Пилот (СИ) - Астахов Юрий (серии книг читать бесплатно .TXT) 📗
Потом мы все-таки уложили чемоданы. Сначала Катин, потом мой, потом рюкзачок утрамбовали. А Катя обнаружила во втором сапоге еще одну банку икорки и флакон водяры. И радостно объявила на весь дом, что сегодня она будет только водку пить. А потом мы на любимое место, под оливы ушли. А с нами и Баты. И за разговорами обо всем на свете до заката там пропляжевали. В дурака играли да купались. Только пообедали со всеми. И там вдруг обнаружил я, что Катя по-русски уже вполне лепечет! Нескладно и смешно, но говорит. И понимает простые фразы. И в ступор впал. А когда назад выпал, спросил, а сколько она вообще языков-то знает. И ответ получил: итальянский, испанский и французский - на уровне родного греческого. Английский и немецкий - похуже. Турецкий только разговорный, весьма посредственно. А русский - ты сам, мол, видишь. Никак пока! Нихрена-се! Мне бы по-английски вот так - "никак"! Талантище! Полиглотка! Обожаю! Всю, как есть, засмущал подругу.
Потом вечер слегка торжественный, в семейном почти кругу. Мы с Саней винцо слегонца погоняли, а вот Катя слово свое сдержала. И водочки той, меры своей не зная, в трюмы перебрала. Пяненькая дама - зрелище, чаще всего не самое приятственное. Но и тут она умудрилась и достоинство сохранить, и став по-детски непосредственной, осталась все той же милой Катей. Только ходить разучилась, и на песняк ее потянуло. Дядь Дима бузуки достал, мандолина это такая местная. А, пусть себе народные песни поет. Ей дядя Дима, с тетей Машей вон, как славно подпевают. Мне что ли подтянуть? Подмигнул я Сашку, да и не зная слов встрянул. Хохотали они долго. Потом словам обучать принялись, и минут через двадцать хор грянул! А вот цифтетели для меня Катя не смогла уже станцевать. Не шмогла, бедняжка.
Песню мы таки допели, потом ужаснулись на часы глянув, бутербродики с икрой доели скоренько, чтоб врагу не оставлять и разбежались по лежбищам. Катя на ручки ко мне пристроилась и пьяненько рассказывала по дороге, какая она пьяненькая, какой сроду не бывала. На русском рассказывала. Уморительно и проникновенно. И уснула, пока я ее в кроватку нес. Точно сказано, своя ноша не тянет. Пришлось мне укладывать маленькую мою в кроватку. И песенку вспоминать - баю баюшки баю... придет серенький волчок... Спи, моя любимая!
Утречком сборы были недолги. Дядя Дима нас на Олимбой доставил в лучшем виде, простился со всеми, Кате что-то строго наказал, а меня задержал на секундочку, пока остальные грузились. Обнял, по спине похлопал, и велел не обижать Катерину. Я и поклялся.
Взлетел я в 07:26 привычно уже с "десятки", на курсом на запад, с набором высоты завалил машину на 316 градусов и через полтора часа в Салониках посадку сам лично произвел. И с диспечером сговорился за милую душу, и по кругу прогулялся, и сел по уму. Как настоящий! Подрулил на законное место в авиаклубе, движок заглушили. Тремор начавшийся унял. Сашка посмеялся над страхами моими, а ты, мол, боялась! И даже "Цессна не помялась"! И убежал билеты выкупать. Они с женой в 11:40 домой вылететь должны рейсом LH5933 Aegean Airlines. Вылез на бетон, размял маленько тулово. Долго Санька что-то бегает. И где его носит? Обратно в "Цессну" залез. На запах кофейный. Катерина, пока время есть, кофеек исполнила и на прощанье Корнелию угощает. Хвастается, какой кофе изумительный у нее получается. На острове с Корнелией они мало общалась, с нами все время прокаталась, а напоследок у них вот дружба-фройндшафт началась. Щебечут о своем, о девичьем. Кофе пьют, раскраснелись, зарозовелись. Когда я вернулся и мне налили. А беседа на иные темы свернула. Не иначе кости нам с Санькой перемывают. Я хоть и не понимаю их, но понимаю, что неспроста они на меня мимолетные взгляды невзначай бросают и глазки прячут.
- Виталий Николаевич, фрау Катерина вас правильно ли поняла? Вы действительно сделали ей предложение?
- Да, совершенно правильно. Я действительно предложил ей выйти за меня за муж.
