Тварь (СИ) - Завизион Виктор (книги онлайн полные .TXT) 📗
Они использовали горящую смолу, что могла прожечь плоть до самых костей, а иногда и сами кости, тяжелые бревна и камни — все эти анахроничные орудия оказались очень эффективными при защите. Он носился по стенам с горящими глазами, сам хватал горячие котлы со смолой, не обращая внимания на ожоги, в одиночку скидывал тяжелые бревна так, что трещали жилы. Его громкая молитва разносилась по всему монастырю и каждый чувствовал, как силы возвращаются в изможденные тела, страх отступает. Каждый подхватывал его молитву, и вскоре над монастырем гремел отрывок из двадцать второго Псалома. Атака длилась от силы час. Но орда существ отхлынула так же внезапно, как и появилась. Погибло тысяча сто сорок шесть человек. Тяжкая утрата, но они дали возможность остальным шестнадцати тысячам жить относительно спокойно.
После этого он не давал спуску послушникам. Постоянно проводил учения по отпору атаки дьявольской армии. Гонял до седьмого пота и никому не делал поблажек. Кто-то считал его чересчур жестоким по отношению к молодым послушникам. Нападений давно не было, можно и снизить уровень подготовки. Хотя бы интенсивность учений. Но Камиль не соглашался с такими и горячо отстаивал необходимость жестких тренировок. Иллюзий он не питал и прекрасно понимал, что рано или поздно дьявол снова предпримет попытку заполучить их светлые души, что стоят гораздо больше чем обычные. Поэтому он готовил всех к новой битве со злом — в душах и на стенах комплекса.
За то, что они отбили нападение нечистых существ, его стали называть святым настоятелем. Но все дело в истинной вере, а не святости привнесенной людской молвой. Нет таких испытаний, с которыми человек верующий бы не справился. Поэтому себя он святым не считал и всем всегда напоминал, что по вере вашей да прибудет вам. В обращениях к Господу благодарил его за помощь, просил стойкости и сил довести людей до врат рая.
Он снова перекрестился. Уже не одно десятилетие длится противостояние Света и Тьмы в людских душах. Настоятель чувствовал, что скоро наступит конец. Люди не внемли за все это время гласу Господне, поэтому дьявол одержит победу и заберет себе заблудшие души. Пусть так. Люцифер получит свое сполна. Но главное, что останутся праведники, которые потом и возродят человечество. А он направит их к Богу. Так было не раз. И так будет снова. Но этот период благоденствия будет долгим. Он верил в это. Нет, он знал, что так будет.
День прошел, как и всегда. Распорядок давно привычен и все даже не чаяли другой жизни. Да, тяжело, но и цена высока — вечная жизнь в раю. Заканчивалась осень, поэтому необходимо подводить итоги урожайного сезона. До конца рабочего дня зашел на женскую половину и получил отчет от Яры — главной монахини. Она занималась обучением и развитием детей, а также следила за порядком и организовывала работу в женской части монастыря. Вечером в зале для приемов он принимал отчет от монахов.
— Камиль, яблок собрали почти десять тонн, — отчитывался высокий схимник в простой рясе. — В женской части уже начали переработку, а несколько центнеров зальют воском для сохранения в свежем виде — для праздников, как ты и велел. То же самое с грушами, сливами и персиками — их собрали по шесть, девять и пять тонн соответственно. Теплицы консервируют на зиму.
— Добро, Милан. Знатно потрудились твои работники. Что с виноградом, Ослан?
— Все прекрасно! — воскликнул полноватый и низкий Ослан. — Собрали четыре тонны отборных ягод. Половину — засушили, другую половину уже залили в бочки для выдержки вина. Вином для причастия будем обеспечены до конца жизни.
Все рассмеялись, но Камиля кольнула вскользь брошенная фраза. Сколько осталось той жизни? Но тут же отогнал трусливую мысль.
Так по кругу отчитывались по строительству, обучению, сбору меда, заготовкам дров, сырам, тканям и прочему. Отчет затянулся на два часа. В конце он всех поблагодарил, благословил и отпустил отдыхать. Завтра можно и отдохнуть, тем более что и день особый — крещение господа нашего Иисуса Христа. Надо устроить праздник и освободить от работ тех, кто не занят обороной. А потом и их сменить. Пусть все отпразднуют этот замечательный день. С этими мыслями он и заснул.
