Желтые небеса - Орлов Антон (онлайн книга без txt) 📗
– Хорошо. Поедем туда вместе.
– Да, я так и хотел предложить, – торопливо закивал Эш. – Вместе. Эту деревню трудно найти, я там уже был, а вы еще не были… Вот здесь она, смотрите. – Он ткнул пальцем.
– Ага. Собирайтесь.
В комнате Эш вытряхнул на пол из сумки скомканную одежду, запихнул обратно, потом начал складывать туда же давно не мытую пластмассовую посуду.
– Бросьте, у меня есть посуда, – остановил его Мартин.
– А? – Эш поднял голову. – Ладно, оставлю тут, пусть ребята пользуются. Они присмотрят за комнатой в мое отсутствие. Паад, я на всякий случай возьму с собой деньги. Они спрятаны на другом этаже, подождите меня внизу.
– Ну уж нет, – не согласился Мартин, – вдруг вы удерете?
– Да с чего я удеру? – Вениамин состроил удивленную гримасу. – Я сам хочу поехать с вами…
– Так, беспочвенные подозрения.
Деньги были спрятаны на семнадцатом этаже. Ворча по адресу «твердолобых агентов ЛОСУ, которые не признают права на личные тайны», Эш разгреб неприметную кучу обломков в одном из покинутых кабинетов и извлек оттуда туго набитый кожаный мешочек. Келмацкие медные квадратики, твердая валюта.
– Откуда у вас такой солидный капитал? – полюбопытствовал Мартин.
– Не ваше дело, – поморщился Вениамин. – Я не собираюсь материально зависеть от вас в дороге. Паад, вы только что заставили меня совершить предательство, растоптали мое чувство чести и даже не сознаете, что сделали! Хотел бы я знать, просто вы наивный или садист…
– Эш, у меня тоже есть свои понятия о чести, – Мартин смерил его холодным взглядом. – Я никогда еще не бросал человека, которого взялся вытащить. Никогда. Ни разу. Я должен быть уверен, что Мадина Милаус не хочет вернуться домой.
– Я же сказал вам, как она к этому относится!
– Пусть сама скажет. А теперь заткнитесь, и пошли.
Спускаясь по лестнице, Эш негромко пробормотал:
– Вы просто игрок, не привыкший проигрывать. Для вас люди ничего не значат.
Мартин не ответил. Ему было наплевать, что Эш о нем думает.
Борешанисты тренировались на поле космодрома. Они опять надели белые и желтые плащи, разделились на команды, и тренировка превратилась в мистерию – будто они находились одновременно в двух реальностях: в одной, опостылевшей, был Эгтемеос, рутина ежедневной службы, не внушающие почтения боссы с их нравоучениями, а в другой, иллюзорной, лунные эльфы бились с солнечными и происходила масса других вещей, недоступных восприятию Мартина Паада. С непроницаемым лицом наблюдая за Вениамином, который о чем-то шептался с кучкой «убитых» эльфов, он успел сосчитать борешанистов, выделить наиболее сильных бойцов, оценить их технику. Если Эш попросит о помощи (а с него станется, неуравновешенный парень), стычки не избежать. Шаркали подошвы о бетонные плиты, стучали пластиковые мечи. О чем разговаривают, не слышно. Мартин знал, что сможет утихомирить всю эту компанию, не пользуясь оружием, но нет гарантии, что он при этом никому ничего не сломает. Когда на тебя налетает три с лишним десятка человек, трудно быть осторожным. В такой свалке невозможно контролировать силу каждого удара и в последний момент останавливаться, проводя костедробительные захваты. Наверняка будут травмы. Не говоря уж о том, что, если он раскидает борешанистов, как котят, на глазах у толпы валвэнийцев (день выдался солнечный, у кромки поля толпились зрители), престиж вооруженных сил Эгтемеоса будет подорван. Пожалуй, Панасов и Унарре ему этого не простят…
Наконец Эш всем по очереди пожал руки и направился к нему. Как всегда после общения с борешанистами, он выглядел очень бодрым.
– Ну все, я попрощался с ребятами. Идемте. Я пожалел вас, Паад, не стал говорить им про ваши беспринципные штучки. Они бы такого не стерпели, вы их еще не знаете! Скажите спасибо, что я ничего им не рассказал.
– Спасибо, – проворчал Мартин.
От чистого сердца, но Эш насупился, решив, что он издевается.
Сотимару нашли в холле одного из отелей, около расшитой шелковыми аппликациями палатки куртизанок. За прошедшие дни фаяниец более-менее отъелся, обзавелся отлично сшитой валвэнийской одеждой, следы побоев исчезли.
– Мы выезжаем, – сказал ему Мартин. – Идем.
