заклеив рану пластырем.
Пришел в себя только в траке.
Рекруты смеялись, тянулись к нему с банками пива, каждый хотел потрогать его за плечо или за руку. Сквозь блистающую пелену в глазах он едва различал лыбящиеся морды.
— Выпей, Лаки! Выпей Счастливый ублюдок!
Лаки не хотел пива, но в горле пересохло и тошнота сидела в желудке. Правую руку ему уже зафиксировали к груди, так что он протянул левую руку. Рука тряслась, словно ее дергали в разные стороны эти веселящиеся ублюдки!
Вук мгновенно понял, что его приятель не в состоянии даже банку с пивом взять в руки сам вскрыл банку пива и прижал в губам Лаки.
Когда трак вкатился на базу, Лаки прикончил пятую. Ему стало весело. Грудь распирало и тогда он заорал что-то лихое. Вспомнилась ему песенка из какого-то фильма. Почему именно она? Так пришлось в настроение!
Привыкший сражаться не жнет и не пашет:
Хватает иных забот.
Налейте наемникам полные чаши!
Им завтра — снова в поход!
Веселые, грязные рекруты на руках оттащили в медблоку пьяного Лаки, нестройно подпевая ему.
Лысый док Жубер с двумя помощниками в медблоке работал без суеты, но быстро. Кому повязку, кому таблетки. Лаки раздели до гола и запихнули в капсулу реаниматора. Он улыбался пока снотворное не вырубило сознание.
— Как он, док?
— Он что выпил весь стимулятор?
