Приказано Победить. Снова в бой (СИ) - Добрый Роман (е книги txt) 📗
- Дай многофункциональник, тут кое-что подтянуть надо – послышался его голос через пару минут.
Стив молча вложил в руку напарника требуемый инструмент и погрузился обратно в свои не веселые размышления.
Питон действительно славился двумя вещами – невозможно страшной рожей и умением по нескольку лет обходиться без женщины. Потому что, даже готовые на все проститутки, отказывались ложиться с этим уродом. Добавить к этому соответствующую привычку сбрасывать сексуальное напряжение, отсутствие одного глаза и «официальную» кличку – получите то, что имеется.
В любой другой ситуации Стиви был не прочь позубоскалить на тему пристрастий капитана «улыбки фортуны», но не сейчас. В реакторном отсеке тянул лямку его брат. А составление полной диагностической карты требовало полного сканирования реактора, что можно было сделать только вручную. Ну а поскольку реактор, как и все на этой посудине, был изрядно разболтан, то фонил он будь здоров. Так что Ники, при каждом сканировании вынужден был лезть под экранирующий кожух, и хватал изрядную долю радиации.
Нет, на планете такая мелочь, как лучевая болезнь будет вылечена за пять минут, даже в ее последней стадии, но это деньги. А они с братом, нанимались сюда не для того, что бы потом все заработанные кредиты ухнуть на лечение. Так что Стиви был зол. И все равно сделать ничего не мог. До конца контракта еще восемь месяцев. В пустоте, любое неподчинение приравнивалось к бунту, а бунт карался прогулкой за борт. Без скафандра. Так что младший техник с аграрной планеты Канзас, мог только раздувать ноздри в бессильной злобе.
Рев базеров боевой тревоги, ознаменовавший окончание их бессмысленного прозябания - раздался внезапно. Бил, с неожиданной для его тучной комплекции прытью, вынырнул из чрева контрольного блока и, захлопнув крышку, понесся вслед за Стиви, занимать места согласно боевому расписанию. Каждый член команды тянул по две, а то и три должности. То, что одна из пусковых торпедных шахт осталась неотремонтированной, точнее вообще не работающей – плевать! Потом спишет на боевые повреждения или общую раздолбанность корабля. Если живы останутся….
Дрожащий, от плохо скрываемой радости и предвкушения легкой наживы, голос Питона, подтвердил, что это не учебная тревога, чего на пирате не водилось отродясь…
- По местам смертнички! К нам идет добыча! Или вы хотели жить вечно?! Аха-ха!
08 июня 3377 года. Граница секторов ЗРИ и САП.
Одинокая баржа вышла из прыжка на самом краю демилитаризованной зоны и сразу же ощетинилась антеннами глубоко сканирования. Обычный пустогруз, каким это судно было внешне, никак не смог бы засечь стартовавший, на максимуме возможностей, реактор малого рейдера. Но эта баржа - не была обычным кораблем. И все же уйти она уже не успевала, слишком велика масса покоя и слишком сильно опустошены прыжковые накопители. Капитан «Петра Великого» гнал на всех парах, стараясь, как можно быстрее проскочить секторы наибольшей активности пиратов. И все же - вляпался. В самом конце, когда казалось уже все позади. Но, так обычно и бывает, когда цель вот она, только руку протяни - случаются самые большие обломы.
Во всяком случае, так должны были подумать на пирате. И судя по тому, как резво разгонялся реактор – «Адмирал» снова оказался прав. Что ж, пока все идет как обычно.
Идея обкатать навыки и тактику в реальных боях затесавшись в каперы - принадлежала, как ни странно, Кириллу. Их корабли были почти достроены, а виртуальный полигон уже не давал ощутимых результатов. Теперь их наработки должны были пройти проверку на жизнеспособность в условиях реального боя. И приятели ломали голову над тем, как это провернуть.
С одной стороны «живой» бой был необходимостью, а с другой – никто не хотел угробить новейшие корабли, или, не дай Бог, дать их захватить противнику. Неважно, явному или не очень. На фронт их, естественно, не пускали, во всяком случае, до «сдачи экзамена» первому флоту. А других мишеней, вроде как, и не существовало. Но приемлемое решение было найдено.
