Око Терры - Хейли Гай (читать книги онлайн полные версии .txt) 📗
— Я пришел за тобой.
Первое слово, произнесенное надзирателем Мнемоком после пробуждения, состояло из одного-единственного слога. Он спросил то, что могли бы спросить многие на его месте.
— Что...?!
Первое слово стало и последним. Севатар обвил шею Мнемока его же собственным хлыстом, душа беспомощного человека тем же орудием, которым тот бил самую юную в своем Хоре, пока у нее не сломался позвоночник.
Яго Севатарион был опытным убийцей и хорошо знал, какое усилие требуется, чтобы убить человека любым способом, который только в силах представить разум смертного. Он душил магистра астропатов медленно, с любовью. Генетически усовершенствованные мускулы едва напрягались, прилагая силы ровно столько, чтобы растянуть казнь, не сломав псайкеру шею. Психическое чувство надзирателя впало в исступление, словно дикое животное, оно жалко билось в сознание Повелителя Ночи — столь же безрезультатно, как его тонкие пальцы цеплялись за твердое тело Севатара. Его глаза выпучились. Кожа на лице потемнела, стала из красной лиловой и, в конечном итоге, синей. Рывки стали слабее, перешли в подергивание и, наконец, прекратились. Севатар не отпускал. Еще нет. Несмотря на все свои недостатки, он был обстоятелен, когда дело касалось долга.
Громадные изукрашенные двери, запертые от непрошеных гостей, наконец, распахнулись и пропустили строй рыцарей в черной броне. Темные Ангелы окружили его, вскидывая болтеры и прицеливаясь. Севатар обратился к ним.
— Я — правосудие.
Резко крутанув напоследок, он переломил трупу шею и бросил его на палубу возле своих босых ног.
— Я — приговор. Я — кара. И я сдаюсь.
Он сидел в одиночестве посреди неподвижной черноты, вслушиваясь в медленный ритм своего дыхания. Его окутывало ощущение покоя и чувство холодной, очень холодной сосредоточенности, которая ускользала от него на протяжении десятков лет. Теперь, когда он спал, то видел не мертвых, а бесконечную ночь между мирами. Самые далекие глубины пустоты, где скрываются от света дружественных солнц тысячи опасностей. Владения чужих и чудовищ, изгнанных Великим крестовым походом, которые до сих пор так и просятся, чтобы их истребили раз и навсегда. Подлинные угрозы человечеству.
Наконец, до него вновь донесся голос девочки.
— Яго. Ты еще жив?
И Севатар улыбнулся во мраке своей камеры.
Аарон Дембски-Боуден
РЕЗНЯ
— Нас призывают, — произнес Малхарион. — Не сопровождающие нас подразделения Армии. Не ауксилии. Не Механикум. Только нас.
Командир флота открыл собрание этими словами, зная, что на них захочется откликнуться многим воинам.
— Этого от нас требует наивысшая власть, — продолжил он.
— Император? — без очереди вмешался один из его воинов. Как и предполагалось, вопрос вызвал в рядах приглушенное веселое ворчание.
— Наивысшая из тех, что мы признаем, — без улыбки поправился Малхарион. Он выглядел сурово, словно памятник, и был не из тех, кто демонстрирует свое веселье даже в те редкие моменты, когда испытывает его.
Военные советы Малхариона представляли собой неформальные собрания, хотя и не обходились без определенных протоколов. К вящему раздражению нижестоящих офицеров, Десятый капитан VIII Легиона считал уместным без малейшего замечания менять эти протоколы, заимствуя традиции этикета из иных культур и даже у других Легионов, казалось, руководствуясь при этом бессистемными порывами.
Он утверждал, что подобное подталкивает сородичей к рассмотрению новых перспектив в планировании и ведении войны. Многие из его братьев полагали, что он так поступает просто в силу извращенной эклектичности.
В настоящее время он выбрал искаженное подражание воинскому обычаю Лунных Волков выкладывать на середину символы и памятные предметы, чтобы продемонстрировать свое желание высказаться перед братьями. На борту «Мстительного духа» офицеры Лунных Волков обычно клали на центральный стол свое оружие или шлемы и ожидали, когда им разрешат заговорить. Здесь же, на военных советах VIII Легиона на борту «Завета крови», Малхарион постановил, что его офицеры могут использовать только те вещи, которые забрали с тел павших врагов.
