Цанг (СИ) - Шмидт Сергей Юрьевич (первая книга .TXT) 📗
-- А если напасть на вас, можно потерять не только веру, но и значительную часть паствы, чем незамедлительно воспользуются остальные.
-- Ты всё верно понимаешь. В нашем мире всегда живет примерно 1 700 000 человек, и когда происходят крупные битвы, и умирает много людей, примерно столько же людей приходит в этот мир, рождаясь.
-- Вот зачем староста наплел мне что бог один, и только ему нужно покланяться…
-- Да. Многие так и остаются посвященными тем богам, которым их посвятили в самом начале. Но большинство людей мало верят, просто живут своей мирной жизнью, трудясь на полях, в мастерских, кабаках… Но мы заговорились, Жаклин и верховный жрец ждут тебя, мне нужно проводить тебя в главный храм.
До храма идти было не далеко, мы вышли на центральную площадь, где стояло величественное строение, войдя в него, Том сразу провел меня узким коридором к лестнице вниз, и через несколько минут спуска мы дошли до массивной двери, в которую и постучался Том. Дверь открыли. Большое помещение, с резными колоннами, два десятков стражников, стоящих вдоль стен, свет, исходящий от потолка, но не мох, сам камень светился. Жаклин была здесь. Рядом с ней стоял высокий человек, в белой хламиде, в руках он держал богато украшенный посох, ко мне он стоял боком, лицом обращен был к алтарю. Жаклин подошла к нам. Том в этот момент отступил назад, и, развернувшись, ушел, дверь за ним закрылась.
-- Верховный жрец согласился поговорить с тобой.
-- А Толон?
-- Он будет говорить его устами.
-- Хм… хорошо, давай попробуем. -- Я чувствовал, что она недоговаривала, но место для выяснения было не подходящим.
Она подвела меня к верховному жрецу. Только сейчас я заметил, что это был старик, крепкий, сильный, но морщинистая кожа на руках и лице его выдавала. Мы посмотрели друг другу в глаза, сильный волевой взгляд, человека привыкшего отдавать приказы.
-- Ты хотел говорить с Толоном. Я слушаю тебя.
-- Я бы хотел поговорить именно с Талоном. Если ты можешь быть медиумом, то я готов делать это с тобой, но мне не нужны посредники.
-- Мой голос, это голос Толона, мои слова это слова Толона. -- Он не врал мне, но и не говорил всей правды… Тяжело будет.
-- Я бы хотел получить доказательства, что говорю с богом, а не с его жрецом.
Щека жреца дернулась, а позади я услышал тихие шепотки.
-- Не переоценивай свою нужность, человек! Я прекрасно могу обойтись и без тебя. Я терплю тебя только потому, что жрица поручилась за тебя, и ты спас её жизнь.
-- Не переоценивай свою нужность ЖРЕЦ, я тоже прекрасно могу обойтись без тебя. И пришел сюда только потому, что жрица поручилась за тебя.
Он расхохотался, открытым, громким смехом, а потом, вытирая слезы с глаз бросил резкую команду:
-- Взять!
В этот же момент на меня свалилась огромное давление, воздух сгустился, и все движения получались очень медленно. Я чувствовал, как два война подскочили ко мне сзади, я даже попытался развернуться, чтобы защитить голову, а потом голова взорвалась болью, и я потерял сознание.
Глава седьмая
…Мъёл…Митра…Люси…Профессор…Олег…Евгеничь…Мама…Шерхан…Норман…Атлас…Алониэль…Норман…Ольга…Кара…Дон…
В сознание я приходил медленно и мучительно, в голове был ворох видений и имен, но я никак не мог выстроить их в систему. Очнувшись окончательно, я выбросил из головы все видения, и сосредоточился на реальности. Я был абсолютно гол и прикован к большому камню. Руки и ноги держали массивные железные кандалы. «Хорошо хоть не двимерит», подумал я. Двимерит? Смутный образ в голове никак не хотел становиться четким, и я бросил это занятие, тем более что в камеру вошла Жаклин.
-- Гостеприимство у вас так себе. Да и гостиница говно.
-- Ты сам виноват!
-- В чем? В том, что не захотел говорить со жрецом?
-- Его устами говорит Толон!
-- Неправда это. Даже сам жрец не верит в это.
-- Это уже неважно… Ты все равно послужишь нашему богу, так или иначе. Сегодня тебя начнут пытать, ты сильный, и должен долго прожить, дав много энергии нам, и нашему богу.
