Пульт мертвеца - Зан Тимоти (серия книг .TXT) 📗
Всё, с чем он столкнулся, было явно ему не под силу, он столкнулся с проблемой, к которой совершенно не был готов, и предпочел бы вообще не принимать никаких решений. И Рэндон это понимал, и я… и вот сейчас в нём возникла неприязнь ко мне, и произошло это именно по причине моего понимания.
Мне тогда следовало бы отступить, оставить эту нелицеприятную тему до тех пор, пока мы могли бы обсудить ее беспристрастно, не принимая во внимание опыт его отца. Но слова, слова уже рвались из меня, и остановить их я не мог.
— А что же в таком случае станет с Каландрой?
И под моим натиском он спасовал, замкнулся в себе.
— С Каландрой? — он уже почти кричал. — А ничего. Через неделю она усядется за «Пульт Мертвеца» и погибнет, вот что будет с ней. А вы что можете посоветовать? Чтобы я поставил на карту будущее «Группы Карильон» из-за какой-то приговоренной к смерти преступницы? Этого вы от меня хотите?
— Она невиновна!
— Это вы так считаете! А где доказательства?
Я стиснул зубы.
— Я уже говорил вам: запросить протоколы!
— Здорово! И мы всё сможем проверить. И коль она невиновна, мне следует проследить за тем, чтобы она была посмертно реабилитирована.
Я смотрел на него, и мне казалось, что горечь у меня во рту — это вкус моего поражения. Взгляни, я посылаю тебя, как овцу, в стадо волков, так будь же хитрой, как змея, и невинной, как голубка…
Даже годы учения не способны послужить надежной гарантией от глупого поведения… и, говоря сейчас с Рэндоном так, как я бы говорил с его отцом, я действительно совершил непростительную глупость. Если он не мог заставить себя принять необходимое решение, то, по крайней мере, решил хоть сделать вид, что принимает его. И ему было очень важно убедить в этом не столько меня, сколько себя.
Это означало, что все сказанное мною сейчас, окажется бесполезным. Но всё же — попытка не пытка.
— Как я понимаю, — осторожно начал я, — вы намерены отложить наш отлет до завтрашнего утра…
— Если вы клоните туда, куда я думаю, то советую вам начисто забыть об этом, — оборвал он меня. — Мы не полетим охотиться на контрабандистов.
— Нет, не полетим, сэр. Но если мне посчастливится все же раздобыть кого-нибудь самому…
— Нет, даже в том случае, если вы приведете его губернатору Рыбаковой за ручку. Как мне ещё объяснить это вам?
Я сморщился.
— Теперь мне уже всё вполне ясно, сэр, — сухо ответил я.
— Вот и прекрасно. Тогда идите и постарайтесь не забывать, почему вы участвуете в этом полете и в каком качестве.
Лишь тогда, когда я уже был у себя в каюте, щеки мои перестали пылать.
Хитрыми, как змеи… и когда я, наконец, завалился на свою койку, очертания одной новой гипотезы стали появляться в моем измученном разуме. Пусть мне запретили охоту на контрабандиста, которую я собирался устроить для себя лично. Но ведь найти кого-то, кто согласился бы сделать это за меня, мне не запрещали. Только бы мне выйти на него.
На протяжении долгих минут я размышлял об этом, пытаясь вызвать у себя в памяти каждый нюанс, каждое ощущение, которые я пережил у губернатора прошлым вечером. Игра стоила свеч… в особенности, если в случае удачи открывалась возможность спасти от погибели невинного человека.
А если Рэндон получит в свое распоряжение замену, то есть закоренелого преступника, он не станет возражать против возможности спасти Каландру. Но я был уверен, что он никогда .на это не согласится.
ГЛАВА 12
Благополучно воспользовавшись именем Келси-Рамоса, я сумел преодолеть целых два барьера в цепи бюрократических препон, но на третьем фортуна изменила мне.
— Сожалею, мистер Бенедар, — заявил мне лейтенант из службы безопасности Солитэра, — но у адмирала Фрейтага на сегодня очень плотный график. Если пожелаете записаться к нему на приём, я могу взглянуть, когда он располагает временем.
