Эпизод II: Атака клонов - Сальваторе Роберт Энтони (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений TXT) 📗
Глава 10
Анакин Скайвокер и Джар — Джар Бинкс стояли дозором в спальне сенатора. Из разбитого окна открывался точно такой же вид, как из всех остальных окон верхних этажей мегаполиса: небо, перечеркнутое линиями транспортных артерий.
Падме и ее служанка (кажется, опять Дорме) метались по спальне, вытаскивая из гардеробов одежду и укладывая ее в дорожные сумки. И, судя по нервным движениям обеих, оба добровольных стража хорошо поступили, что держались на предельном удалении от разгневанного и расстроенного сенатора. Канцлер выполнил просьбу Ордена, и теперь Амидала возвращалась домой. Но это не значило, что она была счастлива.
Испустив душераздирающий вздох, Амидала выпрямилась, упершись руками в ноющую от трудов спину. После еще одного вздоха она взяла курс на замершую возле окна парочку.
— Я беру отпуск, — сообщила Амидала гунгану; голос у нее был сердитый и сумрачный, словно она вознамерилась вколотить в лопоухую голову Бинкса хоть немного рассудка. — Ты займешь мое место в Сенате. Представитель Бинкс, я знаю, что могу на тебя положиться.
Она никак не могла отвыкнуть от королевской привычки называть всех на «ты».
— Наша почтена, — с готовностью хлопнул ушами Джар — Джар, изображая готовность.
Амидала еще раз вздохнула. Анакин украдкой хихикнул. Можно облачить гунгана в королевский наряд, но природу его не изменишь.
— Что?
Голос сенатора был суров. Джар — Джар смутился, откашлялся и постарался не пританцовывать.
— Моя почтена забирай такая ноша. Моя принимай с много-много покорностью и да…
— Джар — Джар, я тебя не задерживаю, — оборвала признания Амидала. — У тебя много дел.
— Да… наверное… ну да!
Глубокий поклон, как заподозрил Анакин, должен был скрыть тот факт, что гунган зарумянился, как дареллианский огненный краб. В сочетании с общим зеленовато-коричневым колером физиономии, любопытное должно быть зрелище. Но насладиться им Скайвокеру не было суждено, потому что Бинкс поспешно ретировался, одарив всех на прощание ослепительнейшей улыбкой.
Анакин смотрел ему вслед и с грустью ощущал, как улетучиваются из его бедовой головы последние мысли о хладнокровии и разумности. Падаван с ужасом понял, что сейчас поведет себя нелучше гунгана. Но Падме заговорила с ним таким тоном, что всем стало ясно — сенатор не в радужном расположении духа.
— Я не люблю прятаться!
— Не бойся. Совет разрешил расследование. Оби-Ван быстро выяснит, кто нанял охотницу. С самого начала нужно было этим заняться. По мне, лучше не ждать исполнения угроз, а бить первым.
Скайвокер собирался добавить, что предлагал это с самого начала, просто никто не послушал. Очень уж хотелось, чтобы Падме знала: он был прав, а Совет слишком долго мялся и сомневался, прежде чем пришел к тому же решению. Но, похоже, Падме была не в настроении слушать когото, кроме себя.
— А пока твой учитель проводит расследование, мне придется прятаться!
— Это самое благоразумное.
Амидала раздраженно взмахнула рукой.
— Я не для того столько лет трудилась, чтобы прохлаждаться, когда будут принимать важное решение!
— Иногда приходится прятать гордость и делать то, что он нас требуют, — не слишком убежденно отозвался Анакин.
В ответ раздался громовой рык, не вязавшийся с образом ангела:
— Гордость?! Ани, ты мал и не нюхал политики! Так что прибереги свое мнение до лучших времен…
— Прошу прошения, госпожа сенатор, я лишь пытался…
— Ани! Хватит!!!
— Пожалуйста, — холодно отчеканил Скайвокер, — не называй меня так.
— Как? — оторопела Амидала.
— Ани. Пожалуйста, — с нажимом повторил падаван, — не называй меня так.
— Я всегда так к тебе обращалась. В конце концов, это же твое имя.
— Мое имя — Анакин, — строго и жестко сказал Скайвокер. — Когда ты произносишь «Ани», я чувствую себя ребенком. Я — не ребенок.
Она осмотрела его с ног до головы и кивнула, признав правоту. Трудно считать малышом того, кто возвышается над тобой на целую голову. А то и больше.
— Извини меня, Анакин. Отрицать, что ты… что ты вырос, невозможно.
Он не просто вырос. Он превратился в мужчину. Еще совсем юного, но тем не менее. И, что самое неприятное в такой ситуации, сильного и привлекательного. Падме неуверенно улыбнулась.
Гнев сдуло. Анакин раскраснелся. Срочно надо было что-то сделать, чтобы охладить разгоряченную голову! Сила потекла через пальцы, похожая на ощупь на теплые золотистые струйки. Над соседней полкой всплыла в воздух небольшая резная статуэтка.
И все-таки — понадобилось прочистить горло, прежде чем заговорить. Анакин очень боялся, что сорвется голос.
— Оби-Ван никак этого не поймет. Просто горе. Он критикует каждый мой шаг, будто я кутенок какой-то Он даже не стал слушать, что нужно искать не убийцу, а того, кто его нанял…
— Учителя всегда видят больше наших промахов, чем хотелось бы нам, — согласилась Падме. — Единственный способ повзрослеть.
— Пойми меня правильно, — Скайвокер задумчиво разглядывал танцующую в воздухе безделушку; пальцы его едва заметно подрагивали. — Кеноби — хороший наставник, сильный, как магистр Винду, и иногда даже мудрый. Я благодарен судьбе за то, что я его ученик. Только вот… — он нетерпеливо вздернул подбородок, тонкая косичка мотнулась из стороны в сторону. — Да, знаю, я — падаван, но в чем-то… во многом!.. я обгоняю его. Я готов пройти испытание. Я знаю! И он знает. Чувствует. Другие в моем возрасте уже становились рыцарями. Знаю, я поздно начал учиться, но Оби-Ван просто не позволяет мне идти вперед.
Падме с любопытством приподняла брови. Казалось, ее замешательство загустело в воздухе. Но и Анакин был удивлен не меньше. С чего это ему пришло в голову критиковать наставника? Наверное, следует остановиться. Анакин выругался про себя.
— Должно быть, это очень обидно, — участливо произнесла Падме.
— Даже больше! — выпалил Анакин; ощущение было такое, словно головой вперед ныряешь в теплый омут. — Он придирается и придирается! Никогда не слушает! Он просто не понимает. Это нечестно!
Он тараторил бы без конца, если бы Падме не прыснула от восторга. Падавана словно ударили по щеке. Забытая статуэтка зазвенела, ударившись об пол.
