Подъем к бездне. Книга десятая (СИ) - Свадковский Алексей Рудольфович (книги бесплатно без регистрации .TXT, .FB2) 📗

«Не убивай!» — панический вопль коснулся моего разума, протранслированный Тайвари.

Ну что же, вот теперь поговорим. Попросив помощницу создать канал для ментального общения и немедленно схлопнуть его при любых попытках мне навредить, я послал духу серию мыслеобразов: сияющая на моей груди печать стихий, три великих духа, грозно взирающие на своего младшего собрата, божественная воля, принявшая форму сжимающейся перчатки, и маленький огонек жизни, мерцающий у меня в руке.

— Подчинись мне или умрешь! — голос, наполненный рокочущим рычанием стража богов, явно произвел нужное впечатление. Дух опешил, от него повеяло осторожным смирением. Я же продолжил: — Мне нужна твоя клятва. Клятва служения, скрепленная истинным именем.

Ящерка снова задергалась в моей руке, громко вереща и пытаясь вырваться. Имя — это суть самого существа. Нарушить клятву истинным именем — значит его лишиться, а вместе с ним потерять и часть себя, пройти болезненное низвержение и вновь стать маленьким, слабым, полуразумным созданием. В отчаянии дух попытался разорвать связь с этим планом бытия, соскользнуть в тонкий мир, из которого был призван много лет назад, но рука, облаченная в латную перчатку, лишь плотнее сжалась вокруг его горла, не позволив этого. Когти впились в шею, готовые сломать ее в любой миг. Небытие или рабство — единственный выбор, что пленитель оставил ему, и, осознавая грозящую гибель, смерть, после которой не будет ничего, дух, смирившись, выдохнул требуемое:

«Я, Киттин, клянусь своим истинным именем, что буду тебе слугой».

На ящерку было больно смотреть, такое отчаяние в глазах существа я видел только у приговоренных к смерти. В ментальном плане — тоска и обреченность. Настолько ценит свою свободу? Или я упускаю что-то важное? Надо срочно разбираться.

— Почему ты на меня напал, Киттин? Кто приказал тебе это сделать? Как ты оказался в этом мире?

Вопросы. Сложные вопросы, требующие ответов, которые так трудно облечь в форму коротких и простых понятий, доступных смертным. Но Киттин попытался.

Мысли, образы, ощущения из давно минувших времен. Слово призыва, слово обещания, будто ключ от новых дверей, коснулось элементарного плана Земли, где в буйстве энергий витали подобные ему. Бесконечное количество постоянно меняющихся форм, густые потоки эфира, материя, формируемая и рассыпающаяся сразу после сотворения. Он откликнулся на призыв в надежде на силу и в жажде ощутить нечто новое, стать другим, выйти за пределы окружающего мира, постигнув новые формы бытия. Слово стало ключом и дорогой, по которой он соскользнул в мир смертных, и там был заключен договор, который до сих пор поддерживается камнем силы. Долгие столетия он был для него якорем, позволяющим удерживаться в этом месте, но сейчас превратился в непосильный груз, выталкивающий обратно. Соглашение нарушено и теперь он должен быть изгнан. Заключая договор, дух обязывался хранить верность хозяевам, защищать их владения от любых врагов, с которыми ему справиться по силам. Оберегать возведенные здания и постройки, помогать всходить урожаям растений, которые собирались взращивать призвавшие.

Далеко не сразу, но со временем он смог разобраться, что от него хотели. Сами понятия слов — «враги», «здания», «место»… — для него были незнакомы, но все же он сумел их постичь, и это стало первой его наградой. Новые понятийные смыслы, щедро выданные призывателями, обогатили его, расширив сознание и став платой за помощь. Но главной наградой для него был сам новый мир, где форма не меняется, едва возникнув, и можно спокойно развиваться, не расходуя энергию на сохранение собственной сути и кусочка бытия вокруг. Срок его служения был отмерян десятью веками. А камень силы хранил договор, удерживая его в мире смертных…

