Чертова принцесса (СИ) - Шепельский Евгений Александрович (читать книги онлайн полные версии TXT) 📗
– Ты клянешься, значит? – безмерно удивился я.
Вандора еще раз насмешливо хмыкнула. Я знал ее достаточно хорошо, чтобы понять – где-то сейчас я свалял дурака. Но вот где? Спрашивать ее при Тендале не выйдет. Вообще спрашивать о таком – значит, себя унизить, я же мужчина, все знаю лучше, чем женщины, а?
Тендал сказал:
– Да, я клянусь. Я даю тебе слово государя.
– Нет, этого мало. Добавь еще: «Или пусть я буду называться до конца своих дней – «Тендал – бесчестный говнюк!»
Будущий император проговорил это с мимолетной улыбкой.
Я пожал плечами: странно, не ожидал, что Тендал Справедливый запросто свяжет себя такой клятвой. А впрочем, должно же мне когда-то повезти?
На палубе появился Франног, замотанный в багровую мантию Бакинчу. Через плечо перекинуты два узла, связанные веревками, в руках тяжелая сума.
– Сынок, это твоя ноша! Магические книги!
Я покосился на суму, потом на поклажу, которую приготовил для себя. Не много ли добра натырил старик у Бакинчу? Впрочем, сам ведь предложил ему брать что угодно. Я напялил тесные матросские одежонки, втиснулся в ботинки невинно убиенного старшины Хендри. В каюте Вандоры по-прежнему царила тишина.
Я перетаскал всю поклажу на берег, балансируя на трухлявых обломках досок. Распугал вялых от сытости птиц, вернулся, отвязал принца и свел его в его же каюту. Усадил на кровать (какой, однако, принц чистюля – вся каюта в кремовых тонах, простыни и одеяла белоснежные... тьфу, просто). Тендал поднял вихрастую голову, в глазах был вопрос и... спокойное, где-то даже отрешенное ожидание смерти... Проклятие, он был уверен, что я его прикончу! Нет, что ни говори, во мне умер великий лицедей! Э-э, нет, почему умер? Родился, родился во мне прекрасный актер!
Франног набулькал из коричневого пузырька в фарфоровую чашечку густой, почти черной жидкости, которая пахла будто травяная настойка.
– Яд? – Губы принца дрогнули, маска истончилась, вновь проглянуло человеческое лицо. Ага, забоялся!
– Просто зелье. Дурман, белладонна, молочай, так, всего понемножку, что удалось отыскать у твоего чародея, – сладко пояснил этот Хоттабыч. – Не бойся, все минует без особых последствий. Я сведущ в фармакопее.
– Будешь баиньки, – пояснил я. – Очнешься скоро, но до вечера вряд ли сможешь ходить иначе, чем на четвереньках, так тебя будет скручивать тошнота и слабость. Ну, матроса из трюма освободишь, это несложно… Впрочем, это раньше еще проделает твоя сестра. Я дарю тебе жизнь. Помни об этом, маленький принц. И помни о своей клятве!
Тендал сдвинул связанными руками.
– Я помню.
В его словах мне почудилась издевка.
– Пей, сявка, – заявил старик, поднося к губам принца чашечку.
Тендал вновь удивился: вряд ли ожидал, что благообразный воспитатель его невесты будет употреблять столь бранные слова, да еще в адрес царственной особы!
– Дудли, величество, – сказал я. – Одним махом – ап! Как стопку. Давай, а то настучу по рогам!
Принц взял чашечку, выпил залпом. Голова упала на грудь почти сразу. Мгновение – и Тендал погрузился в глубокий сон.
Я срезал веревки, выпрямился с гримасой.
– Ну, бывай, маленький принц. Да пребудет с тобой... то, чего ты сам пожелаешь.
Мы поднялись на холм, спугнув мелкого, в красно-коричневых пятнах полоза, остановились на гребне. Воздух был пьянящий, пах травой и деревьями. Даже гудение цикад звучало райской музыкой.
Я вдохнул полной грудью. Синий корпус «Малки» казался отсюда игрушкой.
– Выбрались... Даже не верится. Что ж, Франног, а теперь – в Талиру! Большие дела только начинаются!
Сразу после этих слов на голову мне что-то капнуло. Я не поднес руку к голове.
– Франног, это то, что я думаю?
– Увы, сын мой, – виновато вздохнул старик. – Тебе на голову капнула чайка.
