Милосердие спецназа (СИ) - Соколов Вячеслав Иванович (версия книг TXT) 📗
И хотя мы всё-таки старались излишне не вступать в перестрелки, тихонько зарезать при возможности, это всегда, пожалуйста. Но бывали случаи. Дошли до границы, а там народу… Всё перегородили, электроники натыкали. Бронетранспортёров нагнали. Только танков не хватает.
— Хан, видишь вон того мужика, третьего от грузовика, рукой вон махнул, — дает ориентиры Рогожин.
— Вижу.
— Сможешь, выстрелить, когда отвернётся, на прицеливание секунда, не больше.
— Тут метров семьсот, не меньше, — хмыкает Марат.
— Сможешь или нет?
— Пока не попробуем, не узнаем, — философски замечает снайпер.
— Надо, Хан. Его надо завалить обязательно. Постарайся.
— Что тоже одногруппник? — интересуюсь такой настойчивостью.
— Почему тоже? — Рогожин недоверчиво щурится на меня. Но разглядев мою кривую ухмылку, вспоминает, что я всё-таки помогал с допросом: — Что-то туплю, — устало трёт подбородок, третий день бегаем. — Нет не одногруппник, даже не однокурсник, в помощниках у Ифрита был, но я его сразу узнал. Мерзкий тип.
— Тогда точно завалю, — хмыкает Хан и тут же стреляет. Вот только, сделал он это не как просил Рогожин, в спину, а в тот момент, когда цель оборачивалась. Но думаю, это случайно так вышло. Ибо он смотрел на нас, чтоб цель не почувствовала взгляд, а потом просто вскинул винтовку и завалил чувака. Так в висок и залетела пуля. Что сказать? Я бы так не смог.
— Я бы так не смог, — чуток завистливо признался Саня.
— Я бы тоже, — капитан хлопнул Хана по плечу, — с меня причитается.
— Сочтёмся, — довольно щурится Марат. Похвала не только кошке приятна. Особенно если твои заслуги признаёт такой человек, как Рогожин.
— Ладно, отходим, — Рогожин смотрит на часы. — Пусть посуетятся. А мы пока отдохнём в овраге. Пора прорываться, парни. Теперь время играет против нас. Тем более, что главного дятла завалили.
— Думаешь, он там главный был? — сомневаюсь в его высказывании.
— Без понятия, — усмехается, — я сказал главного дятла. Чуешь разницу?
Вот что интересно, сколько народу мы положили во время своей эпопеи, а ведь никто и нигде, на официальном уровне, даже не хрюкнул. Ни тогда, ни потом. Может потому, что американцев здесь нет? И эта мысль имеет смысл, ведь буквально через пару месяцев, американцы будут кричать на весь мир, что их тут не было. Нельзя же убивать тех, кого нет?
Глава двадцать вторая
Какое-то странное представление у Рогожина о прорыве:
— В идеале чтоб даже не проснулся никто, — вещает очень тихим голосом, прислонившись спиной к земляной стенке оврага. Но, как известно, идеал редко достижим, поэтому чуток пошумим, после того, как проскочим через них, — хитро лыбится. — Листик, сколько бомб можешь соорудить?
— Смотря как взрывать и смотря что? Если таймером, то две. Если дистанционно, то, до восьми.
— Два БТРа рвануть, чтоб в спину не бахнули и в горючку, чтоб не мёрзли, когда уйдём.
— Сделаю, — кивает сапёр.
— Балагур, помнишь, я тебе не дал по грузовику из РПГшки шмальнуть?
— Ну, а как же, — изображая грусть, кивает Вовка, — ни погреться тебе, ни возле костра посидеть. Тиран одним словом.
— Не расстраивайся, вернёмся, наряд впаяю, — не остался в долгу капитан, — а пока стрельнёшь в ДЭСку.
— Куда? — не понял Балагур.
— Дизель-электростанция, — зевая, поведал технарь Молот. — Электричество даёт на всё их оборудование, если ты понимаешь, что такое оборудование.
— Вопрос, понимает ли он, что такое электричество? — тут же подколол Вовку Маркони.
— Злые вы, уйду я от вас, — вздыхает Вовка, — взрывать то, что даёт электричество, чтоб им сильно темно стало.
— Верно подмечено, — кивает Рогожин, — темнота друг диверсанта. Конечно, наличие у данных персонажей, приборов ночного видения, не вызывает сомнения. Но, как известно, камера на шлеме это не стационар, которому глаза не отведёшь. Да и не у всех они под рукой.
Это верно, когда охранник сидит и пялится в монитор, то глаза ему не отведёшь. Камера всё показывает. А вот когда она на шлеме и ведётся запись, то на ней остаётся всё. Однако, сам человек вполне подвержен влиянию. Но тут всё сильно зависит от расстояния. Мой предел метров пять, но опять же зависит от противника. Попадётся птенец гнезда Ифрита и, вообще, без понятия удастся ли отвести глаза. Однако, ночью совсем другая песня, так что шансы есть.