-- Я вот всё забывал тебя спросить, а что ты делала в городе?
-- Охотилась. За такими, как ты. Моё служение в том, что бы вербовать адептов других религий к нам… а если не удастся, жертва это тоже хорошо.
-- А помнишь, я предупреждал, что очень расстроюсь, если меня попробуют взять силой?
-- И что теперь с того?
-- Так вот, теперь я обещаю тебе, что убью тебя. И первого жреца.
-- Ты не в том положении, чтобы давать такие обещания. А знаешь, наверное, к пыткам приступят завтра. Сегодня я хочу выпить твою силу сама. Жди меня ночью.
-- О! Я буду ждать! Не сомневайся.
-- Посмотрим, как ты запоешь, когда я буду тебя выпивать.
На этих словах она развернулась, и ушла, а я погрузился в медитацию. Она не могла видеть мою ауру, а я мог видеть её. Даже если она сможет выпить хотя бы десятую долю, её разорвет на куски. Попробовав приложить усилия к кандалам, понял, что смогу просто выдрать их телекинезом. Пусть это будет сюрпризом, неприятным сюрпризом. Сам я занялся восстановлением своей ауры. К моменту как вернулась Жаклин, я почти закончил, почти всё что мог, я восстановил, остальное восстановиться естественным путем.
-- Скучал без меня? А у меня для тебя подарок!
-- Надеюсь приятный?
-- Не думаю, что тебе понравиться.
Она подошла к камню, в одной руке у неё было око бога, а в другой кинжал. Жаклин медленно провела кинжалом вдоль моей груди, оставляя на ней небольшой надрез, и я вдруг почувствовал, что это не просто надрез, через него уходит моя энергия. Сначала она удивленно раскрыла глаза, потом блаженно их закатила, и, насытившись, хотела убрать руку с кинжалом, но я прижал её телекинезом. Она панически задергала руку, но кинжал был неподвижен, и руку она убрать от него тоже не могла.
-- Стой! Хватит! Слишком много!
Её начали бить судороги, а энергия всё уходила, наконец, она упала, на пол без сознания.
-- Нужно знать меру…
С помощью лезвий воды я избавился от кандалов. Сел на камень, к которому был прикован. Голова немного кружилась, Жаклин забрала больше, значительно больше, чем я рассчитывал. Немного придя в себя, я встал с камня, раздел Жаклин, и приковал её к камню, слегка расплавив металл в месте разрезов, что бы кандалы снова держали. Теперь пора выполнить обещание. Посмотрев на её ауру, я увидел там энергетический шторм, слишком много энергии… это поправимо. Приложив руку к груди, я начал откачивать ту энергию, которую она у меня забрала, и неприятно удивился, когда смог вернуть меньше половины. Всё-таки успела что-то передать своему богу. Через час она очнулась.
-- Доброе утро. Как думаешь, сегодня хороший день умереть?
-- Что ты сделал? Тебя за это убьют! -- Она задергалась в кандалах.
-- Я так понимаю, если бы мы не поменялись местами, то меня бы ждал пир и мягкая постель? Я очень не люблю, когда меня предают. Но ты! Тебе я спас жизнь!
-- Это не я! Это все верховный жрец! Он заставил меня!
-- Вы пользуетесь очень ущербной версией ритуала, по отнятию жизненной силы… ты знала это?
-- Нннеет… -- Она со страхом начала смотреть на то, что я делаю. А у меня перед глазами вставали страницы из прочитанной мною книги, запрещённая часть библиотеки, жуткая смесь рунической магии и магии жизни, где описывался очень эффективный ритуал по отнятию жизненной силы человека. Я отколол кусок от камня, к которому она была прикована. Потом при помощи лезвий воды сделал три десятка каменных игл, длинной в пять сантиметров.
-- Вы просто открываете канал, и забираете то, что лежит на поверхности, и так до тех пор, пока человек не умрет от энергетического истощения. Подлинное искусство в этом направлении, это заставить работать внутренний источник разумного максимально сильно, а потом ещё сильнее, и ещё. -- Я наносил маленькие символы на иглах, наполняя их своей силой и смыслом, и эти символы оживали, составляя общую цепь заклинания. -- Человек должен умереть не от того, что ему не хватило энергии, а потому, что его источник выдает её так много, что энергетическую оболочку разрывает на куски…