В один из вечеров, каперанг расщедрился на воспоминания. Бывало с ним такое. По такому случаю, в офицерский кубрик стягивались все свободные от вахт «воскрешенные». Погреть уши и узнать из первых рук «как жилось тогда» - возможность уникальная. Современные имперцы не раз удивленно хлопали глазами, узнав, откуда растут ноги у многих традиций. В основном, конечно, флотских. До придворных политесов дела не было никому, хотя и о них тоже слушали с удовольствием.
Но Григорий Андреевич старался обходить последние стороной. В особенности после того, как кто-то из пехоты, слушая о правлении Екатерины Великой, отпустил скабрезную шуточку по поводу интимных пристрастий императрицы. Тогда Спиридонову очень хотелось сломать наглецу все лицевые кости по одной.
Однако «Адмирал» был человеком старой закалки, к тому же прилично воспитанным, да и умом не обделен. По этому пехотинцу был брошен вызов на дуэль. По всем правилам. То есть, капитан первого ранга оборвал себя на полуслове. Встал. Одернул китель, и гордо расправив плечи – окинул наглеца презрительным взглядом. После чего стянул перчатку и, швырнув ее в лицо рядового - объявил вызов. Тот удивленно захлопал глазами. Подобный вид выяснения отношений хоть и не был запрещен, но вот уже больше полувека как не практиковался. И вот тебе здрасьте.
Отказ от дуэли – это позор. Бесчестие не только для провинившегося, но и для всего рода. Поэтому, за последние десять веков, было зафиксировано всего два случая уклонения от дуэльного спора.
Десантники были вооружены одноручными саблями, двуручными мечами, обоюдоострыми секирами и прочим, слабо подходящим для «боя чести» холодняком. Офицеры же, почти поголовно предпочитали гладиусы. Но командиры и здесь отличились.
Кирилл виртуозно освоил парные катаны, а Григорий остановился на бердыше. Естественно все орудия ближнего боя были выполнены из современных материалов и с применением последних разработок. Так, например, тот же бердыш каперанга имел телескопическое древко. А собирался таким образом, что легко умещался на бедре, рукоять же, надежно укрывала боевую часть оружия, образовывая вокруг нее что-то вроде чехла.
В виду специфического вооружения и за неимением шпаг, в качестве инструмента для отстаивания затронутой чести были выбраны кортики. И соперники сошлись. Кубрик станции не был достаточно просторным, так в него еще и набилось немало народу. В Силу чего, оппонентам пришлось попотеть, чтобы не зацепить никого из зрителей.
Точнее, постараться пришлось Григорию Андреевичу. Он гонял десантника от стены к стене с таким остервенением, что у неудачливого шутника не хватало умения, скорости реакции и вообще времени, ни на что, кроме как пытаться отразить, сыплющиеся на него градом, удары.
Уже через полторы минуты десантник тяжело дышал, пропустив пять или шесть выпадов и коварный удар под дых, основательно сбивший ему ритм дыхания. Теперь он, тяжело дыша и кровоточа глубокими порезами на предплечьях, ребрах и даже лице, пытался контратаковать. Зря.
Прошло еще секунд двадцать и «Адмирал» выбил клинок из рук противника, а затем, крутанувшись на месте, нанес удар в незащищенную шею. Это смертельный удар … был бы. Не замри лезвие кортика в миллиметре от сонной артерии провинившегося. Не останови Спиридонов руку, шея бедолаги болталась бы на честном слове. Полностью отрубить кортиком голову, все таки не реально.
После публичной порки, шутника отправили в карцер на предмет подумать и переосмыслить жизненные ценности. Так сказать умерить длину и свободу языка, чтобы не брякал то, что не следует и там, где не следует.
Вот с тех пор Григорий и старался не затрагивать «светские» воспоминания, все больше рассказывая о флотской жизни.
В этот вечер флотоводец вспоминал, как они гоняли злых и страшных пиратов балтийского моря. Те лютые супостаты, на утлых баркасах, драпали при одном виде имперского флага. Рассказывал хорошо, с выдумкой, остроумием и крепким словцом. Экипажи хватались за животы и чуть не падали с лавок от смеха.
