Сборник Попаданец (СИ) - Мельник Сергей Витальевич (лучшие бесплатные книги TXT) 📗
Да, вот такой я странный человек, вот такая червоточинка вдруг возникла во мне, не давая отбросить в сторону этот аспект и условие моего освобождения. Казалось бы, что тебе с того? О чем можно думать, когда этот великий и ужасный мракобес император, гадский гад, нехорошая «нехорошесть» и вообще как бы сатрап, тиран и угнетатель. Почему я вообще должен каким-либо образом сопереживать этой субстанции и квинтэссенции зла в этом мире?
Однако же… Однако же я не мог выбросить из головы и из сердца мысль и чувство, что совершаю что-то неправильно. Делаю что-то, что противно моей натуре. Понятное дело, что это политика, понятно, что все как-то взаимосвязано. Тут даже не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться — эльфы ведут свою игру, а памятуя о той истории, где меня эти остроухие подставили под удар господина де Тида, все желание быть паинькой и не брыкаться отпадает как бы само собой. Впрочем, и любовью к императору я не пылаю. Он хладнокровный убийца, у меня перед глазами до сих пор бальный зал, где народ, объятый пламенем, мечется в дыму, не находя выхода из этой западни. Все очень сложно, слишком неоднозначно и размыто.
До дворцового кольца мы добирались чуть больше часа. Дорога петляла по городу. А я все думал и думал о своем будущем, но в итоге мы все же вышли на пропускных воротах, где в сопровождении стражи принц Паскаль лично повел меня аллейками и улочками дворца, ведя неспешный диалог вроде как со мной, но больше с собой.
— Вы занятная личность, барон. — Принц шел неспешно, особо не поворачивая головы ко мне. — Я изучил все документы, как по законодательной базе, так и правки армейских доктрин, которые вы делали для бабули во время своего заточения, и не могу не восхищаться вашим талантом.
— Благодарю. — Пусть это был и не тот труд, который был мне в радость, но это была моя работа, и мне была приятна похвала.
— Хочу также отметить, что ваш легион просто афера века! — Паскаль улыбнулся. — Такого еще земля наша не видела. Просто гениальное решение, а также весьма преступная практика для государства.
— Главное, что работает. — Пожал я плечами.
— Да. — Принц печально покачал головой. — Надо отдать вам должное, только благодаря им у нас еще есть север.
— Север не отдадим, ваше высочество. — Кивнул я его словам.
— Очень на это рассчитываю. — Он покачал головой. — Слишком все зыбко, королевство реально расколото, без лишних эмоций могу сказать, что мы терпим поражение. Если б не успели подписать договор с империей, опять же благодаря вам, мой друг, думаю, уже к сегодняшнему дню потеряли столицу.
— Император ввел в игру свои войска? — Я укладывал крупицы информации, поступающей от принца, выстраивая из мозаики общую картину происходящего.
— И да, и нет. — Будущий король тяжело вздохнул. — На восточном фронте он хорошо связал руки мятежникам. У него, в отличие от нас, куда как успешней проходит война, однако же зараза бунта не обошла и его стороной.
— И у него?! — Признаюсь, я был и правда удивлен.
— Да. — Паскаль печально развел руками. — Имперское рыцарское сословие на приграничье поддерживает бестиаров, сам император не может продвигаться нам на выручку, так как опасается, что и на его территории возникнет раздрай внутренней войны.
— Как все не вовремя, — хмыкнул я.
— Сомневаюсь, мой друг, что война может прийтись кому-то к месту, — улыбнулся он.
Мы миновали ряд зданий и вошли в просторную парадную с лакеями, которые по ковровой дорожке проводили нас к массивным дверям опочивальни экс-королевы.
Двери при всей своей массивности раскрылись мягко, принц положил руку мне на плечо.
— Ульрих. — Он был серьезен. — Она очень хотела тебя увидеть, увидеть тебя одного, постарайся ее не расстраивать.
Я вошел один. Больше за мной никто не последовал. Ватная тишина, зашторенные тяжелыми портьерами витражи окон и запах болезни и немощи. Старого бессилия, близкого и уже неотвратимого окончания пути.
— Здравствуй, мой мальчик. — Голос де Кервье был тих, и я не столько услышал его, сколько прочитал слова по шевелению губ. — Садись ко мне.
