Киборг - Оумен Кристиан (читаемые книги читать .TXT, .FB2) 📗
— Если ты имеешь в виду сбежавшего киборга, слышал. Но вряд ли это говорит об отсутствии результатов, — не согласился Мерфи, — или бесполезности проделанной работы. Результат налицо. Кажется, наши достижения имеют успех.
— Как это? — не понял Келвин.
— Очень просто. Искусственный разум решился на самостоятельный шаг, не предусмотренный программой. Мы не должны опекать так киборгов. Нужно дать им больше свободы, тогда подобное не случится.
— Вряд ли это возможно, — Келвин покачал головой.
— Вы должны позволить нам и им хоть иногда действовать по собственному усмотрению, — настаивал Мерфи.
Келвин усмехнулся.
— И не пытайся утверждать, что это невозможно, — продолжал Мерфи. — Я знаю, что это реально. В распоряжении «Пинуилл» столько ученых…
— Да, нет, я не спорю, — ответил Келвин, — это возможно, конечно. Просто мы не хотим выпускать контроль из своих рук.
— Боитесь, воспользуются конкуренты?
— Не исключено. Нас устраивает все как есть. И потом, мы очень ценим вас, ученых. Меры безопасности необходимы. Вдруг вас захотят похитить? Или убить…
— Вы слишком высоко нас цените, — сухо заметил Мерфи.
— Вовсе не слишком, — возразил Келвин. — Ты хоть представляешь, сколько денег мы в вас вкладываем? Ты даешь себе отчет, сколько человек приходится отсеять, прежде чем найдешь подходящего? Он должен быть и умным, и способным. И, наконец, он должен быть предан «Пинуилл».
— Ну, преданность-то вы покупаете. Тут еще никто не жаловался на слишком маленькую зарплату.
Они замолчали на некоторое время, потягивая виски.
— И все-таки, — сказал Мерфи, — я не вижу необходимости держать нас под контролем постоянно.
— Не пойму, что ты так беспокоишься. Можешь экспериментировать сколько угодно.
Он допил виски и поставил бокал.
— Все. Спасибо. Я пошел.
Ричард Мерфи остался один. Он задумался, прикидывая. Все, кажется, достаточно просто. Выйти из здания ничего не мешает. Времени, скорее всего, с полчаса. Как раз столько, сколько потребуется Келвину, чтобы отдать распоряжения агентам.
Он оглядел кабинет и почувствовал удовлетворение и гордость. В этом кабинете он решил много проблем, связанных с искусственным интеллектом.
Ричард почувствовал, как тяжело ему расставаться со всем этим, как трудно уйти насовсем, — слишком большую часть самого себя он сюда вложил.
Но выбора нет, надо уходить.
Ричард вышел в коридор и захлопнул за собой дверь.
Вокруг никого не было. По обеим сторонам пустынного коридора двери были закрыты, из-под некоторых сквозь щели просачивался свет. Стояла полная тишина. Но в этой тишине слышался пульс гигантского организма «Пинуилл». Казалось, огромный комплекс никогда не спит: круглые сутки работают лаборатории и испытательные станции, обширнейшие библиотеки и склады, заводы…
Все спокойно. Остается только сесть в машину, оставленную на стоянке, и поскорей добраться до северной границы. Нет, остановил себя Мерфи, не годится, чересчур уж просто и прямолинейно. И слишком очевидно. В «Пинуилл» наверняка решат, что именно так я и поступлю.
Но сомнение не покидало Мерфи; голову сверлила чудовищная мысль: а надо ли вообще бежать?!
Мерфи быстро зашагал по коридору, стараясь разобраться в своих сомнениях и вместе с тем чувствуя, что сомнениям сейчас не место. Какие бы колебания ни возникали, он знал, что действует правильно.
Он понимал, что причина тут одна: он не хочет бежать из «Пинуилл». Ему интересно работать в «Пинуилл».
Но эту борьбу с самим собой он выиграл много месяцев назад. Уже тогда пришло решение: когда придет время, он уйдет, все бросит и убежит, как бы ни хотелось остаться.
Ричард открыл массивную, роскошную дверь и вышел на площадь. Он всегда стоял здесь минуту-другую, наслаждаясь городом. Легкий вечерний ветерок шелестел листвой. Тихо, почти бесшумно проносились вечно спешащие автомобили. И все это было подернуто тонкой дымкой вечера.
