Санитар (СИ) - Куковякин Сергей Анатольевич (читаем книги бесплатно .TXT, .FB2) 📗
Оставшейся у него рукой Мишка принялся чертить в воздухе кривые линии.
— Так!!! Это что тут такое?!
Как дверь в мою палату открылась, я не заметил. Сейчас же в её проёме Людмила Петровна собственной персоной и стояла.
— Коромыслов!!! Что ты тут делаешь?! — разбудила наверное всё отделение медсестра.
— Ухожу, ухожу, ухожу...
Чуть ли не приставным шагом двинулся в сторону двери Мишка.
— Быстро в свою палату!
Командному голосу медсестры наш больничный комсомольский лидер сейчас даже бы позавидовал.
— Ветеран, орденоносец, а дисциплину нарушать — первый, — продолжала строгать Коромыслова Людмила Петровна. — Сереже отдыхать надо, а он его тревожит...
Ещё что-то она говорила Коромыслову, но уже в коридоре, когда конвоировала провинившегося в сторону его койко-места.
Я лежал и о разговоре с Мишкой думал. Вон оно как, стрелял я раненый. Конечно, едва ли попал, но стрелял.
Думы мои плавно перешли в сон. Летуны, что свою икру нам на головы сыпали, мне не снились. Как живая там была Людмила Петровна.
Глава 43
Глава 43 Куда? В библиотеку?
Завтрак у нас был просто замечательный. Не хуже, чем у директора пивзавода. Мне всегда казалось, что директора пивзаводов хорошо живут и по утрам свой организм прекрасным завтраком радуют.
После завтрака прелести дня посещения высокого начальства не закончились. Тех, кому вчера новые пижамки выдали, парикмахер посетил. Постриг, побрил, одеколоном побрызгал.
— Ну, жених... — закатывала глаза Людмила Петровна от моего вида. Даже веснушки на её лице ярче сделались от того, что у неё на посту сегодня такие нарядные пациенты.
Коромыслов ходил хмурый. Бурчал что-то себе поднос, башкой вертел туда-сюда, чуть ли не сам с собой разговаривал.
Почему я об этом знаю? Да мне в коридор выходить разрешили! Один в палате я почти уже очумел, а тут на обществе мог появиться. Скажете, мелочь? Кому как, а в моей госпитальной жизни — событие.
— Предчувствия у меня, Серег, предчувствия...
Предчувствия у него! Меньше пить вечером надо было.
Картина в коридоре имела место быть шедевральная...
Халат у местного начальника отделения от крахмала чуть не хрустел, когда он туда-сюда по коридору метался. Смотрел, всё ли везде хорошо. Прибудут с визитом небожители, а у него какое-то упущение... Ввек тогда от позора не отмоешься.
Санитары и санитарки чуть ли не батистовыми платками в сотый раз пыль где только можно найти пытались.
Старшая сестра отделения всех на хрен посылала — достали её уже до невозможности с разной ерундой.
В уголке рядом с дверьми самая красивая медсестра госпиталя с караваем на расшитом полотенце стояла.
Не удивлюсь, если на газоне перед госпиталем сейчас траву красили.
— Едут! Едут! Едут! — там и тут загалдели в отделении.
Как положено, начальник госпиталя с заместителями гостей на пороге учреждения встретил, хлебом-солью попотчевал. Прибывших проводили в конференц-зал, где мы рядком у стеночки были выстроены. Кто — стоял, кто в инвалидных креслах.
Прибывших военных и представителей ГВК сопровождали первые лица из областного руководства. Так мне Людмила Петровна сказала. Оказывается, и ей что-то сегодня должны были на выдающуюся грудь повесить. Приурочили это событие к приезду высокого начальства.
Сначала были речи, но краткие. Как обычно — про пробои не слова. Про то, где и как мы геройствовали не уточнялось.
Первыми раздали государственные боевые награды. Далее — за труд. Среди удостоенных была и медсестра Людмила.
Почти у всех уже на пижамках что-то было прикреплено, только я и Коромыслов их ещё непроколотые имели.
Тут вперёд неприметный человек вышел. В ГВК всё такое. Дело они делают, а как бы в сторонке, на трибуны и в первые ряды не лезут. Все и так понимают их нужность.