Вот так. Да, на краешек кровати, взять ее сухую молочно-белую руку со жгутами темно-синих вен и смотреть в глубокие уставшие глаза. Тяжко это, хочется что-то сказать, но меж тем понимаешь, насколько в такие моменты слова будут пустыми и никчемными пред грядущим и неотвратимым. Мне даже не нужно было входить в астрал, я и так прекрасно видел пять амулетов-накопителей, что питали ее жизнью. Пять капелек магии, что еще держали ее душу на этом свете, оттягивая неизбежное.
Вот так все и происходит. Нет ничего вечного на этом свете, все мы лишь гости под этим небом, и вдвойне печальней становится, когда приходит время тех, кто жил по-настоящему, кто ценил свое время, кто действовал, любил, страдал, боролся и, несмотря ни на что, дышал полноценно, вбирая всю полноту и гамму страстей и эмоций.
Это был достойный уважения человек. Мне есть, за что ей в этой жизни сказать спасибо, есть, за что на нее обижаться, можно даже не любить ее, но не признавать ее внутренней силы и не отдавать дань уважения ее интеллекту было бы полным свинством с моей стороны.
— Здравствуй. — Я печально улыбнулся, когда ее ладонь дрожа прошла по моей щеке.
— Мне нужно было увидеть тебя напоследок. — Она смежила веки. — Ты хороший человек, Ульрих, и ты, похоже, еще долго и тяжко будешь играть на большой арене мира, тем или иным образом касаясь близких мне людей.
— Покой нам только снится, — опять улыбнулся я.
— Мне нужно многое тебе сказать. — Она вновь открыла глаза, встречаясь со мной взглядом. — О многом, наоборот, мне нужно промолчать.
— Даже сейчас? — Я печально покачал головой.
— Особенно сейчас, когда весь привычный мир висит на волоске. — Она тяжело вздохнула. — Ты должен понять: твое заключение было единственным шансом оставить тебя в живых при том раскладе.
— Понимаю. — Я согласно опустил голову. — Но принимаю с трудом.
— Дело даже не в Митсвеле было по большому счету. — Она поджала сухие губы. — Общественность, будущее принцессы, все это получило огласку, и даже этот мятеж в стране эхо тех событий. Все взаимосвязано.
— Я не буду таить обиды ни на тебя, ни тем паче на твою семью. — Я пожал плечами. — Это пустая трата времени, того, что было, уже не вернуть, а то, что есть… Не знаю, пока не знаю, как поведу себя дальше.
— Нона. — Она тяжело вздохнула. — Пообещай, что не причинишь ей вреда.
— Мне не за что держать на нее зла. — Я немного удивился повороту ее мысли.
— И даже если вдруг будет… — Она отвела взгляд. — Все равно не тронь ее. Это была моя воля, меня вини во всем.
— О чем ты? — Мне вдруг стало тревожно в груди.
— Рано. — Она сжала мою ладонь. — Прости, но пока тебе рано об этом знать.
— Что еще? — Я с трудом сдержался, чтобы не схватить ее за плечи.
— Прости, но об этом ты узнаешь уже не от меня. — Она виновато опустила взгляд. — Найди императора, он в курсе, он поможет тебе, если будет совсем уж тяжело.
— Император. — Я с трудом сдержался, чтобы не брякнуть фразу типа: «Кто бы ему помог?» Так как, похоже, за него взялись всерьез, окружая со всех сторон.
— Будешь уходить, на моем письменном столе найди узором составленный оттиск птицы. — Она повернула голову в сторону указываемого предмета. — Нажми на него и подожди примерно пять ударов сердца, там будет книга. Надеюсь, ты поймешь, что информация в ней не должна быть предана огласке.
Она замолчала, внимательно и пристально изучая мое лицо.
— Я все же попрошу тебя, Ульрих, — через какое-то время вновь произнесла она. — Будь рядом с моими наследниками, не дай рухнуть династии и всему тому, что я строила всю свою жизнь.
— Я постараюсь, — пришлось кивнуть.
— И пожалуйста, прости. — Она закрыла глаза. — Если сможешь.
— Я постараюсь, — вновь выдавил я из себя обещание, отпуская ослабевшую руку.
Бывшая королева полностью обессилела, впадая в полусон-полуявь. О большем нам пока не поговорить. Встав с кровати, я, как она и просила, направился к столу, внимательно изучая резную столешницу с накладкой из бархата и причудливой вязью узоров по краю. Красивый стол, искусная работа, все гармонично и не царапает взгляд лишними деталями, а вот и обещанная птичка, по виду ворона или галка, так как угадывался контраст оттенков между крыльями и телом. Нажав, подождал назначенное время, извлекая из потайной ниши, что со щелчком открылась в столе, увесистую книгу, затянутую черной кожей с серебряными узорами толстых бляшек.
