Товарищ гвардии король (СИ) - Николаев Владимир Сергеевич (читать книги онлайн без сокращений .TXT) 📗

        - Переводчика... Где ж его взять-то?        - В город сходи.        - Да ну-у-у... Ночью разве найдёшь?        - Отца Сергия позови.        - Так он наш.        - И чего? За столько лет по-ихнему выучился.        - Может, ты дойдёшь? - Шалва просительно поглядел на Амангельды Мужикетовича. - Стесняюсь я. Он ведь майор.        Зампотех вспомнил кагор, которым его угощал соскучившийся по Родине батюшка, и согласился:        - Ладно, уговорил. Канистру чистую найдите, заодно прихвачу кое-чего.

        Разбуженный среди ночи майор Сергеев, более известный в миру под именем настоятеля православного храма в Бари отца Сергия, был очень недоволен и грозил Амангельды Мужикетовичу страшными карами. В том числе и анафемой по партийной линии. Но вбитая ещё в Нижегородской духовной семинарии воинская дисциплина, помноженная на чувство долга, взяла верх над обычной человеческой ленью.        - Жди в саду, лейтенант. Сейчас мотоцикл из сарая выгоню.        - А...        - Чего? Сам налей.        Пока батюшка возился со своим стальным конём, Амангельды Мужикетович быстро спустился в подвал, благо дорога была знакома ещё по прошлым визитам, когда вдвоём с Шалвой изображали азиатские орды на улицах города. Вот у этой бочки принимали малую толику благодати перед серьёзным делом. И сам Бог велел, воспользовавшись случаем, поделиться ей с товарищами.        - Готов? - майор покосился на канистру, но промолчал.        Мотоцикл с рёвом и треском вылетел на древнюю булыжную мостовую Виа Наполи, помнившую ещё сарацинов, и рванул к выезду из города. Но могли и не спешить. Танкисты сидели у костра с постными физиономиями и, почему-то, в одном исподнем. При появлении майора нехотя встали, старательно отводя взгляды.        - Где он? - отец Сергий вопросительно посмотрел на Церетели.        - Там, - Шалва кивнул в темноту. - Только он того, немножко помер.        - Не понял.        - Сдох, - пояснил радист.        - Вы чего, злыдни, его до смерти замучили?        - Никак нет! - пришёл на выручку Джафаров. - Всё по книжке делали, как полагается. Там написано.        - Чего там написано?        - Про нижнюю чакру, - наводчик вжал голову в плечи. - Она открылась и всех забрызгала. А мы просто заткнули. Пахнет же...        - Вы звери, товарищи, - отец Сергий задержал дыхание и подошёл поближе к трупу, стараясь не запачкать выглядывающие из-под рясы хромовые офицерские сапоги. - Ну-ка, орёлики, тащите его ближе к свету. Кого-то мне этот мужик напоминает.

        Глава двенадцатая

        И когда рядом рухнет израненный друг,        И над первой потерей ты взвоешь скорбя,        И когда ты без кожи останешься вдруг,        От того, что убили его, не тебя -

        Ты поймешь, что узнал, отличил, отыскал,        По оскалу забрал - это смерти оскал!        Ложь и зло - погляди, как их лица грубы!        И всегда позади - воронье и гробы!        Владимир Высоцкий.

        Житие от Гавриила.

