Одиночный шутер (СИ) - Тимофеев Владимир (бесплатная регистрация книга .TXT) 📗
Продолжающий что-то бубнить чистильщик осёкся на полуслове. И в то же мгновение прозвучал выстрел. Потом еще один, и еще...
«Щит» даже не шелохнулся.
Бессильная ругань – последнее, что услышала девушка в схлопывающемся за спиной портале...
Глава 6. Эдем
— А что было потом? – спросил я, когда Лена завершила рассказ.
Девушка сняла очки, аккуратно протерла их, затем вновь водрузила на нос и тихо вздохнула:
– А потом я прожила ещё одну жизнь.
– Переход открывался над горной речушкой, – включился в разговор Игорь. — Я был уверен, что она воспользуется именно этим порталом, поэтому был готов к ее появлению.
– Он ждал меня там почти восемь лет, – с грустью заметила Лена. – Домик на берегу, козы, утки, небольшой огород...
— Выжить на Старой Земле, да ещё в таком возрасте... — я покачал головой, словно бы сомневаясь в сказанном. – Не каждому взрослому такое под силу, а уж ребёнку...
– Ну, когда я выловил Леночку из воды, мне было уже пятнадцать, – усмехнулся Кислицын.
– Но ей-то, если не ошибаюсь, было всего лишь семь.
— Не ошибаешься, — кивнул Игорь. -- Всякий эдемец, впервые попавший в Вау, становится семилетним ребёнком и как бы начинает жить заново.
Этот факт был мне известен. Так же как и название, данное нашему миру посвященными в «тайное» знание эдемскими жителями. Вау, Wow, World-one-way, Мир-в-одну-сторону, Земля-в-один-конец. Что ж, в остроумии им не откажешь. «Энергозатраты» на переход в Эдем превышали аналогичные с «той стороны» в двадцать пять раз. Ровно во столько, во сколько время нашего мира текло быстрее эдемского. Словом, проникнуть в Вау эдемцы могли, а вот вернуться назад шансов практически не было. Недаром же «хелиманскому маньяку», чтобы накопить «силу», требовалось убить восемнадцать фрау, причем, по особой схеме – три трупа в неделю с двухмесячной «передышкой». Помню, намучались мы с этим уродом, пока ловили. Жаль, сразу его обезвредить не удалось – ушёл гаденыш, только через год ликвидировали...
– Собственно, поэтому Лена и исцелилась здесь, – продолжил бывший профессор. – В семь лет она была здоровым ребенком, в меру активной, достаточно шебутной и... Зрение, правда, так и не восстановилось. У эдемской Хелен оно стало снижаться в четыре, а в семь дошло до минус трёх с половиной. Соответственно, в новом теле миопия осталась. Хорошо хоть, не прогрессировала со временем. Правда, и вылечить не удалось, как ни пытались. Видимо, генная память, ничего не попишешь.
Игорь Васильевич развёл руками, давая понять, что даже продвинутая отечественная медицина иногда бывает бессильна.
– А почему вы не оставили прежние имена? – неожиданно для себя поинтересовался я у Лены и Игоря.
Кислицыны быстро переглянулись. Вопрос был и, в самом деле, дурацкий.
Отвечать на него взялся Игорь:
– Понимаешь, Андрей, для этого есть две причины. Первая – сменить имена нам порекомендовал дядя Миша.
– Пётр Сергеевич? – уточнил я на всякий случай.
– Он самый, – подтвердил собеседник. – Дело всё в том, Андрей, что на Старой Земле мы выживали не в одиночку.
– У вас там что, целая колония образовалась из проваленцев? – спросил я со смехом.
– Почти, – улыбнулся в ответ Кислицын. – Я ведь, пока был Джорджем Сауришем, даже представить не мог, что значит – жить вдали от цивилизации, фактически в каменном веке. Мы-то ведь как проблемы решали? Краник открыл – вода потекла, кнопку нажал – свет появился, зажигалочкой чиркнул – огонь. Живот заболел – таблетку выпил или врачу позвонил. Добраться куда-то понадобилось – сел в машину, поехал. А тут, мало того, что телом пацан сопливый, так еще и не знаю, оказывается, ни черта. Ни огонь развести, ни шалаш построить, ни от зверья укрыться. А уж как жрать мне тогда хотелось, словами не описать. Короче, загнулся бы я на Старой Земле через неделю-другую. Вернуться-то все равно не мог – камушки я в Эдеме оставил. Специально для Хелен, типа, чтобы и она сюда. Дурак старый, до седых волос дожил, а ума так и не набрался. Думал, вылечится она и всё будет у нас хорошо. Ага, как же? Вылечится, чтобы потом от голода умереть…
– Ну, это вряд ли, – возразила Лена. – Ты же не помер. Выкрутился.
