Что-то в воде (ЛП) - Баксендейл Тревор (онлайн книга без txt) 📗
Гвен уже включила 24-часовые новости Би-би-си на основном экране на стене зала заседаний. Показывали сюжет о таянии полярных льдов, но бегущая строка внизу упомянула об эпидемии гриппа в Уэльсе и южной Англии. Гвен зачитала это вслух:
— Правительственные учёные повысили бдительность после вспышки ранее неизвестной разновидности вируса гриппа в Южном Уэльсе и Юго-Восточной Англии…
— Правительственные учёные? — с презрением переспросил Оуэн, раскачиваясь на стуле.
— …Докладчик отрицает связь этой вспышки с возможным переходом птичьего гриппа в человеческую форму, хотя всё ещё не подтверждено, является ли это смертельной разновидностью вируса H5N1… и так далее, — Гвен замолчала.
— Они врут, — согласился Оуэн. — Они знают, что это что-то серьёзное, поэтому заявили, что это птичий грипп. Это позволяет скрыть тот факт, что они ничего не понимают.
— А мы?
— Мы знаем, что это связано с Саскией Харден.
— Это правда?
Оуэн наклонился и вздрогнул, откашливаясь.
— Я предполагаю, что Саския Харден — исходный носитель инфекции, «нулевой пациент» [15]. Она пришла к своему врачу и заразила его. В итоге мы имеем двух носителей вируса. Теперь болезнетворный микроорганизм находится в приёмной доктора, полной людей, которые уже больны или утомлены — это самая настоящая благодатная почва для его развития. Сопротивление либо слабое, либо его вообще нет. Все они заражаются. Потом уходят и заражают других людей. И так это продолжается.
— Господи, это же никогда не закончится, — прошептала Гвен.
— Ты думаешь, это было сделано преднамеренно? — спросил Джек. — Или случайно?
— Какая разница? — пожал плечами Оуэн. — В любом случае, мы в полной заднице. Помните, что было, когда открылся Разлом? Целая больница оказалась поставлена на колени, когда пришлось иметь дело с пациентами с бубонной чумой из четырнадцатого века. Что-то вроде этого могло бы заставить службу спасения паниковать.
— Это было сделано преднамеренно, — твёрдо сказал Йанто.
— Почему?
— Подумай. Всё сводится к этой женщине, Саскии. До этой недели мы ни разу о ней не слышали — как и все остальные, за исключением полиции и её лечащего врача. И отчёты, связанные с ней, все ложные. Она действительно не существует.
— Вот почему нам нужно её найти, — произнёс Джек, щёлкнув пальцами.
— А Тошико? — спросила Гвен. — Что нам делать с ней?
Джек повернулся к Оуэну.
— Как ты считаешь, каким образом она заразилась этим?
— Должно быть, она была подвержена воздействию вируса. Не знаю, как именно, но полагаю, что в этом виноват наш мёртвый друг из Гриндаун Мосс.
Гвен кашлянула.
— Но если это так, то мы все заражены, не правда ли? Мы ведь все были в прозекторской.
Все переглянулись между собой.
Джек установил связь с оранжереей.
— Тош? Есть какие-нибудь новости?
Из динамиков донёсся напряжённый кашель. Наконец послышался голос Тошико, усталый и прерывистый:
— Пока нет. Хотя мне кажется, что я смогла изолировать нечеловеческую клетку. Это медленный процесс. Клетки постоянно видоизменяются, как будто пытаются замаскироваться под человеческие.
— Вероятно, мы все заражены этим, — сказал ей Джек.
— Но у меня единственной наблюдаются развитые симптомы. Мне нужно оставаться изолированной, — она тяжело вздохнула. Гвен представила, как Тошико опускается на табуретку, произнося это. — Я веду записи — всё начинается с болей в горле, затем появляется кашель. Он становится всё более тяжёлым, как будто в горле что-то застряло, но ты не можешь откашляться.
— Со мной то же самое, — сообщил Оуэн и кашлянул, словно в подтверждение своих слов.
— Кашель становится болезненным. Повышается температура. В конце концов ты обнаруживаешь, что кашляешь кровью.
Гвен нервно потёрла горло и сглотнула.
— Знаете, у меня тоже болит горло…
— Это — первый признак, — заявил Оуэн, оглядывая сидящих за столом. — Мы все заразились.