        Вызов из Москвы пришёл неожиданно, когда я ползал по лесам и болотам Карельского перешейка и заскочил мимоходом на ближайшую заставу, чтобы помыться и передохнуть. Заодно и нормально поесть, не опасаясь, что свежесваренный на костре суп покроется толстой коркой льда. Это только у туристов в песнях местная природа прекрасна и восхитительна, в действительности же всё обстоит с точностью до наоборот. Весной, пока нет комаров и гнуса, может быть, тут хорошо. А сейчас вообще очень мерзко - поздняя осень, постоянная сырость, мокрые насквозь сапоги и шинели. У большинства пограничников воспаляются и долго не заживают даже мелкие царапины. Одно спасение - баня.        Телефонограмму, оказывается, разосланную по всем заставам, принёс политрук, замещавший раненного в стычке с нарушителями командира. Молодой, но уже с медалью каганата "За освобождение Дуная" и, как показалось, вполне вменяемый. Во всяком случае, пришёл со своей бутылкой, заикаясь и бледнея от собственной смелости.        - Вот, - лейтенант протянул листок бумаги в клеточку.        - Чего там?        - Сообщение генерал-майору Архангельскому от товарища Иванова. Просят срочно приехать в Москву.        Так и знал. Хотя кто ещё кроме Сталина мог затребовать меня пред светлы очи? Каменев и Ворошилов отпадают - несмотря на более высокое звание, отчего-то при личных встречах странно тушуются. Не иначе Антон Иванович рассказал нелепую байку о "вечном генерале". Что же вздор! Беспардонный и непосредственный Будённый - он мог. Только сейчас вот обживает территорию бывшей Румынии, куда прибыл по приглашению галицийского кагана товарища Финка. И заодно разместил танки в Венгрии, буквально на прошлой неделе присоединённой к дружественной Чехословакии. Ответственный человек Семён Михайлович, решил подстраховать добивающего агрессоров Эммануила Людвига фон Такса.        Ну и, конечно, стремится пропустить через Добровольческий Корпус как можно больше солдат и офицеров. Это не считая тех, кто уже временно прикомандирован к баварской и корсиканской армиям.        Я забрал телефонограмму и кивнул политруку (или сейчас уже замполиты?) в сторону парилки:        - Веничком обработаешь?        У лейтенанта моя неторопливость удивления не вызвала. Подумаешь, какой-то Иванов просит. А тут целый генерал-майор со всей пролетарской сознательностью готовит себя к новым свершениям во имя светлого будущего. Подождёт Иванов, куда денется.        Немного позже, разомлев от пара до доброты чрезвычайной, я отпустил ослабевшего банщика. Да, не тот нынче народ пошёл. Вот, помнится, Лаврентий Павлович однажды пробрался на территорию вероятного противника и две недели просидел в котле, уточняя у Карла Маркса некоторые непонятные моменты его теории... Правда, у товарища Берии диссертация.        А у меня? Что на этот раз понадобилось Иосифу Виссарионовичу от бедного архангела? Оружия с техникой, как и обещал, не дам. Да и нет его - это во-первых. Во-вторых, высокое начальство из Конотопа запрещает. А в-третьих - любая благотворительность оскорбляет и унижает благотворимого человека, являясь констатацией факта падения на самое дно и абсолютной никчемности. К тому же приучает к халяве, и отбивается последнее, если таковое имеется, желание сделать хоть что-то самому. Думаете, мы втроём не сможем организовать производство танков Т-90? Легко. И ресурсы найдём, и кадры. Вот реактивную авиацию на приличном уровне не потянем, производственная база не та. Сможем, да, но не сделаем. Додумаются сами - молодцы. Нет - найдём того, кто додумается. Но сам. Впрочем, Сталин это тоже понимает.        Что же его может интересовать? Разве ещё предстоящая война с Финляндией? Да будет она, будет... Куда деваться... Нарком иностранных дел Анатолий Анатольевич Логинов уже отправил в Гельсингфорс ноту с требованием признать независимость Великого Саамского Конунгства в составе Мурманской области, отодвинуть границу от Ленинграда на двести километров, а северные рубежи привести в соответствие с договором от тысяча триста тридцать шестого года. Взамен Советский Союз признавал за сопредельным государством право считать двадцатимильную зону восточной части Ботнического и северной Финского заливов его территориальными водами. Отметив, кстати, что у Норвегии может быть своё видение данного вопроса.        Таким образом, в самое ближайшее время, месяца через два, в аккурат к новому году, следовало ожидать реакции финского правительства на нашу наглую выходку. Пока же сюда шли эшелоны с артиллерией, размещаемой в районе Петрозаводска и будущих Кировска и Апатитов. Уже оттуда, от железной дороги, орудия растаскивали на позиции вдоль границы. Везли всё, я сам видел гладкоствольные крепостные пушки прошлого века. Они что, собрались картечью или бомбическими ядрами по бункерам стрелять? Вот бронекатера в Ладожском и Онежском озёрах, те действительно пригодятся. Как и штрафные ударные батальоны, формирование которых было начато ещё в тридцать третьем году, сразу после процесса над Ягодой. Именно его сокамерники, пардон, соратники, и составили ядро штрафников, с небольшой прослойкой творческой интеллигенции. А что, перо приравняли к штыку, нормально...