- Она согласна обвенчаться с вами! Но только после окончания траура. Ей не страшно с вами ехать даже в Сибирь! Так она говорит. Дядя Димитриос разрешил ей выйти за вас замуж. Позвольте мне первой поздравить вас с помолвкой!
Упс! Приплыли! Ну, Катенька-Катюша, погоди! Интересно, Сашка этот сюрприз имел ввиду? Что-то долгонько он гуляет. Очередь там в кассе, что ли? Нет его, уже час, как нет. Смотрю я на Катю, тай думку гадаю. Должна быть засада! Почему она сразу согласна в Сибирь со мной ехать? Без вариантов! Даже не спросила, может я согласен в Греции осесть? Допустим, и вправду любовь у нее ко мне безумная. Ну, как у меня к ней! Но спросить-то можно ведь? А если она за "грань" откажется ехать? И чо мне тогда делать?! Здесь оставаться? А мне тут делать нефиг! Ой вэй, как говорят совсем неподалеку! Вот откажется она на отрез. Нет, мне сейчас уже решение принимать надобно, как поступить. Отказаться от земли обетованной, остаться с Катей? Это себе на горло наступить. Протухну я с горя вскорости, если останусь. И Кате жизнь вонью своей испорчу. И разлюбит она меня, протухшего.
А без нее ехать, это тоже - звиздец полный. Белый, пушистый, очень полярный хищный зверь. Это, как пол себя тут оставить, и даже хуже. Надо начистоту ей выложить все. Ой, плять! Ой страшно мне! "Не могу решиться, слов я не найду!". Абзац мне, короче! А курить уже не тянет! О! опять потянуло, как вспомнил! Уж, хренушки, сказали заюшки! Теперь уж, фсе!
Чезаре пришел, сказал, что работу ему в клубе предлагают и попросил Катю расчет ему дать. Катя на меня посмотрела, а я не согласный. Сначала меня пусть проводит.
Цезарь, говорю, надо птичку упаковать сначала, и запчастями разжиться. Там, куда я еду для таких самолетов с запчастями туго! И список ему вручил на пять листов. Там и резина и резинки всякие. Я дома еще внимательно изучил все аварии с "Караванами", а потом и самого Чезаро совсем задолбал вопросами, какие запчасти наиболее подвержены износу и выписки делал. Вот постепенно списочек и подобрался. И эскиз нарисовал, как птичку запаковывать. Вот когда сделаем все, тогда тебе и расчет полный будет. С премиальными. День впереди! Давай, сначала закупками занимайся! И он снова в ангар убежал. Заказы составлять.
Ну, наконец-то! Сашка вернулся!
- Ты где шляешся? Тебе через сорок минуть взлететь положено! Блудень!
- Хорошь вопить, как невеста брошенная! Вылазь! И вы дамы, соблаговолите спуститься на этот знаменательный бетон. Курсант, смирно! К торжественному маршу, побатальонно, равнение на меня! Держи, товарищ коммерческий пилот!
И мне папочку протягивает. Открыл я папочку, а в ней бумажечка, на греческом и на английском. Дескать такой-то сякой-то успешно освоил тип "Cessna-208B" и допускается к управлению оным с правом коммерческих перевозок грузов! Повертел я супер-гумагу, и сообщаю потрясенной общественности:
- А Катя сейчас вот прямо на этом самом месте за меня замуж согласилась пойти.
Сашка и не удивился ни грамма, заржал и говорит -
- Ну, слава богу! Ну, наконец! Решился предложение сделать! Да она сто лет уже, как согласная! Это некоторым туповатым курсантам, невдомек. А нам со стороны давно на муки твои смотреть смешно. Я думал, ты полгода еще дибилировать собираешься. Сложно воспринимаются такими людьми логические связи между предметами и явлениями. Заподозрил даже, что ты сволочь последняя! Ошибся, однако. Поздравляю! Живите в радости и согласии, чтоб вам помереть в один день!
- Вот, спасибо друг! Вот это ты выдал! Не дождетесь! Мы всех переживем и похороним. А за бумагу - даже не знаю что сказать! Как хоть ты выдрал-то такую? Уму непостижимо.
- А! Как два пальца! И вообще не твое дело. Летай, кормись! Ладно, прощаться давай, а то и в самом деле без нас улетят!
Руки пожали, похлопали друг дружку на прощанье по спине, девочки наши расцеловались, пообещались писать и отбыли Баты на пмж в свой Дюссель. А мы с Катей остались. И на стоянку пошли. Катя "мерсика" завела своего, к самолету подъехала, я в багажник сумки перекидал. Закрыл на ключик. Взял Морсика на руки и домой покатили. К Кате.
