"Фантастика 2024-110". Компиляция. Книги 1-19 (СИ) - Войтенко Алекс (читать бесплатно книги без сокращений .txt, .fb2) 📗
А вот царевича Алексея в данный момент держали за плечи Григорянский и капитан дворцовой стражи Радимов, не позволяя тому броситься с кулаками на вероломного «волка в овечьей шкуре».
Бледная Ружина растерянно стояла в трех шагах от трона.
– Вы знаете закон, графиня, – вкрадчиво обратился к ней улориец, протягивая навстречу руку, – исполняйте же волю своего сюзерена, идите сюда!
Раз за разом вспоминая тот момент, я не перестаю удивляться собственной решительности – ни секунды на раздумья, ни тени сомнений! Едва поняв, что происходит, я сразу знал, что нужно делать, чтобы вывернуться из этой неприглядной ситуации с наименьшими потерями. И знал, что сделать это могу только я. Наверное, потому решение и далось так легко. Правда, тогда я даже представить себе не мог, во что выльется эта моя инициатива.
– Великий государь! Не вели казнить слугу своего своенравного! – громко провозгласил я, направляясь прямо к трону. Нужно ли говорить, что в единый миг внимание всего зала оказалось приковано к моей скромной фигуре.
– Делай, как я, – прошептал я, взяв за руку и увлекая за собой пребывающую в ступоре Наталью Павловну.
– Великий государь! – остановившись перед троном, я опустился на колени. Повинуясь моей команде, графиня сделала то же самое, едва слышно выдохнув:
– Что ты делаешь?
– Спасаю нас всех, – так же тихо выдохнул я.
– Михаил, не время для шуток! – царский тон был холоднее снега со льдом.
– Не вели казнить, государь! – я смиренно склонил голову. – Без спроса твоего дело сделал, опасался отказ получить, а как же мне жить-то было в таком случае? Как можно жить на этом свете без любви? Хотели тебе позже сказать, момент выбрать, да кто ж знал, что так оно выйдет?
– Бодров, что ты несешь? – прошипел Глазков, как будто кто-то обращался к нему.
– Миша! – кажется, Иван Федорович вот-вот готов был взорваться, но ситуацию разрядил спокойный голос старшего царевича:
– Говори уже, Миха!
– Обвенчались мы с Натальей Павловной тайно третьего дня. Жена она мне!
Вот тут, именно на этом месте я понял, что значит взрыв информационной бомбы. Секунда тишины – и наполненный народом зал буквально взорвался шумом. Кто-то кричал возмущенно, кто-то одобряюще, кто-то восторженно от того, что стал свидетелем неординарного события. Было совершенно ясно, что придворные сплетники и сплетницы всех категорий обеспечены работой на долгие месяцы вперед.
– Прости, отец, это я попросил преподобного Пимена обвенчать их! – подхватил игру Федор.
– Прости, отец, – чуть погодя присоединился и младший царевич, – это я должен был тебе сказать, да всё не мог дождаться подходящего момента!
– Прости, государь, я был свидетелем и промолчал! – внес свою лепту князь Григорянский.
– Довольно! – Иван Федорович стукнул кулаком по подлокотнику и, откинувшись на спинку трона, тоном человека, принявшего нелегкое решение, продолжил: – Позже с вами разберусь! Бодров, поди с глаз моих! С княгиней вместе!
Есть! Одобрил царь-батюшка, принял предложенное ему решение! Ну, а какой, собственно, у него был выбор? При всем честном народе, в присутствии корбинских купцов отдать наследницу Корбинского края пройдохам-улорийцам? Это был бы жуткий удар по репутации православного государя. А так – войны избежать вряд ли удастся, зато позволит сохранить лицо. Не успели вы, господа улорийцы, графиня уже замужем. Следовательно, все ваши ухищрения были напрасными, миссия провалена. И для этого всего-то пришлось соврать!
– Означает ли это, – подал голос пан Ясельский, – что князь Бодров претендует на земли Корбинского края?
– Это означает, – я поднялся на ноги и не спеша отряхнул колени, – что князь Бодров определится с этим вопросом, когда придет время.
– Но…
– Довольно! – перебил своего соотечественника Курцевич. – Я требую немедленно прекратить этот дешевый фарс! Графиня, идите сюда! Выполняйте волю вашего короля!
И эта бритоголовая орясина решительно направилась к нам, протягивая руку к Натали. Ну, это уж, простите, только через мой труп!
– Эй, любезный! – я предупредительно выставил вперед правую руку, левой уводя Натали себе за спину. – Уберите руки от моей жены!
– Я коронный маршал Улории!
