Санкт-Петербург II - Хольбайн Вольфганг (полные книги TXT) 📗
Гудение глайдера за спиной заставило Седрика повернуть голову. Хотя черная как ночь машина не могла лететь за ними, она опустилась на землю в другом конце тупика и перекрыла его, будто желая продемонстрировать, что пути назад нет. «Надо признать, внушительная демонстрация», – подумал Седрик.
– Сдавайтесь! – раздался твердый голос из громкоговорителей глайдера. – В этом случае с вами ничего не случиться.
В ответ Седрик послал в сторону глайдера пару лазерных очередей, которые отскочили от брони, не причинив аппарату никакого вреда, и беглецы сразу же спрятались за небольшим выступом в стене дома.
– А теперь? – спросил Мэйлор, вжавшись рядом с ним в укрытие.
– А почему ты спрашиваешь об этом меня? – взъерепенился Седрик.
– Потому что именно ты начал стрелять по глайдеру и обратил на нас их внимание.
– Умник какой нашелся!
Седрик осторожно выглянул из-за угла. Несколько человек вышли из глайдера и медленно продвигались по обеим сторонам улицы, прикрывая друг друга. У всех были электрошоковые ружья. Итак, они нужны живыми. Он не знал даже, лучше ли это для них, Было много вещей более неприятных, чем быстрая смерть. Это он знал по собственному опыту на Луне Хадриана.
Седрик поднял бластер и послал залп и их направлении, но сразу же отпрянул, когда на стене дома перед ним заплясали голубоватые молнии. Несколько потрескивающих разрядов ударило его в бок, и он сразу почувствовал, как бок онемел. Но не настолько, чтобы не давать ему двигаться.
– А теперь? – повторил Мэйлор чуть более нервно.
– Ты повторяешься, – упрекнул его Седрик. – Почему для разнообразия тебе в голову не придет что-нибудь умное?
– О-о, ты удивишься. Уже пришло.
– Например?
– Никогда больше не ввязываться в совместные с тобой предприятия.
Седрик испытывал неудержимое желание объяснить Мэйлору с помощью хука, насколько уместны сейчас подобные мудрые изречения. Он подавил импульс и посмотрел на другую сторону улочки. Почти прямо напротив них когда-то были ворота, служившие, по-видимому, для въезда автомобилей. Сейчас они были заделаны тем, что оказалось на поверку каким-то куском пластика.
– Может быть, можно пробить эти ворота лазерным лучом, – предположил он, – и проскочить в них. Это осложнило бы преследование.
Мэйлор тоже изучал ворота. Какое-то время казалось, что он считает идею Седрика приемлемой. Потом он отрицательно покачал головой.
– Бесполезно, – сказал он, – даже если и удастся проломить ворота, мы никогда не сможем добежать до противоположной стороны улицы. Мы не успеем сделать и трех шагов, как заряды электрошока усыпят нас.
– А если прикрыть друг друга? – размышлял Седрик.
Будто в ответ на его слова, Мэйлор высунулся и выстрелил пару раз в наступавших.
Пространство вокруг их укрытия сразу же запылало холодными голубыми молниями.
– Это по поводу твоего вопроса, – кисло заметил Мэйлор. – Ну что, все равно хочешь попробовать?
Седрик Сайпер сжал губы. В довершение всего в узком клочке неба, видном с места, где они находились, завис второй глайдер, закрывая собой и края крыши по обе стороны улочки. Еще немного, и их начнут обстреливать с обеих сторон.
– Проклятье, не можем ведь мы просто ждать, пока они нас схватят, – Седрик опять уставился на ворота. До них всего-то было шагов десять, и все же это было слишком далеко. – Должна же быть какая-то возможность попасть туда!
Он высунул свой бластер из прикрытия и послал пару выстрелов вслепую.
– Такая возможность есть, – внезапно сказал Кара-Сек.
Седрик резко обернулся и пронизывающим взглядом посмотрел на йойодина.
– Какая же?
Кара-Сек выразительно посмотрел на Омо.
– Он может служить нам прикрытием, – сказал он.
– Он? – спросил Мэйлор и бросил на мускулистого «хумша» короткий взгляд, в котором явно читалось, как неуютно он себя чувствует в его присутствии. – Шоковые разряды не оглушают его, как нас?