Но затем хозяева ушли, оставив ему тяжелые металлические ящики с приказом оберегать их. Он чувствовал их тревогу и страх, но ничем не мог помочь — он был слишком мал и слаб, словно ребенок, и лишь учился управлять потоками силы, крайне скудными по сравнению с местом, откуда он пришел. Он честно выполнял свою часть уговора, оберегал фундаменты зданий от растений, не позволяя мху селиться на постройках, чтобы сырость не разъедала их, и ждал, когда вернутся открывшие ему дорогу в этот мир. Но они не пришли. Прибыли другие, злые, опасные, от которых веяло силой и угрозой. И он испугался, поняв, что не сможет их остановить, спрятался, ушел глубже, унося с собой доверенное. Он чувствовал, как землю пронзают отголоски заклятий, сканирующих каждый метр, и потому, используя свои невеликие силы, устремился еще дальше, на самую большую доступную ему глубину, где замер, затаился, спрятался, боясь пошевелиться, окруженный толстым щитом камня. И так он, почти неподвижно, ждал много дней, боясь чем-либо себя выдать.

Время шло, он устал и рискнул подняться. И никого не нашел. Те злые ушли и больше не возвращались, а он остался один. Один на долгие годы… Он научился выживать, копя в себя ману, впадая в долгие периоды сна, пробуждаясь лишь в периоды, когда кто-то проникал на территорию, доверенную ему. Сначала это были животные, затем кучка беглых рабов, чуть позже надзиратели, посланные на их поимку. Он убил их всех, храня верность договору… Шли годы, он стал осторожен и терпелив, учился, рос, копил силы и, наконец, смог совершить рывок на следующую ступень развития, переродившись и обретя свое первое имя. Пару раз его жертвами становились Игроки, обогатившие его новым опытом и знанием, как больно может жалить оружие в их руках. Они были опасны, поэтому он никогда не нападал на большие группы, всегда присматриваясь перед атакой, помня, что клялся защищать территорию лишь от тех, с кем способен справиться… В этот раз одинокий Игрок не показался ему опасным. Но он ошибся.

Дух печально поник в моей руке. Старый сторожевой пес, оставленный Хмелеварами, чтобы оберегать их владения от возможных врагов. Жаль, я надеялся, что это Ящеры постарались, думал, что смогу ухватить их за хвост, для этого и пошел на риск, стремясь захватить живым пленника, способного дать ответы на вопросы и, если что, предстать перед судом Совета Старших. Такой шанс: нарушение установленного мира, ничем не спровоцированное нападение на Старейшину… а тут лишь позабытый сторожевой дух, по-прежнему хранящий верность мертвецам, защищая их имущество.

«Он может быть полезен, — шепнула Тайвари. — За столько лет он набрал немало силы, даже тебе доставил проблем, а низкоуровневых Игроков,не готовых к такой схватке, и вовсе перебьет за один заход».

«Согласен», — мысленно кивнул я, продолжая удерживать плененного духа.

— Яви камень силы, на котором был заключен договор, — приказал я, — а также вещи, доверенные тебе на хранение. Выполняй, Киттин, — добавил я, почувствовав робкую мысль воспротивиться моему приказу.

Звуки истинного имени прозвучали в тишине. Смирившись, дух потянулся в глубины земли, где находилось сокрытое.

Земля волнами разошлась в стороны, образуя воронку, уходящую все глубже, на десятки шагов вниз, пока не показалась каменная сфера — черно-коричневый шар, в котором были надежно укрыты сокровища Киттина. Созданная им корка отлично защищала содержимое от поисковых заклинаний, поглощая вложенную в них силу и рассеивая ее. Послушное воле создателя, тайное хранилище быстро заскользило вверх, стремясь к поверхности…

Выкатившись на толстый слой мха, каменный шар рассыпался на куски, оставив лежать на траве целую кучу предметов. Я подошел ближе, пытаясь понять, что это такое дух умудрился насобирать за время своей службы, а самое главное — что он охранял. В центре груды я увидел массивный валун, на котором в магическом зрении пламенем горели выбитые века назад руны. Пристально вглядываюсь в них, и корона на моей голове помогает постичь их смысл. По отдельности каждая из рун воплощает в себе слово-символ, а все вместе они искусно сплетены, словно цветные нити в ковре, в единую картину служения и покорности, которая и стала якорем, позволившим духу находиться на Форлейге. Видно, что чароплет, создавший это, был настоящим мастером своего дела. Согласившись на мои требования, Киттин нарушил договор, и теперь сила камня поменяла свою направленность, наоборот выталкивая духа из нашего плана бытия. И тот бы с радостью сбежал, но мешает новая клятва. Уйдя без моего разрешения, он лишится истинного имени, потеряет значительную часть силы, разума и воспоминаний.