Человек пару слов сказал, своему помощнику кивнул и у меня с Мишкой на пижамках серебряные крестики с черной эмалью оказались.
Ого! Не поскупились. Достойно нам отсыпали.
Далее всем госпиталем мы торжественно обедали. Алкоголя на столах не было. Тут же — лечебно-охранительный режим и диетическое питание. Спиртные напитки никак не предусмотрены.
Когда уже все расходились после обеда, меня и Коромыслова помощник представителя ГВК отозвал в сторону.
— Пойдемте за мной, — не приказал, а вежливо пригласил.
Мы переглянулись и за ним пошагали. Я и Мишка сейчас — на контракте. Его с нами пока никто не разрывал. Свой я в вертолете по дороге к пробою подписал. Когда Коромыслов — не знаю.
Неприметный человек из военной компании ещё раз нас поздравил с наградами, поблагодарил за службу.
Далее последовало... неожиданное.
— Контракты внимательно читали?
Мы с Мишкой переглянулись.
Когда? В вертолете? Да и кто их читает, особенно то, что мелкими буквами написано.
— Всё с вами понятно. Тогда слушайте.
Представитель ГВК по памяти процитировал нужные выдержки из подписанных нами бумаг. Причем, с номерами пунктов и подпунктов.
— На слово поверите?
Мы кивнули. Поверим. Не будут же нас обманывать.
— Тогда слушайте дальше. Ваш контракт автоматически продляется на всё время лечения и реабилитации. Последняя — за наш счёт.
Коромыслов и я опять кивнули. Китайских болванчиков из себя изобразили. Они, если не путаю, так головами двигают.
— Оплата не меняется...
Тут Мишка мне подмигнул. Очень эму эти слова понравились.
— Протезирование за наш счёт, — опять же казенно продолжил перечисление человек из ГВК.
После слов о протезировании он нас и огорошил.
— Далее — трудоустройство в библиотеку.
Куда? В библиотеку?
Я был бы менее удивлен, если бы нас в отряд космонавтов записали, но в библиотеку...
Глава 44
Глава 44 На новом месте
Коромыслов готов был весь мир порвать на мелкие-мелкие кусочки.
Его! Ветерана! Орденоносца! Боевого офицера! В библиотеку!
Ну и что, и пусть деньги идут как в боевых условиях!
Тут Мишка сразу же почти нормальным голосом оговорился, что от денег он не отказывается. Все до копеечки получать будет.
Лучше пусть его куда-то на полигон отправят с сохранением условий оплаты труда.
У меня просто слов не было. Сдулся я как проколотый шарик. Кстати, не первый уже раз здесь мне такое сравнение в голову приходит. Прилипло оно ко мне что ли?
Мелкими буквами в контракте было обозначено, что по своей инициативе мы его разорвать не можем. Прекращение договора контракта — прерогатива ГВК. Всё, попали мы с Мишкой в рабство. Вечное.
Компания-то государственная, а с державой тут шутки плохи.
— Не было раньше такого мелкими буквами написано! — ярился Коромыслов. — Не было!
— Ты сам-то раньше контракт читал? — надоел мне ор лейтенанта.
Коромыслов чуть воздухом не подавился, замолк, начал брови хмурить и глазами вращать. Словно выискивал на полу, стенах, потолке подсказку. Ну, что читал. Сам он, говоря прямо, не помнил. Вас бы столько по голове били — не то бы запамятовали.
— Читал, — неуверенно выдал Мишка.
— Ладно, сейчас это не имеет значения. Раньше — не было, теперь — имеется.
— Имеется... — выдохнул из себя Коромыслов.
Таким образом через пару месяцев мы оказались в библиотеке. Персонал — сплошь ветераны-инвалиды. Все... весёленькие. Никто как мы в унынии не пребывает и вполне себе счастливы.
— Ты что-то понимаешь?
Коромыслов находился в полном обалдении. Что тут происходит? Чему они рады? Бодренькие такие все ходят...
— Что-то курят хитренькое... — выдвинул я гипотезу, лишь бы Мишка от меня сейчас отвязался.
Я почти уже до берега моря депрессии добрался и вот-вот в него нырну. Хреново мне было — описать нельзя.
— Не, обкуренные не такие. Что-то тут, Серег, не то. Разбираться надо.
