П 2 (СИ) - Калбанов Константин Георгиевич "Калбазов" (читать книги полные TXT) 📗
Что и говорить, количество впечатляет. И уж тем более осознание потребного для всего этого количества кормов. Даже на один только скот десятью косилками придется косить чуть ли не год, без устали. Причем для этого потребуется порядка двадцати тысяч гектар обильных лугов.
Не-эт, прокормить такую прорву всего лишь одному селу попросту нереально. Даже если речь о заготовке сена на подкормку, что обещал Михаил, дело непростое и потребует серьезных усилий. Но слово дано. Платить же потом и серебром куда предпочтительней, чем кровью. Так что придется поднапрячься, пока не встанут крепко на ноги. А там, глядишь все и наладится.
— Сотник, и ты обещал их куренному заготавливать сено, — не унимался Гордей.
— Не полностью, а только на подкормку. И не сразу, а когда поставлю поселение и обучу их пользоваться косилками. То есть, не раньше чем через два года.
— Все одно, оно как-то... – десятник сделал неопределенный жест.
— Чего ты так переживаешь, Гордей. Не тебе же придется косить и сгребать сено.
— Не мне. Но от этого вроде как зависит наше спокойное житье.
— Не только от этого. Так что, успокойся.
Ага. А вот и разъезд появился. Полсотни кочевников устремились к ним, ведя заводных лошадей. Что-то они как-то поздно приметили гостей. Мышей не ловят? Или хан не высылает дальние дозоры, чувствуя себя в безопасности. Не лишено смысла.
Пешее войско достаточно медлительно. А с конным у русичей есть определенные сложности. Потому если и собираются в поход на половцев то либо в зиму, либо ранней весной.
Степняки, кстати, для вылазок в основном тоже подгадывают момент сбора урожая. Когда все силы оседлых русичей уходят на подготовку к предстоящей зиме.
— Эгей! Приветствую тебя, Михаил, — вздев вверх правую руку, выкрикнул подскакавший воин.
— И я рад тебя видеть, Замам. Вижу рука твоя в порядке, — ответил Романов, признав воина, которому лечил перелом.
— Ходить так долго в повязке было неудобно, но я послушал твой совет. И как видишь теперь в порядке.
Половец помахал рукой, лихо выдернул из ножен саблю, выписал сверкающую восьмерку и столь же молодцевато вогнал клинок обратно.
— Рад за тебя всем сердцем, — искренне произнес Михаил.
Оно конечно, судьба злодейка и бог весть, может когда ему и придется пожалеть о том, что избавил этого ухаря от увечья. Но всегда приятно наблюдать положительные плоды своих стараний.
— Готов ли ты завтра же бороться со мной? Или боишься, что после этого у тебя не достанет сил на брачную ночь? – с подначкой поинтересовался Замам.
— Не волнуйся, друг мой, у меня хватит сил и чтобы надрать тебе уши, и чтобы показать молодой жене, что я сильный мужчина, — в тон ему, ответил Романов.
— Посмотрим, — подбоченившись, выдал половец.
— Поглядим, — расправив плечи, произнес русич.
Эдакая игра в браваду. Сущее ребячество, по мнению Михаила. Но для местных бахвалиться и выпячиваться вполне себе нормальная практика. Потому и воспринимается как в порядке вещей.
Препятствовать проезду гостей не стали. Как впрочем и сопровождать их. Если бы это были какие незнакомцы и цел их приезда была бы неизвестна, то тогда оно конечно. Но в отношении пограничников все ясно, как божий день. А судя по заинтересованным взглядам, которыми их встречали, где-то даже и ожидаемое.
Курень Теракопы в орде второй по значимости. Поэтому располагается не с краю, но Михаилу туда и не надо. Не ко времени. Он ведь не просто погулять вышел, а жених, как-никак. Так что, появиться в его лагере может только со сватовством. Поэтому, направился прямиком к шатру хана, чтобы засвидетельствовать свое почтение. Ну и преподнести подарок. А то как же. Таковы сейчас порядки.
Кстати, с женитьбой занятно как-то получается. Курень Теракопы кочует вдоль Славутича, словно прикрывая фланг орды. А может так оно на самом деле и было. Кому еще находиться со стороны чужих земель как не второму по силе куреню.
