Имя нам – Легион - Сивинских Александр Васильевич (хорошие книги бесплатные полностью .TXT) 📗
– Наум, – спросил я, заранее вибрируя, – а бывали случаи, когда взрыв происходил непреднамеренно?
– Нет, – сказал он, потом выдержал многозначительную длинную паузу и добавил: – Но будут.
– Шуточки у вас, мастер инструктор… – вздрогнул я. – Страшноватые какие-то шуточки.
– Зато долго не забываются, – добродушно улыбнулся он.
Когда Наум решил, что я могу обращаться со шлемом не хуже прочих, мы отправились в столовую. По обоюдному согласию. Сома взялась за мой организм, ускоряя, как обещано, течение обменных процессов до космических скоростей – и я проникся безусловной важностью многоразового питания.
Предсказание Генрика начало сбываться: я почувствовал себя Проглотом.
Именно так, с заглавной буквы.
– Сегодня у взвода запланированы тактические учения с боевой стрельбой, – сказал мне после обеда Саркисян, – но я могу тебе предложить кое-что поинтереснее. И поопасней. Хочешь?
– Конечно, хочу! – воскликнул я. – Мы пойдем в разведку?
– Откуда ты это узнал? – Генрик покосился на меня с подозрением. – Я же никому еще не говорил.
– Телепатия, – веско сказал я. – Телепатия и прямая связь с мировым биоинформационным полем, дарованная мне, как будущему мессии, свыше! Армагеддон грядет! Вставай же под мои знамена, человечек!
– Трепло! – сказал облегченно Генрик. – Слушай вводную. Братья собираются снова засылать дипломатов к онзанам. Вроде, нашли ставку рачьего главнокомандующего. Так, по крайней мере, они думают. Делегация будет мирная. Поэтому желательно, чтобы она миновала охранные кордоны и разъезды онзанов стороной, прямиком выйдя к начальству. База начальства расположена в долине, окруженной сложным для преодоления горным кольцом. Скалы, ледники, оползни, ветры – все тридцать три удовольствия. Вдобавок онзаны стерегут немногочисленные проходы в этой гряде с большим старанием. Так вот, есть там какая-то странная пещера, пронизывающая горы насквозь. И не охраняется она почему-то. «Шмель», летающий миниробот с видеокамерой, нашел эту пещеру, пролетел почти до конца, передал изображение выхода и пропал. И второй пропал. И третий тоже. Больше «Шмелей» не посылали, но заинтересованность Братьев в этом пути осталась. Сейчас предложили мне наведаться туда и посмотреть, что к чему. На абсолютно добровольных началах. За вознаграждение, разумеется. Я согласился. Составишь компанию?
– С превеликим удовольствием, – сказал я.
– Вот и славненько, – обрадовался Генрик. – Тогда прямо сейчас – отбой. Пошли отсыпаться. Вечером разбужу.
Прежде, чем улечься, я мельком просмотрел библиотеку в кабинете. Выбор книг мне, признаться, не понравился. Первую половину изданий составляли многочисленные «Боевые роботы» и прочий «Battle Тech». Вторую – грандиозная подборка современных российских детективов. «Крутой пацан против ментов». Так. «Очень крутой пацан против ментов, козлов, мафии и просто крутого пацана в придачу». Так-так. «Пацан, гораздо более крутой, чем прочие, против всех-всех-всех, но исключительно за правое дело»…
Я вздрогнул и, прихватив чудом заплывшую в этот омут экстремального милитаризма «Войну миров», с позором бежал.
В спину мне хохотали, лязгая гусеницами, не знающие пощады стальные бойцы будущего и значительно переплюнувшие их по части непобедимости современные отечественные ратоборцы.
Любопытно, кто здесь жил до меня? И еще, куда он делся, этот бывший жилец? Дембельнулся? Или гробанулся? Жуть! А вдруг я сплю в кровати покойничка? Ма-мо-чки родныя! Караул!
Заснул я, разумеется, легко и беззаботно.
Разбудил меня какой-то шум, шуршание какое-то, пыхтение и бормотание. Я с трудом продрал глаза. Голова была – как ватой набита. Вот так всегда! Лучше днем и не спать вовсе.
А шум, между прочим, исходил от каптенармуса, копающегося в моем ранце.
– Ну, как, – спросил я его вполголоса, – недозволенные вложения присутствуют?
Он вздрогнул от неожиданности и вдруг пошутил:
– Присутствуют, ядрена! Я сам их только что туда вложил.
– И что именно? Наркотики? Валюту? Произведения искусства, составляющие национальное достояние? – заинтересовался я.
– Сам потом узнаешь.
– Потом – это при обыске, что ли?
– Ну да, ядрена, при обыске. Онзаны его тебе устроят на границе, когда контрабанду выискивать начнут. Так что будь осторожен, шпиён! Не попадайся! – Он расчувствовался и хлопнул меня по плечу.
– Постараюсь, – пообещал я.
– До входа в канал вас доставит транспортер, – напутствовал нас черноусый красавец Семен Семенович. Начальник штаба базы, чем-то неуловимо похожий на моего старого знакомца Игоря Игоревича. – Дальше придется поработать ножками. Ворошить раньше времени тамошний муравейник не след, так что постарайтесь обойтись без стрельбы. Вешки бросайте метров через двадцать. Когда увидите лагерь, ставьте маяк и сразу назад. Никакой самодеятельности. Запомните, ваша сегодняшняя операция к задачам Легиона не имеет ни малейшего отношения. Работаете на гражданскую контору. Но план, тем не менее, разработан нами, и с дипкорпусом заранее согласован. Отступите от него, гражданские предъявят Легиону иск. Возможно, часть его придется возмещать вам, из собственных гонораров. Выполните в точности – получите премию и увольнение на сорок восемь часов. Желаю удачи!
Я на минутку забежал в санчасть и с грустью поведал Веронике о изменении планов и невозможности встретиться, как хотелось, вечером. Служба!
– Я принесу тебе тамошних цветов, – пообещал я. – Самых красивых и душистых!
– Цветов?
Она отвернулась. («Уж не слезы ли прячет?» – заподозрил я.)
– Не нужны мне цветы, – сказала она вполголоса. – Сам вернись!
– Транспортер подгоню через двенадцать часов, – пообещал Меньшиков. – Вернетесь раньше, можете подождать. Не успеете, подожду я.
– За двенадцать можем и не успеть, – с сомнением сказал Генрик. – Но ты все равно жди. Мы и без того набегаемся, чтобы потом еще до базы пешком топать.
Все это я слышал краем уха, пока разглядывал устье межпространственного канала. Или штольни. Или червоточины. Оказывается, если смотреть на него невооруженным взглядом, то не видишь ничего, кроме сгустка тумана. Если же запустить с наручного пульта программу, зашитую в биоэлектронные мозги шлема, то на щитке обрисуется прелюбопытная картинка.