– Выкрутился. А почему?
– Дядя Миша помог. Вот почему, – пожала плечами девушка.
Судя по тому, что и отец, и дочь тут же уставились на меня, моя реакция на «дядю Мишу» была им весьма интересна. И я их, конечно же, не подвел, пробормотав с ошарашенным видом:
– Он что? Тоже там был?
– Ещё как был, – хохотнул Игорь. – Я с ним на четвертый день после перехода столкнулся, когда уже совсем обессилел. Думал, сутки еще – и сдохну от голода. А дяде Мише на тот момент уже девятнадцать стукнуло. Молодой, здоровый как лось. Правда, как он там сам появился и выжить сумел, ни тогда, ни потом ни Лене, ни мне не рассказывал. Такие вот пироги.
Я почесал в затылке.
Этот факт биографии моего непосредственного начальника был мне неизвестен. Впрочем, как и его настоящее имя. Официально мы называли его Петром Сергеевичем, в неофициальном общении – дядей Мишей, на людях – товарищем полковником. И никогда – по фамилии. Кажется, её даже ДСБшное руководство не знало. А если и был кто в курсе, то только Жанна. Хотя эту тему мы с ней тщательно обходили. После пятилетней давности рейда в Эдем обсуждать дядю Мишу было как-то неловко. Жена не хотела ворошить прошлое, а мне было попросту стыдно. Едва всё дело не завалил из-за своих идиотских и абсолютно беспочвенных подозрений.
Но даже моё дурацкое поведение в жилу тогда пошло, а дядя Миша, как всегда, оказался прав. Грамотно поступил, что не стал посвящать меня в свои хитрые замыслы. Иначе бы мы так и не вычислили предателя. Ни черта бы он в мою игру не поверил. Актер из меня никудышный. И соображалка работает хуже, чем у других. Пока до сути дойду, ситуация сто раз переменится. Поэтому в нашей команде я чаще всего работаю за «живца». Стягиваю на себя крупных рыбин и до последнего мига ни о чем не подозреваю. Обидно, конечно, но ничего не поделаешь – каждый отыгрывает ту роль, какая поручена. Что лучше всего получается, на то, как правило, и нацеливают.
Вот и сейчас я, по всему, опять за «болванчика». Но, что любопытно, не просто догадываюсь, а знаю об этом почти наверное.
Перед самым отлетом Федька Синицын передал мне записку полковника. «Увидишь странное – не удивляйся, услышишь новое – запоминай в точности, начнёшь сомневаться – доверься желаниям, получишь предложение – соглашайся. Удачи», – вот что сообщил в послании дядя Миша. Стиль – весьма узнаваемый. Туманно, многозначительно и нифига не понятно. Ну да и то – хлеб. Обычно он даже намеков не делал, а тут едва ли не прямо сказал, что командировка предстоит не такая простая, как кажется.
Да если б не эта записка, фиг с маслом меня бы де Вито «завербовал». И с Корнелией никакого интима бы не случилось. Хотя, как женщина, Корни мне, безусловно, нравится. Жаль, если выяснится потом, что она тоже один из врагов. Очень бы мне этого не хотелось...
– Ну что ж, вернёмся к нашим баранам, – покончив с размышлениями-рефлексиями, я посмотрел сначала на Лену, а потом перевел взгляд на Игоря. – Что нужно дону конкретно от вас? И зачем ему вообще понадобились эти дурацкие коконы?..
Игорь ответил не сразу.
– Знаешь, Андрей, – он слегка покрутил шеей, словно высвобождая ее из тесного ворота. – Это может казаться странным, но по факту на оба вопроса ответ один.
– То есть?
– Де Вито не из нашего мира, – усмехнулся бывший профессор. – Забавно, не правда ли?
– Офигеть! Откуда же он взялся тогда? Неужто как вы, из Эдема?
-Ты угадал. Он из Эдема, откуда и мы с Леной, – развёл руками Кислицын. – Но это ещё не самое интересное.
– Не самое?
– Да. Гораздо интереснее то, что когда-то мы были неплохо знакомы. Фрэнк Лучано – это его настоящее имя – жил, как и мы, в Каутвилле и работал на Корпорацию. Больше десяти лет он руководил объектом «Скала»…