Йанто вошёл в зал заседаний, прижимая к носу и рту носовой платок.
— Это не поможет, — сказал Оуэн. — Прижатый к носу платок не защитит тебя от этой заразы.
— Уже поздно, — ответил Йанто. Он показал носовой платок — он был усеян ярко-красными пятнами. Когда остальные посмотрели на него, на его лице появилось беспокойство. — Что с нами будет?
— Через некоторое время вместе с кровью начнёт выходить слизь, — прохрипела Тошико и разразилась очередным приступом кашля. — Из того, что я могу сказать — на данном этапе возбудитель становится особенно заразным.
Гвен почувствовала, что начинает паниковать. Как всегда, её первым порывом было позвонить Рису, но ей пришлось крепко зажмуриться и безжалостно пресекать любые мысли о своём ближайшем будущем. От неё не будет никакой пользы, если она будет бояться.
«Посмотри на Тош, — говорила она сама себе. — Она до самого конца остаётся спокойной и профессиональной».
До самого конца… Неожиданная мысль поразила Гвен.
— А что с Джеком? — сказала она.
Все повернулись, чтобы посмотреть на него.
— Я никогда не болею, — сообщил он. — Если ты не можешь умереть, обыкновенная простуда тебя как-то не беспокоит.
— Но это не обыкновенная простуда, — возразила Гвен.
— Я не болею, — повторил Джек. — Обычно.
Повисла довольно длительная пауза.
— Обычно?.. — переспросил Оуэн.
Джек скорчил рожу и потёр шею.
— Кажется, у меня начинает болеть горло.
Глава двадцатая
Телефон Оуэна зазвонил, и он откинул крышечку.
— Оуэн Харпер.
Мгновение он слушал, потом стал набирать номер.
— Голосовая почта, — пояснил он, сделав гримасу в духе «не знаю, о чём речь». Он дождался соединения, но ему тут же пришлось отдёрнуть телефон от уха, потому что из трубки послышались пронзительные вопли.
Они были такими громкими, что привлекли внимание остальных.
— Что это? — спросил Джек. — Драка по телефону?
Йанто уже успел проверить сигнал по компьютеру.
— Это от Боба Стронга.
Оуэн переключил свой телефон на громкую связь и воспроизвёл голосовое сообщение ещё раз. Сначала трудно было понять, что это означает — ясно было лишь, что кто-то кричит.
— Кто-то ругается? — предположила Гвен.
— Нет, Джек прав, это драка, — возразил Оуэн.
Он включил сообщение снова. Они услышали долгий, нечеловеческий визг, вызвавший перегрузку телефонного микрофона, а затем — серию испуганных воплей, какие издаёт человек в страхе за свою жизнь.
— Это Боб Стронг, — сказал Оуэн.
Звуки стали совсем неразборчивыми, за исключением одного, последнего, слова Стронга, которое громким эхом разнеслось по залу заседаний:
— Саския!
Потом послышался тяжёлый глухой стук и долгий, влажный звук, словно что-то рвалось. Тишина. Грубое дыхание, приближающееся к телефону. Щелчок — и больше ничего.
Оуэн вскочил со своего места и был уже на полпути к лестнице, когда остальные бросились за ним.
— Мы все поедем, — крикнул ему Джек. — Давайте в машину. — Он повернулся к Йанто. — Оставайся здесь, присмотри за Тош. Если что-то случится, сразу же сообщи мне. Понял?
— Что-нибудь ещё?
— Да — если она найдёт лекарство от этого заболевания, я должен узнать об этом первым.
— Фактически, первой об этом узнает она сама — формально. А я буду вторым. Так что ты в лучшем случае будешь третьим.
— Хорошо, если она придумает, как это лечить, я хочу быть третьим, кто об этом узнает. Ты доволен?
— Что-нибудь ещё?
— Свяжись с дорожной полицией, чтобы расчистить нам путь к дому Боба Стронга.
Джек вёл внедорожник, вдавливая в пол педаль акселератора, направляя машину по ночным дорогам в сторону «Тринсел». Оуэн сидел на пассажирском месте, непрерывно кашляя в носовой платок.
— Мы не успеем вовремя, — тяжело дыша, проговорил он. — Он мёртв. Саския Харден убила его, вы все это слышали.