– Нет, если я приведу его в действие одним словом, – бесстрастно ответил Кара-Сек.
Седрик невольно затаил дыхание. Он знал, что это означало. Омо без всякого перехода превратится в беспощадную боевую машину, сметающую, разрывающую, топчущую все на своем пути. Но этот процесс невозможно остановить или повернуть вспять. Любой «хумш», приведенный в действие, сражается, пока не исчезнет, не превратится в ничто. Седрик представил себе это, и во рту у него пересохло.
– Это последнее предупреждение! – раздалось из громкоговорителей. – Выходите из своего укрытия. Иначе мы будем вынуждены применить более сильные средства!
В подтверждение этих слов длинный лазерный луч метнулся через всю улицу и ударил в фасад дома, в метре над их головами. На землю закапали раскаленные красные капли расплавленного пластика. Седрику достаточно было взгляда на фасад, чтобы установить, что стреляли из орудия среднего калибра, установленного на полетной палубе глайдера. Правда, он сомневался в возможности применения этого орудия против них, но его вполне хватит, чтобы за полминуты выкурить их из укрытия. Судя по всему, их преследователи начинали терять терпение.
Седрик выдохнул весь воздух из легких: как оказалось, он несколько секунд стоял затаив дыхание. Бросив короткий взгляд на Мэйлора, чтобы убедиться, что его бывший друг не возражает против принятого решения, он посмотрел на Кара-Сека и серьезно кивнул.
– Хорошо! – сказал он. – Действуй!
Он хорошо знал, что достаточно единственного слова, чтобы процесс начался. Определенного слова, которое знал только начальник «хумша». В этом случае начальником был Кара-Сек.
Кара-Сек поклонился.
– Как только слово будет произнесено, мы должны исчезнуть, – сказал он, – тогда Омо уже не будет различать своих и чужих.
Седрик кивнул, и Кара-Сек снова поклонился. Потом он вскинул голову и посмотрел на Омо.
– Омо! – крикнул он с каким-то особенным ударением и показал вытянутой рукой в направлении врагов, спрятавшихся в укрытии. Затем Кара-Сек набрал воздуха и сказал:
– Гриспуссли!
Седрик никогда в жизни не слышал такого слова. Оно звучало даже не по-йойодински, Для его слуха это было всего лишь слово, но Омо за доли секунды претерпел пугающее превращение. Дрожь пробежала по его массивному телу, мышцы и жилы напряглись и, пульсируя, рельефно выступили, будто увеличившись вдвое: казалось, под его кожей шевелится и перекатывается еще что-то пугающе-могучее, что живет своей жизнью.
Седрик стоял шагах в трех от Омо. В голове у него пронеслось, что, наверное, еще никто из людей Сардэя не присутствовал при превращении «хумша» в боевую машину, кроме них двоих, и уж, наверное, и им уцелеть не удастся.
Но Омо не удостоил их своим вниманием, а мощным прыжком выскочил из укрытия и остановился посреди улицы. Его голова медленно поворачивалась, будто в поисках жертвы. Тотчас в него выстрелили из нескольких электрошоковых ружей. Его могучую фигуру окутало множество сверкающих и потрескивающих голубоватых молний.
Любой нормальный организм моментально был бы выключен, провалился бы в глубокую ночь бессознательного состояния, но Омо только издал грозное рычание – такое громкое и угрожающее, что у Седрика волосы встали дыбом, – и двинулся, подобно демону, навстречу нападающим, которые закричали, увидев свою смерть в образе громадного чудовища, и бросились наутек.
Омо схватил первого, который слегка замешкался, обеими руками и разорвал его пополам. Кровь и внутренности несчастного брызнули на фасад здания, и Седрик до конца своей жизни не сможет забыть его предсмертный вопль.
Вид взбесившегося чудовища, бросившегося на вторую жертву, внушал такой страх и так подействовал на Седрика, что он не заметил, как Мэйлор выстрелом в ворота пробил в них брешь размером с человека. За воротами оказалось помещение, похожее на заброшенный склад. Омо швырнул кровавые останки второй жертвы назад, и около ног Седрика шлепнулся какой-то маленький предмет. Маленькое удостоверение, выданное сотруднику посольства Сардэя здесь, на Санкт-Петербурге II!