Проснулся среди ночи в холодном поту. Незримая ледяная рука сжала сердце, дыхание давалось с трудом. Он распахнул окно кельи, студеный морской воздух охладил разгоряченное, все еще могучее, тело. Но страх не покинул его. А наоборот — еще больше забрался в душу прямо с ледяными ногами и выстудил внутренности. Он с ужасом понял, что сейчас произойдет. Вылетел в коридор, машинально начиная читать молитву. Несмотря на возраст, так быстро он еще никогда не бегал. Кричал, чтобы все просыпались. Его провожали недоуменными взглядами, потом понимали, что он кричит, срывались с мест, включали освещение, будили остальных.
Камиль добежал до колокольни, взлетел по ступеням. Над монастырем поплыл колокольный звон. Кто еще не проснулся, вскакивали с постелей, одевались и, с именем Господа на устах бежали, на свои посты. Каждый знал, что ему делать. Кто-то повышал температуру в газовых котлах, кто-то заводил краны, что подтаскивали крупные бревна. Открывались оружейные, натягивались тетивы на луки, готовились стрелы, обмазанные смолой и клеем. Через несколько минут все снова занялись своей работой. Кто-то считал это учениями, но картина за стенами красноречиво говорила об обратном.
Он спустился с колокольни. К нему подбежали за указаниями.
— Отрядить треть мужчин на защиту женской части. Детей до двенадцати лет и женщин после ста — спрятать в подвалах с запасами и забаррикадировать входы. Остальным — раздать оружие, готовиться к защите и молиться. Бог даст — и с этим справимся.
Ему кивнули, убежали исполнять распоряжения. Он направился в оружейную. В дальнем углу висел исполинский лук, испещренный древними божественными знаками защиты от сил зла. Он любовно коснулся орудия Господа, закрыл глаза, прочел особую молитву. Ощутил, как тело наполняется мощью, адреналин вспенивает кровь, сердце мощными толчками погнало ее в самые дальние уголки тела. Мышцы налились мощью, он расправил плечи. Ряса на руках натянулась. Сзади сдавленно охнули. Он обернулся грозный и величественный, еще больше чем обычно. Ракита, как обычно — в переднем ряду, и все остальные грохнулись на пол и воскликнули:
— Слава святому Настоятелю! Слава!
— Верьте, братья! Да по вере вашей будет вам! Господь — пастырь мой… — начал греметь его могучий рык.
Молитву тут же подхватили остальные. Над монастырем поплыл многоголосый хор.
Снял со стены лук, набросил на один конец тетиву, расставил ноги пошире, и с усилием натянул тетиву на второй конец. Ни один житель монастыря не смог бы этого повторить. Ему поднесли старинный боевой меч крестоносцев с поясом.
— Если я пойду и долиною смертной тени, не убоюсь зла…, — сотни глоток вторили ему с благоговением.
Он перебросил лук за спину, застегнул пояс с мечом, взял большую кадку со смолой и клеем, несколько колчанов с огромными стрелами, направился на стену.
Там уже сбрасывали камни, горящие бревна, выливали кипящую смолу, поджигали ее. Не зря гонял отроков. Вовремя он проснулся — Господь ведет его. Выглянул за край и волосы зашевелились на затылке. Внизу колыхалось море, но не привычное, а море мокрых, блестящих, уродливых тел. Камиль напряг голос, услышал, как остальные подхватили громче, воспряли духом, посматривают на него с любовью. Он взял стрелу, окунул в кадку со смолой, поджег у факела, крякнул, натянул тетиву, задержал дыхание и пустил ее на дальний фланг. Потом все слилось в череду повторяющихся действий. Губы шевелились в молитве, руки накладывали очередную горящую стрелу, посылали вдаль. Каждая стрела находила свою цель. Ему подносили колчаны, меняли кадки, а он все стрелял и стрелял. Опомнился он от криков раненых, исчадия добрались до края стены, теперь борьба шла уже в самом монастыре.
Он отбросил лук, с мощным рыком выхватил меч, окунул его в кадку со смолой, поджег. Исчадия разлетались гадкими брызгами, когда он словно карающий ангел проносился мимо. Существа теснили к стенам, отрезали путь к спасению. Рядом остервенело дрались с десяток самых крепких сподвижников, защищали ему спину.