В общем, прорываемся. Ночь, конечно, звёздная и луна на небе есть, но и тучки не подвели. Присутствуют на небосводе. А у американцев там ещё и маскировка «на уровне», свет везде горит, музыка играет, смех. Серьёзно? Они там вообще страх потеряли? Или так верят в свою электронику? Ох, не зря Руслан хотел завалить того дятла. Похоже, без него некому нас принимать в серьёз. Даже обидно.
Ну вот зачем здесь лазер? Чтоб трава не мешала, подняли на высоту колена. Вроде логично, но я-то его тупо вижу. Инфракрасное зрение никто не отменял же. Да я вообще все их вижу. Где прополз, где аккуратно пропустил под собой. На что они надеются? Ой. Забыл. Точно. Мы же одни такие. Спасибо Степанычу и его похмелью. А когда Балагур стрельнул по станции, которая, тарахтя, давала этим самоуверенным людям свет, то пришла темнота. На этом можно заканчивать историю «прорыва». Мгновенно пропавший свет, на некоторое время, сделал всех слепыми.
Вначале был мат. Потом, конечно, появились фонарики, кто-то наверняка нацепил прибор ночного видения, но лично мне такие не попадались. Пробегая мимо суетящихся в темноте людей, забросил бомбу в стоящие бочки с топливом и рванул к горам. Уж там то, про технику можно забыть, если и ловить нас, то ножками. А это совсем другой коленкор.
Чтоб никто из встреченных людей случайно не споткнулся в темноте и не поранился, аккуратно убивал. Просто не хотелось бы к грязи, налипшей на форму добавлять ещё и кровь. Ткнул ножом в горло и дальше рванул. Думаю, никто после моей помощи в Макдональдс уже не сходит. Хотя, кажется, один успел что-то почувствовать и дёрнулся в сторону. Так что, если вовремя окажут помощь, может и выживет. Добивать-то некогда, всё на ходу. Даже не выстрелил ни разу, маловато патронов осталось. Да и Рогожин приказал стрелять только в крайнем случае. Пусть думают, что это было? Взрывы и куча трупов. Не один же я такой заботливый. Так что личный состав сильно проредили, уж больно их много выбежало посмотреть, что это бабахнуло. Неожиданность великая сила.
А вот взрывы были так себе, не сравнить с тем, что был несколько дней назад. Вот где было красиво. А это так… И того: весь прорыв, начиная с выстрела Балагура по ДЭС, занял ровно две минуты. И то только потому, что Рогожин долго копался. Он, оказывается, забежал убедиться, что «дятла» точно завалили и встретил там ещё одного знакомца, которого, быстренько поприветствовал ударом в горло, а то он кашлял. Это не я придумал, это Руслан так сказал:
— Стоит мразота, глазами лупает, и говорит мне «Привет, Руслан». А я ему: «И тебе не кашлять». Больше точно не будет.
— Добрый ты, — подмигиваю.
— Это точно, — счастливо улыбается.
— Эге-гей, — полушёпотом выкрикнул на бегу Балагур, — это горы, братцы! Теперь не пропадём. Народ одобрительно перешучивался, ещё не зная, что нас ждёт впереди. А там была беда, о которой я уже говорил.
Глава двадцать третья
Жарко! Солнце нещадно выгоняет последнюю влагу из организма. И уже второй день на пути не попадается ни одного источника. Так что с водой просто беда. Ещё и грудь чешется, но это не страшно, чешется, значит, заживает. Хорошо хоть почти не болит, хотя если быть честным, то, наверное, лучше бы болело, чем чесалось. Ох. Что за бред от перегрева в голову лезет. И даже никакие супер способности, по управлению температурой тела не помогают. Точнее если бы не они, давно бы уже с солнечными ударами попадали.
Утешает только одно, стоило уйти в горы, как про нас будто забыли. Я про то, что вертолёты не летают, а так-то может сзади и пыхтит кто, надрывается. Но мы ещё в первую ночь такой отрыв сделали, что мало не покажется. Да ещё и свернули в сторону, чтоб когда явимся к своим, не так просто было разобраться, а кто это такой шустрый, по заграницам бегает. И не надо говорить, что в горах так просто не свернёшь. Вообще-то это верно. Просто так не свернёшь, а вот если можешь, не напрягаясь, перепрыгнуть пятиметровую бездну. Ну может и не бездну, но если брякнуться костей не соберёшь. То открываются новые маршруты. Так что, как поётся в песне «Нас не догонят». Я бы даже сказал «Хрен найдут». Не зря же, мы тут уже пятый день круги наматываем. Хотя круги это образно, скорее, сильно кривая прямая, да простят меня математики.