— Но мой вопрос не терпит отлагательства! — Я покачал головой. — Завтра нам предстоит улететь на рудники, на кольца, мы отбываем завтра утром вместе с мистером Келси-Рамосом…
— В таком случае, вам не повезло, — перебил он. — Очень жаль.
— Адмирал непременно захочет встретиться со мной, — продолжал настаивать я, чуть понизив тембр голоса.
Но лейтенанту, к сожалению, подобные маневры были не в новинку.
— Тогда и он будет сожалеть о том, что вам не удалось встретиться. — Его тон был гораздо холоднее моего. — Всего наилучшего, мистер Бенедар.
Я сжал губы.
— Может быть, вы все же сможете хотя бы передать от меня записку? — не уступал я. — Если он, прочтя ее, не пожелает со мной встретиться, я уйду с миром.
Он возразил мне, в качестве контраргумента, что и так позволяет мне уйти с миром, но к этому моменту лейтенант был уже достаточно заинтригован, чтобы пойти на минимальный риск.
— Хорошо, — согласился он, в его голосе звучала готовность поспорить со мной на что угодно и непременно выиграть пари.
На поданном мне листке бумаги я набросал несколько слов, затем, вчетверо сложив листок, отдал ему.
— Это строго конфиденциально, адмиралу лично в руки.
Лейтенант изобразил сардоническую улыбку.
— Конечно, сэр.
Поднявшись из-за стола, он быстро набрал комбинацию цифр на миниатюрной клавиатуре и тотчас проследовал в кабинет адмирала через открывшуюся за его спиной дверь.
Я уже приготовился к долгому томительному сидению, но ждать практически не пришлось. Не прошло и минуты, как он вернулся.
— Мистер Бенедар? — пригласил меня войти лейтенант, стоя в дверном проеме. Я собрался с духом и прошел мимо него в кабинет.
Адмирал Фрейтаг восседал за столом, сиявшим просто вызывающей чистотой, уставившись туда, где, видимо, должен был находиться геометрический центр помещения.
— Мистер Бенедар, — поприветствовал он меня немного лениво, не поднимаясь с кресла. — Благодарю, лейтенант, можете идти.
Лейтенант безмолвно кивнул и закрыл за собой дверь.
— Позвольте выразить вам признательность за то, что вы согласились меня принять по столь маловразумительной записке, — сказал я в ответ.
На лице Фрейтага появилась поразившая меня улыбка. Вот, оказывается, у кого перенял ее лейтенант.
— На Солитэре, мистер Бенедар, признательность выражают в чем-нибудь конкретном.
Я жестом указал на лежащую перед ним записку.
— А здесь это выражено абстрактно?
— Это как сказать. «Меня зовут Джилид Рака Бенедар. Мне известно, что вы собираетесь предпринять ряд действий, направленных против контрабанды. Полагаю, что имею возможность помочь вам». Ничего конкретного.
— Расписывать все в деталях не входило в мои планы. — Я заметил, что он не прочитал мою записку, а воспроизвел ее по памяти. — И ещё мне кажется, что на Солитэре конкретные вопросы обсуждаются лично.
Сгибая и разгибая пальцы, он откинулся на спинку кресла.
— Хорошо, теперь мы беседуем с вами лично. Почему бы вам не начать с того, что мне следует предпринять против этих якобы существующих контрабандистов? — с иронией спросил он.
— Если принять во внимание ваши ограниченные возможности, то вы предпринимаете лишь то, что в ваших силах: обхаживаете высокие инстанции и пытаетесь опровергать всякого рода слухи, убеждая себя в том, что поступаете правильно, и при этом еще нравитесь самому себе.
Надо отдать ему должное — выдержка у него была что надо. На лице адмирала не отразилось ничего, ни малейшего следа удивления или возмущения моим откровенным выпадом. Так же, впрочем, как и согласия с моими словами. Если бы на моем месте был обычный человек, не Смотритель, тот, конечно, ничего не успел бы заметить.
— Слишком многие слабости удается вам увидеть в натуре человека, — мягко сказал он.
— Отнюдь. Ведь вы вчера вечером владели собой куда лучше, чем можно было подумать, глядя на вас. Более того, вы выглядели вполне бодро и достаточно бдительно для человека, который появляется на этих балах у губернатора в основном для того, чтобы воздать должное бесплатным напиткам.