Присутствовало почти пятьдесят офицеров — капитаны, центурионы, чемпионы — и всех их сопровождал связанный клятвой почетный караул, а также личные помощники, вследствие чего под знаменами четырех боевых рот стояло в общей сложности около двух сотен воинов.
Каждому из присутствовавших Повелителей Ночи предоставили право слова вне зависимости от звания, а это означало, что черепов — использовавшихся в роли символов — было в изобилии. На столе были свалены громадные, вытянутые черепа чужих, на каждом из которых была выцарапана или нанесена краской надпись искривленными рунами сладкозвучного нострамского языка. Тут и там среди лишенных кожи костей лежало экзотическое оружие и фрагменты доспехов павших человеческих культур, которые VIII Легион привел к Согласию, или же истребил.
Талос посмотрел на мрачную мешанину неупорядоченных груд, занимавших большую часть стола. Какой бы порядок не превалировал, когда эту традицию практиковали Лунные Волки, в исполнении Повелителей Ночи он отсутствовал. Не обладая эйдетической памятью космического десантника, было бы невозможно вспомнить, кто из воинов какую реликвию положил.
Молодой апотекарий держал шлем под мышкой, вдыхая теплый затхлый воздух, еле циркулировавший в напоминавшем пещеру зале. Чувства раздражало сладковатое зловоние — нечто, близкое к протухшей еде и странным мускусным пряностям. Оно казалось ему скорее навязчивым, нежели неприятным. Присоединившись к Легиону Повелителей Ночи, чтобы сражаться в их войнах и путешествовать на борту кораблей-склепов, нельзя было при этом останавливаться от смрада разлагающейся плоти.
Талос бросил мимолетный взгляд на сотни трупов, свисавших с потолка на промышленных цепях. Большинство были людьми или эльдар в расколотых болтами и изодранных клинками доспехах, от многих теперь осталось немногим больше, чем перевитые жилами скелеты в разбитых панцирях. Нескольких подвесили за запястья и шею, прочих же за лодыжки, и мертвые руки свисали в направлении собравшихся офицеров, протягиваясь в беззвучной мольбе. Многие тела настолько плотно обмотали цепями, что они висели так, словно оказались в коконе из-за голодных причуд какого-то невероятного металлического паука.
Апотекарий вновь обратил свои темные глаза на собрание. Большую часть воздуха над усыпанным реликвиями столом занимал гололит армады Повелителей Ночи, который отображал пятнадцать кораблей различных классов, сопровождавших «Завет крови». Талос наблюдал, как нарисованный синим светом боевой корабль, являвшийся его домом с момента отбытия с Нострамо так много лет тому назад, мерцает, становясь в строй. Уступающие по размеру крейсеры и фрегаты сопровождения медленно кружили в танце по периметру своего флагмана, а еще три боевых звездолета Повелителей Ночи держались рядом с «Заветом» в центре армады.
Талос смотрел на гибель своего родного мира с командной палубы «Завета».
Больше двух десятилетий назад он стоял там вместе с ближайшими из братьев, когда VIII Легион залил свою родину огнем и разорвал ее на части злобой десяти тысяч пушек.
Это было последнее большое собрание Повелителей Ночи. Обстоятельство, в лучшем случае, горьковатое.
Из всех восемнадцати Легионов мало кто избегал общества братьев столь тактично и часто, как VIII-й. Многие имперские командующие утверждали, будто не срабатываются с другими, но правда была несколько более забавна и мрачна.
Повелители Ночи практически не срабатывались друг с другом.
Апотекарий Талос моргнул с нечеловеческой медлительностью и перевел лишенные радужек глаза на фигуры вокруг стола. На экстренный совет созвали офицеров из всех четырех рот, которые составляли 2901-й экспедиционный флот. На собрание были допущены исключительно воины Легиона. Их соратники из Имперской Армии и офицеры ауксилий, верно — пусть даже чувствуя себя неуютно — несшие службу рядом с ними на протяжении последних нескольких кампаний, остались на борту своих кораблей.
