Монстры на орбите - - (книги хорошего качества .txt) 📗
— Как? — шелковым голосом спросил Колвелл.
— Я не слишком много знаю о правосудии, разве что стараюсь держаться от него чертовски далеко. Но представьте себе, что мы все вместе промаршируем в суд. Что они тогда будут делать? Они не смогут арестовать всех нас. И не смогут повесить все на одну Черри. Нас восемь, все одинаковые, вплоть до отпечатков пальцев. Они будут в скорби. Единственные их доказательства — это опознание и отпечатки, они думают, это указывает на одну персону. А если найдется семь других, столь же подходящих для доказательства, им не останется ничего больше, кроме как поднять руки вверх. Они скажут: «Пожалуйста, кто бы из вас это ни сделал, не делайте больше», и отпустят всех по домам.
8
Лицо Колвелла казалось желтой восковой маской. Он сказал медленно:
— То, что вы предлагаете, совершенно правильно, но невозможно, — голос его превратился в рычание. — Я сказал вам, что рассекречивание погубит нас. Если мы отколем такой фокус, мы станем известны всей галактике. Ангел Сити наполнится журналистами, следователями, прочими сующими всюду свой нос людьми. Великий план будет… Нет, не годится, не хочу даже обсуждать.
— Великим планом, — спросила Джин, — вы называете проект сделать нас всех матерями?
— Конечно. Естественно. Великий план.
— Даже если придется принести в жертву Черри? Ее жизнь?
Колвелл выглядел больным.
— Вы выражаете все это в неприятных терминах. Мне это ни в малейшей степени не нравится. Это значит семь вместо восьми… Но иногда мы вынуждены быть храбрыми и преодолевать любые препятствия. Сейчас как раз такой случай.
Джин взглянула на него сверкающими глазами.
— Колвелл… — прошептала она, но не смогла продолжить. Наконец она сказала: — Рано или поздно…
Громко открылась дверь чулана. Трубный голос сказал:
— Ну, я уже выслушала все, что могла вынести. Хватит.
Из чулана прошествовала Молли Саломон, а за ней высокая женщина с желтым лицом, Свенска.
Джин изумленно глядела на них. «Магия, чудо», — думала она. Как еще объяснить то, что в чулане уборщицы смогли поместиться две крупных женщины. Колвелл превратился в элегантную статую, лицо его вполне достойно было быть помещенным на выставке. Джин облегченно вздохнула. Но как они все-таки поместились в чулане? Возможно, плотно прижались друг к другу, ну и воздух же теперь там — густой и изысканный.
Молли сделала три шага вперед, положила руки на бедра и сунула свое круглое белое лицо вперед:
— Вы отвратительная дрянь. Теперь я знаю, что происходит…
Колвелл вскочил и попятился, быстрый и желтый, словно кошка в панцире черепахи:
— Вы не имеете права находиться здесь. Уходите!
Все произошло внезапно — невообразимый бедлам звуков, эмоций, перекошенных лиц. Фарс, гротеск, ужас — Джин снова села, не зная, что делать: бежать или помирать от смеха.
Свенска закричала грудным от взрыва чувств голосом:
— Вы погубили меня, вы, свинья…
— И все это время он вас обманывал и вышучивал, — зарычала Молли.
— Я билась головой, я плакала, я думала, мой муж прав и нет во мне ничего хорошего, я… — кричала Свенска.
Колвелл поднял руки:
— Леди, леди…
— Я покажу вам «леди», — Молли выхватила метлу из чулана и начала охаживать ей Колвелла. Он схватил палку и попытался вырвать ее из рук женщины. Они с Молли заскакали по полу. В бой вступила Свенска. Она сомкнула тонкие жилистые руки вокруг шеи Колвелла и сдавила. Тот споткнулся и упал на спину. Оба растянулись на полу. Молли шуровала метлой.
Колвелл вскочил на ноги, рванулся к столу и выхватил брусочек с дротиками Джин. Его волосы взъерошились, губы отвисли, из горла рвалось хриплое дыхание. Он решительно поднял оружие. Джин скользнула вниз в своем кресле и пнула его руку. Дротик с сухим щелчком взорвался в дверном косяке.
Свенска бросилась на Колвелла, Молли продолжала орудовать метлой. Брусок с дротиками упал на пол, Джин подобрала его. Молли кричала:
— Вам должно быть стыдно за то, что вы делаете!