– Сочувствую!
– Я всегда выполняю приказы своего короля! И если я не могу жениться на графине Ружиной, то смогу жениться на вдове князя Бодрова!
И в лицо мне полетела перчатка. Ах ты ж гад такой! Вот не было в моих планах и намека на участие в очередной дуэли. Что же они так липнут ко мне, эти дуэлянты? Нет, не то чтобы я боялся – не могу сказать, что являюсь блестящим фехтовальщиком, мастером клинка, но уж определенно постоять за себя могу. Просто тот факт, что снова нужно будет фехтовать против вооруженного не спортивным оружием, а метровым куском заточенного металла здоровенного мужика, несколько, скажем так, напрягал.
– Ты забываешься, улориец! – кажется, Иван Федорович всерьез рассердился. – Здесь тебе не ристалище!
– Простите, ваше величество, – и не подумал останавливаться Курцевич, – но я здесь представляю своего короля и требую оказывать ему должное уважение!
– Никаких дуэлей!
– О! Я знал, что вы откажетесь! А завтра об этом узнает весь мир! Впрочем, ничего удивительного в этом нет, ведь таридийцы по сути своей довольно трусливы. Не зря же мои соотечественники столетиями бьют вас!
В зале вновь поднялся возмущенный гул, многие мужчины схватились за эфесы шпаг, а с уст государя Таридии вот-вот готов был сорваться приказ страже выдворить улорийцев из зала. Но для меня это мало что меняло: в игру я ввязался, оскорбление мне нанесено прилюдно, и реагировать на него всё одно необходимо. Так почему бы не здесь и не сейчас?
– Ваше величество! – я резко повернулся в сторону царя. – Ваше величество! Позвольте еще раз нарушить правила! Это будет лучшим ответом наглецу.
Несколько мгновений мы с монархом смотрели друг на друга. Не знаю, что там Иван Федорович сумел разглядеть в моих честных глазах, но это было что-то очень убедительное, заставившее его поверить в мою правоту. Да и я успел кое-что понять по взгляду Ивана Шестого – черт побери, он опасался за мою жизнь! Именно так: не боялся того, что я потерплю поражение и не сумею наказать Курцевича за нанесенный им урон царской репутации, а именно опасался за мою жизнь! Поэтому, пока неожиданно проявившиеся родственные чувства не взяли верх над чувством долга, я поспешил подтолкнуть ситуацию в нужную сторону.
– Спасибо, ваше величество! – и, вновь поворачиваясь к улорийцу, крикнул: – Иди сюда, господин наглец!
В тот же миг возле меня оказались оба царевича и Григорянский.
– Миха, я слышал про него, – зашептал Алешка, – он хладнокровный убийца!
– Если он меня уделает, – поспешил я пресечь увещевания товарищей, – ни за что не отдавайте Наталью!
– Не отдадим! – очень серьезно ответил Федор. – Будь осторожен!
– Эй, мальчишка, что ты там бормочешь себе под нос? – громко осведомился Курцевич.
– Сейчас ты у меня сам бормотать будешь! – быстро освободившись от камзола, я выхватил шпагу и направился к центру зала, откуда перепуганные корбинские купцы спешно перемещались за линию стражников.
Войцех Курцевич сбросил лишнюю одежду на руки своих спутников, при этом оставшись в камзоле фиолетового цвета, и составил мне компанию в центре свободного от зрителей пространства. Без лишних слов я отсалютовал противнику и зрителям. Улориец решил обойтись без условностей и сразу решительно направился ко мне, выставив перед собой шпагу. Началось!
Господин коронный маршал был на полголовы выше меня и значительно шире в плечах, да и в силе рук явно превосходил. Это выяснилось уже после первой сшибки, когда мне не удалось привычным движением отвести в сторону его клинок. Пришлось спешно отходить назад, чтобы не оказаться нанизанным на чужую шпагу. В целом же фехтование противника было достаточно однообразным и полностью избавленным от всякого рода элегантных «красивостей», которыми с удовольствием пользовался поручик Сахно. Ставка делалась исключительно на силу и преимущество в длине рук – Курцевич постоянно пер вперед с уверенностью танка. В свое время не один раз приходилось сталкиваться с подобными типами на фехтовальной дорожке, и надо признать, что не всегда удавалось подобрать противоядие, ведь часто, превосходя меня в длине рук, они еще и не уступали в скорости и внимательности. Но то на дорожке, а здесь я гораздо более свободен в части маневра, да и в скорости улориец мне уступает – уже сейчас было видно, что я пошустрее. Так что осталось выяснить лишь, кто из нас выносливее.