На озаренных солнцем улицах Эгтемеоса было еще многолюдней, чем обычно. Блестели не успевшие просохнуть лужи, полные скукоженных воздушных вьюнов, сверкало псевдостекло. В глазах рябило от множества пестрых одеяний. Некоторые из попадавшихся навстречу валвэнийцев низко кланялись Сотимаре. Не Мартину, не Вениамину, а именно Сотимаре.
– Ваши знакомые? – спросил Мартин.
– Нет, просто здешний народ. – Перлорожденный небрежно махнул рукой.
– Но они вас как будто знают?
– Им внушает почтение мой облик, – Сотимара тщеславно усмехнулся. – Одежду такого покроя и расцветки носят савашейские князья. Мне повезло наткнуться тут на приличного портного. Этот костюм сшит на заказ, по индивидуальной мерке. Пусть он не так изыскан, как фаянийские, его можно носить.
Мартин искоса поглядел на него: лиловые кожаные штаны, бледно-желтая рубашка с воротником-стойкой, затканным золотом, элегантный темно-серый камзол, безупречно повязанный шарф из тончайшего кремового шелка. Длинные волосы заколоты на затылке бронзовой пряжкой, усыпанной мелким речным жемчугом. Перлорожденный умел одеваться! Сам Мартин в своем блеклом пятнистом комбинезоне и Эш в давно не стиранном, потрепанном костюме рядом с ним по всем статьям проигрывали. Те, кто сгибался перед Сотимарой в подобострастных поклонах, вероятно, принимали Мартина за головореза-телохранителя, а Вениамина – за слугу. Недовольного жалованьем, судя по его похоронной гримасе.
Карет и повозок под бетонным навесом прибавилось: утром в Эгтемеос прибыл еще один караван. Мартин насчитал четырнадцать похожих друг на друга дощатых фургончиков, покрытых растрескавшимся коричневым лаком. На оглоблях висели замысловатые предметы из птичьих перьев и крашеной соломы.
– Что это?
– Обереги, – объяснил Сотимара. – Дикари верят, что это поможет им избежать неприятностей.
Около фургончиков бродило несколько длинноусых воинов с саблями, в грязных полосатых шароварах и кольчугах. Охрана. Чуть поодаль стояло трое патрульных-борешанистов. Эш подошел к ним проститься. Мартин между тем разглядывал фургончики: их выщербленные бока свидетельствовали, что сюда не раз вонзались стрелы, копья и метательные ножи. Охранники начали бросать на него угрожающие взгляды, но пока молчали.
– Вы их раздражаете, – шепнул фаяниец.
Мартин отвернулся. Эш, обменявшись рукопожатиями со своими друзьями, вернулся и опять намекнул, что, скажи он только слово, эти ребята мокрого места от его обидчиков не оставят.
«Вот еще загадка: почему Эш пользуется среди борешанистов таким непререкаемым авторитетом? – подумал Мартин, лавируя среди хаотично запаркованных туземных экипажей. – Не врет ведь, они действительно относятся к нему с обожанием! Почему?»
Он отпер дверцу бронекара, пропустил спутников вперед. Сотимара занял кресло пассажира в кабине, антропоэтнолог ушел в салон. Мартин до последнего момента подозревал, что он попытается сбежать, но Эш как будто смирился с судьбой. Тем лучше. После того как бронекар, миновав единственные ворота Эгтемеоса, выехал на широкую, все еще не просохшую до конца дорогу и помчался к горизонту, меся мощными колесами грязь, все пути для бегства были отрезаны. На всякий случай Мартин послал Сотимару разведать, что делает Вениамин. Тот сидел на откидном диванчике и с расстроенным видом смотрел в иллюминатор. Мартин окончательно успокоился. Небьющиеся иллюминаторы не открываются, а дверцу, которая ведет из салона наружу, он запер и все ключи держал у себя, но все равно в глубине души опасался, что Эш так или иначе попробует выбраться из машины. Все в порядке. Похоже, он становится мнительным.
Ядовито-зеленую, изрезанную затопленными оврагами равнину поближе к вечеру сменили плантации – заболоченные пространства с бесконечными рядами шаровидных темных кустиков. Между грядками настланы жерди и дощечки. Двенадцать лет назад Мартин побывал в этих краях. Он даже узнал большую деревню, где остановились на ночлег: островерхие домики на сваях, с открытыми опоясывающими верандами и шаткими лесенками; деревянный храм Болотной Богини, увешанный гирляндами высушенных плодов гурьяба – основного сельскохозяйственного продукта, произрастающего в этой местности; длинный приземистый амбар для хранения гурьяба, от фундамента до конька крыши заляпанный грязью (предполагалось, что злые духи по недомыслию решат, что в таком непрезентабельном строении не может находиться ничего ценного, и не станут губить собранный урожай).