По мнению Михаила, получается несколько двояко. С одной стороны доверие защиты орды от возможного нападения, это честь. С другой, Белашкан, мог просто подставить конкурента, чтобы ослабить его в стычках с врагом.
Половцы между собой вроде как не враждуют. Но это открыто, с оружием в руках. Интриги наверняка есть и тут. Просто не может не быть. Разумеется, это всего лишь его домыслы. Кто знает, как тут все на самом деле. Только натура человеческая такая, что в безоблачность как-то не верится, хоть тресни.
— Глядят на нас, как на диковинку какую. И словно ожидали нашего приезда, — тихо произнес Гордей.
Его десяток уже не в первый раз сопровождает Михаила и превратился чуть ли не в личный эскорт. Романов, признаться, уже всерьез подумывает перевести их в этот статус. Со временем нарабатывается опыт, где-то сам Романов подскажет, глядишь и выльется в гвардию. А еще не помешает заиметь своего безопасника. Только кандидатура подходящая пока не подвернулась.
— Ну, русичи для них не диковинка. А то, что ждали, тут твоя правда, — ответил Михаил десятнику
— И с чего бы такая честь?
— Политика.
— Чего?
— Быть просто сильными, половцам мало. Они хотят чтобы другие правители признали их ровней. Ты много слышал о свадьбах между половчанами и русичами?
— Немного. Да и то, в жены брали полонянок, что степняки, что русичи.
— То есть, вот эта свадьба, по сговору, первая о которой ты слышал.
— Первая, — подтвердил десятник.
— Вот и Горыня, когда я ездил в Переяславль, сказал мне о том же самом.
Признаться, направляясь с стольный град княжества Михаил готовился к непростому разговору. Поди объясни с какого это он перепугу решил платить подать еще и Белашкану. Сильно богат? Так уважь своего князя, а не половецкого. Но обошлось. Кочевники может и не имеют своих городов с хорошо развитыми ремеслами. Тем не менее не глупы и умеют не только воевать. О предстоящей свадьбе они раструбили, а вот о заключенном договоре ни слова.
— Поди доволен, боярин Трепов-то, — хмыкнул Гордей.
— А чего ему быть недовольным. Считай нашему граду, а значит и окрестностям, ничего не грозит. А какая наша главная задача. Стеречь рубежи княжества. Дальше объяснять надо?
— Да понятно, чего уж. Половцам же, значит, только коготком зацепиться. А там и до княжьих хором доберутся.
— Правильно мыслишь, Гордей. Возьми с полки пирожок.
— Так, выходит неспроста с тобой завертелось. Опять же, ты сказывал, что куренной сам предложил тебе свататься.
— Вот и мне мнится так же. А еще, быть может Белашкан и сам предложил Теракопе поступить так. Половцам нужен пример, чтобы показать другим, мол и вот так вот бывает.
— Но тестюшка твой похоже не больно-то и сопротивлялся.
— Умный мужик. Понимает, свою выгоду. Даже возможно и получше своего хана.
— Ты уж не серчай, Михаил Федорович, но ханская дочка тебе уж не по чину, — возразил Гордей.
— Твоя правда. Но дочь кошевого из ханского куреня, уже вровень получается.
— Хм. Так может тесть твой тут просто опередил своего хана. Тем паче еще и дочку своего кошевого хотел подсунуть.
— Может и так. Только нам от того все одно прямая выгода получается. Ничего, со временем все по своим местам расставим.
Похоже, курень Теракопы специально расположили рядом с ханским, чтобы показать важность будущей церемонии. Иного объяснения Михаил не видел. Ну и свадьбу обещали сыграть знатную. Вообще-то, Романов не слышал прежде, чтобы у степняков свадьба игралась в доме невесты. Так что, может и ерунда все его досужие рассуждения.
Несмотря на то, что прибыл он к куренному, первый визит все же нанес хану. А как же иначе. Он ведь получается как бы его данник. То есть, пыжься не пыжься, а из песни слов не выкинешь. Даже будущего тестя союзником не назвать. Здесь нравы простые как дважды два. Сильные поглощают или подчиняют слабых. Договариваются же только с равными.
В отношении Михаила слишком много факторов сошлись в одной точке. Он направлялся чтобы стать данником. Причем ценным, балансируя между двумя сильными противниками. Это уж сами половцы решили разыграть эту карту по другому.