Но сегодня он не стал любоваться городом. Не было времени. В его распоряжении оставались минуты.
Его машина на стоянке, совсем рядом, но до неё не успеть дойти. Рисковать нельзя. Машину придется оставить.
Мерфи зашагал вниз по аллее и свернул в противоположном направлении.
«Еще бы десять минут, — повторял он про себя. — За эти десять минут я найду дюжину мест, где можно спрятаться, — затаиться, чтобы прийти в себя, решить, что делать дальше». Сейчас, без машины, он просто не знал, что предпринять.
Мимо проносились автомобили.
Один из них подлетел к тротуару, остановился рядом с Мерфи, и чье-то лицо показалось в окошке.
— Ричард! Вот это здорово! Я так и знал, что встречу тебя.
Мэрфи испуганно взглянул на водителя и произнес как можно спокойнее:
— Привет, Гюнтер! Давненько мы не виделись.
Это был Гюнтер Вальрод. Никто не знал, чем он занимается, но до Ричарда доходили смутные слухи, что Гюнтер был секретным агентом. Вальрод открыл дверцу:
— Прыгай. Поедем на вечеринку.
«Кажется, это то что надо», — подумал Мерфи.
Конечно, лучше и не придумаешь, «Пинуилл» в голову не придет искать меня в веселящейся компании. И потом, в случае чего, оттуда всегда легко улизнуть. Там столько народа, что исчезновения одного человека никто не заметит. И, наверняка, найдется машина, в которой какой-нибудь рассеянный владелец забудет ключи.
— Прыгай, — повторил Гюнтер. — Сегодня пьянка у Джейн.
Мерфи быстро сел на мягкое сиденье. Дверца тихо захлопнулась, и машина Гюнтера влилась в мчащийся поток.
— Я говорю Джейн, — начал Гюнтер, — что это за вечер, если нет ни одной души из «Пинуилл». И вызвался заманить какую-нибудь важную птицу оттуда.
— Ты промахнулся. Никакая я не важная птица.
— Зато ученый, связанный с производством киборгов. А вам есть о чем порассказать.
— Ты же знаешь, мы на эти темы не распространяемся.
Гюнтер прищелкнул языком:
— Все тайны!
— Нет, просто правила и инструкции.
— Да, конечно. Потому то слухи здесь разносятся со скоростью света. Стоит днем случиться чему-нибудь на одном конце города, как вечером в кабаках на другом конце уже обсасываются все подробности.
— И обычно перевираются.
— Может, кое-что и приукрашивается для интереса, но суть остается.
Мерфи промолчал. Откинувшись на спинку сиденья, он смотрел в окно на мелькающие огни улиц, на кварталы массивных домов с плоскими крышами. Все это «Пинуилл».
А ему надо уходить отсюда.
До сих пор трудно поверить, что ему, который так любил свое дело, так верил в него, отдавал ему всю свою жизнь, приходится теперь удирать, словно испуганному зайцу.
— Что вы собираетесь со всем эти делать? — спросил Гюнтер.
— С чем «этим»?
Со всеми вашими знаниями, секретами, идеями?
— Не знаю.
Сотни ученых, не помня себя от счастья, раскручивают колесо науки. Как далеко вы в «Пинуилл» ушли от остальных людей? На миллион лет, или больше?
— Поговори с кем-нибудь другим, я не в курсе. Я выполняю свою работу. Если ты пытаешься выудить из меня что-то, то напрасно. Меня на эти приманки не поймать.
— Извини. Я просто одержим этой мыслью.
— Не ты один. На земле нет, наверно, такого места, где бы не ругали «Пинуилл». Для людей сегодня это любимое занятие.
— Попробуй взглянуть на это с моей точки зрения, — голос Вальрода звучал серьезно. — Сижу я в стороне и понятия не имею, что делается в какой-то «Пинуилл». И вдруг появляешься ты: большой ученый со своими сверхчеловеческими планами. Конечно, я завидую тем, кто в этом участвует, я ощущаю свою неполноценность и второсортность. А ты удивляешься, что люди ненавидят «Пинуилл» и все, что связано с киборгами.
— А они и в самом деле ненавидят?
— Ричард, — мрачно произнес Гюнтер. — Тебе надо самому съездить и посмотреть.
— Не вижу особой надобности. И так достаточно наслышан. Я хочу знать: они в самом деле ненавидят «Пинуилл»?