Свенска трясла его за плечо. Он оцепенел и не сопротивлялся.
— Что вы с ним сделали? — закричала Свенска.
— С кем?
— С моим мужем?
— Я никогда его даже не видел.
— Да, вы его не видели, — передразнила она с нескрываемым презрением.
— Не видели, зато я… Он пришел, он поглядел на меня. Большая, семь-восемь месяцев — и это я. Он назвал меня нехорошей женщиной и, значит, он ушел. Совсем ушел, к этой Пусколиц, и у меня больше не было мужа. Восемнадцать лет.
Джин предложила проказливо:
— Вы можете заставить Колвелла жениться на вас.
Свенска рассматривала Колвелла с минуту и пришла к решению:
— Фу, от такого ничтожного карлика никакой пользы.
Молли сказала:
— И он как раз собирался снова приняться за свои отвратительные трюки, я знала, что ничего в нем хорошего, как только увидела, — она повернулась и посмотрела на Джин. — Моя ты девочка или нет, я не хочу, чтобы этот отвратительный Колвелл дурил тебя. Я знала, что он на это рассчитывал, так что я упросила старого папочку взять меня с собой, и это вышло хорошо, я сама вижу, я пришла как раз вовремя.
— Да, — сказала Джин, — я рада, что вы пришли, — она глубоко вздохнула, — я рада, что вы пришли.
Колвелл собрался с силами и попытался вновь одеться в величие как в рваное платье. Он сел на стул и принялся дрожащими пальцами передвигать бумаги туда-сюда.
— Вы… вы не имели права вторгаться сюда, — произнес он наконец с немощным негодованием.
Молли презрительно засопела:
— Я хожу туда, куда мне хочется, и не надувайте губы, а то я вас снова метлой. Я давно мечтала об этом, еще с тех пор, как вы держали меня здесь сверх срока, и все из-за ваших отвратительных экспериментов.
Колвелл злобно повернулся к Свенске:
— Вы позволили ей войти, а я все эти годы держал вас здесь, у вас был хороший дом.
— Ах! И я истерла пальцы до костей, ухаживая за вами и вашими девушками, это не постель из роз… И теперь мы сделаем по-другому. Теперь вы будете на меня работать.
— Вы сумасшедшая женщина, — отрезал Колвелл, — теперь убирайтесь — обе убирайтесь, а то я вызову полицию, — он потянулся к коммуникатору.
— Руки долой! — рявкнула Молли. — Поаккуратней, — она размахнулась метлой, — и теперь я скажу вам что хочу. Вы сделали меня нищей, и я требую, чтобы вы возместили мне ущерб. Да, сэр, — она безмятежно кивнула,
— ущерб. И если вы не постараетесь, я выколочу деньги из вас метлой.
— Смехотворно, — сказал тихо Колвелл.
— Я покажу вам, что такое смехотворно, я хочу признания своих прав.
Джин сказала лукаво:
— Я думала, что это древнее место — хорошее цыплячье ранчо. Колвелл так считает тоже. Вы можете развести здесь цыплят, а Колвелл будет на вас работать. Колвелл сказал, что это дело принесет прибыль.
Свенска скептически поглядела на Молли. Молли сказала Колвеллу:
— Это верно — то, что она говорит?
Колвелл беспокойно заворочался в кресле:
— Здесь для цыплят слишком холодно и ветрено.
— Фу, — сказал Свенска. — Хорошо и тепло. Мы прямо в солнечном кармане.
— Так мне Колвелл и говорил, — подтвердила Джин.
Колвелл повернул к ней искаженное ненавистью лицо:
— Заткнитесь! От вас, дьявола, все беды.
Джин встала.
— Если я смогу пилотировать этот старый воздушный вагон, я улетаю, — она кивнула Молли. — Благодарю за то, что пришли. Желаю успеха с этой цыплячьей затеей.
Девушка вышла, оставив за собой тяжелое молчание. Она чуточку поколебалась, затем пошла по коридору к библиотеке. Она чувствовала просветление и подъем сил и почти всю дорогу бежала. В дверях она заколебалась снова.
— О, черт, — сказала Джин. — Все-таки они — это я.
Она распахнула дверь. Шесть девушек с любопытством повернулись к ней.
— Ну? Что хочет старик Колвелл?
Джин переводила взгляд от лица с улыбкой, которая обнажала ее острые маленькие зубки.