Ну, и чтобы дополнить картину сегодняшнего дня, из прогала самшитовых кустов выбралась раскрасневшаяся Вандора. Она уставилась на меня – во взгляде смесь злости, тепла, и еще чего-то… такого, что я видел во взгляде немногих женщин. Например, так смотрела на меня моя жена… до того, как я ей изменил.
Пропал ты, Олежка, сказал внутренний голос. Ох, пропал!
– Олег, ты прикончил Волмана.
Я вынужденно кивнул. Я, и правда, убил престарелого герцога. Акт самозащиты, как написали бы в следственном деле наши менты.
– Он был моим мужем.
Я кивнул – слегка удивленно. Вот как – а я-то полагал его всего лишь любовником принцессы.
– Теперь ты берешь за меня ответственность. И попробуй сказать, что это не так! Ты сам говорил – я особенная!
Вот вам и самый великий секрет управления женщинами – скажи, что она особенная. Они ведь все тайком считают себя таковыми.
Я всегда в ладах со здравым смыслом. И когда здравый смысл приказывает мне бежать – я обычно так и делаю, наплевав на всех, кто меня окружает – будь то спутники, друзья или боевые товарищи. То же самое касается и женщин. Здравый смысл велел мне смазать лыжи из Селистии, подальше от ревнивого супруга и его жены, которой я сделал ребенка. Но вот сейчас мой здравый смысл застыл, замер, смешался. Он заткнулся и предоставил право выбора… мне.
Женщины под влиянием эмоций зачастую странно проявляют свои чувства к мужчине. Например, одна дама, расписываясь в своих чувствах ко мне, пыталась огулять меня плеткой, от каковой радости я сбежал через окно. Но чтобы принцесса могучего государства стремилась идти по жизни рука об руку с голодранцем, который крайне нелюбезно обошелся с родным ее братом, такое у меня случалось впервые.
Вандора вздернула левую бровь.
– Ну, Олег?
А что я? Я прошел к ней, взял ее за руку, и сказал:
– Пойдем.
*Ох и драпанем мы по этой земле обетованной!
Глава 13
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ (погонеубегательная)Драпаем!*
Все сложилось так, как не должно было сложиться. Стохастика, чтоб ее… А если по-нашему, по-простому — то игра случая. Мне следовало прикончить Тендала в каюте. Удушить втайне от Франнога, сразу, как только чародей покинул апартаменты принца. Франног бы считал, что я весь такой распрекрасный – исправился, Вандора, проследовавшая за мной, тоже ничего бы не узнала… Ну, во всяком случае, до поры.
Да, все могло сложиться иначе. Иногда милосердие к врагам оборачивается нашей гибелью: судьба не прощает, ловит и бьет разводным ключом по голове.
Небо чистое, но сквозь синеву все так же просвечивает розовый перламутр, особенно густо на северо-востоке, откуда давно ушло солнце. Моря отсюда уже не разглядеть, скрыто за тусклой вечерней дымкой. За ней, конечно, угадывается необъятный простор: кажется, сделай шаг, и с замирающим сердцем полетишь ему навстречу...
Я жалостно охнул и перевел подзорную трубу ниже. Смазанными разноцветными пятнами мелькнули горные кручи, я нашарил отряд, что поднимался по узкой дороге, следуя крутым поворотам. Движутся к селению, к убогим мазанкам, где мы отдыхали пять часов назад. Лица замотаны тряпками – кони пылят. Шесть… семь… девять человек. Хранители, блин! Вернее: восемь человек, а с ними йети: обгоревший, но все еще бодрый альбинос. Лошадь ему не нужна – он бежит рядом с конем принца, загребая длинными ручищами и иногда падая на четвереньки, как горилла. Проводника по-прежнему нет: либо Тендал полагается на свое чутье, либо знает Тарентию как свои пять пальцев. На переднем всаднике, как и у всех, длиннополая накидка, размалеванная по-тарентийски продольными цветными полосами. Шляпу откинул за спину, но повязку не снимает – ветерок все равно бросает пыль навстречу, запорошил рыжеватые вихры, перечеркнутые грязно-белой повязкой.
Его величество прынц, любитель мужчин, талантливый правитель и мой убийца – если я не найду способ…
— Привал, — сказала Вандора, пихнув меня в бок локтем — куда-то в область печени, не сказать, что слишком ласково.
