Братство порога - Корнилов Антон (электронные книги без регистрации .TXT) 📗
А когда все закончили говорить, наступила тишина, от которой, по выражению Изаиды, у нее в животе будто птица забила крылами. И молвил его величество король Гаэлона Ганелон Милостивый: да будет так.
Несколько часов носилась по дворцовым коридорам неутомимая фрейлина, окруженная толпой слушателей, и все повторяла и повторяла свою историю. Те, кто внимал Изаиде, когда она рассказывала о произошедшем в первый раз, слушали снова и снова с неослабевающим интересом, потому что рассказ фрейлины с каждым разом обрастал новыми душещипательными подробностями. Когда день перевалил за половину, история Изаиды имела уже мало общего с первоначальным вариантом. В конечной версии все действующие лица рыдали в голос, причем исключительно кровавыми слезами, поминутно хватались за рукояти мечей и кинжалов, произносили страшные клятвы и раздирающие душу монологи… Даже неприглядного молчуна болотника обуянная вдохновением фрейлина наделила парой страстных реплик…
А ближе к вечеру возбужденно шумевший весь день дворец затих. И когда первые синие сумерки опустились на Дарбион, на стенах и башнях королевского дворца тоскливо запели трубы. Вдоль стен церемониальной галереи, ведущей к главным дворцовым воротам, выстроились вооруженные алебардами стражники и мечники королевской гвардии. А из центральных комнат дворца двинулась по галерее печальная процессия. Впереди несли паланкин, в котором возлежал обессилевший от горя король Ганелон, за паланкином тянулась многочисленная его свита, далее шествовала ее высочество принцесса Лития под руку с прекрасным эльфом Лилатирием; сэр Оттар и сэр Эрл сопровождали эту пару, до конца неся свою службу, следом шли Орелий и Аллиарий, а за ними слуги, нагруженные вещами принцессы и богатыми дарами.
До распахнутых в дворцовый двор главных ворот оставалось всего несколько десятков шагов, когда процессия неожиданно остановилась.
В проеме ворот неподвижно стоял одинокий рыцарь, облаченный в странные, не виданные никогда и никем доспехи, сработанные из гладких черных пластин непонятного происхождения, но явно не отлитые из железа. Казалось, будто рыцарь с ног до головы обернут в черные зеркала, только зеркала эти не отражали огненный свет зажженных у ворот факелов и не поглощали его. На угловатом шлеме рыцаря вместо плюмажа свисала длинная прядь тонких и упругих серебряных игл, а опущенное забрало скрывало его лицо. За спиной рыцаря угадывался треугольный щит, сделанный из того же удивительного материала, что и доспехи, а на широком поясе, вырезанном из белой кожи неведомого зверя, висел в ножнах меч с рукоятью в виде головы виверны. На черной груди рыцаря и на его запястьях поблескивало множество амулетов.
Черный рыцарь выглядел так зловеще, что стражники у ворот не решались подойти к нему, несмело переглядываясь и подталкивая друг друга. Впрочем, рыцарь, кажется, не обращал на них никакого внимания. Он просто стоял, прочно расставив ноги, не выказывая ни малейшего желания освободить путь процессии.
Пение труб смолкло. И в установившейся полной тишине было слышно, как тонко звенели высоко-высоко в вечернем небе колокола башен Дарбионского королевского дворца.
Полог паланкина откинулся. Усыпанная перстнями рука короля Ганелона взмахнула в сторону стражников у ворот. Тотчас двое подскочили сзади к рыцарю, намереваясь схватить его за руки.
Рыцарь повел плечами. Движение это было коротким и на вид совсем безобидным, но стражники, гремя кольчугами, разлетелись в разные стороны. Еще четверо бросились на рыцаря, подняв алебарды.
Но и тогда рыцарь не обернулся и не обнажил меча. Ударом локтя он перебил направленную в его голову алебарду, широкое лезвие которой полетело далеко вперед и лязгнуло о мраморные плиты пола всего в какой-то паре шагов от королевского паланкина. Две другие алебарды рыцарь перехватил в замахе, просто закинув руки за спину; вырвал их у стражников и отбросил прочь. Трое обезоруженных стражников и четвертый, так и не осмелившийся напасть, бессильно отступили.
Полог паланкина распахнулся на всю ширину. Король Ганелон привстал, опираясь на плечи слуг, и крикнул:
— Кто ты и что тебе нужно?! Отвечай немедленно, не отягощай и без того страшную участь возразившего королевской воле!
Голос короля был надорван и глух. Закончив фразу, Ганелон дернул шеей, будто хотел оглянуться на эльфов, возвышавшихся над толпой придворных. Те, кто видел короля в этот момент, говорили потом, что на бледном лице Ганелона ясно читался испуг.
Рыцарь поднял забрало.
Процессия перестала быть стройной — придворные сбились в кучу, подавшись вперед, стремясь рассмотреть лицо того, кто допустил безумство преградить путь королю. Мгновение спустя над копошащейся толпой разнеслось повторяемое множеством голосов имя.
— Сэр Кай! — выкрикнул Ганелон. — Рыцарь Порога, что ты делаешь?
— Она останется, — спокойно проговорил Кай.
— Что?! — не поверил своим ушам король.
— Ее высочество останется во дворце, — так же спокойно, но голосом отвердевшим повторил болотник. — Пусть эльфы возвращаются в свои Чертоги без принцессы Литии.
Вокруг загомонили. Кто-то даже засмеялся — и этот смех не казался странным. Происходящее было настолько невероятным, что даже такую реакцию нельзя было считать ненормальной.
К королю выбился Лилатирий, за ним, держа его за руку, поспевала принцесса. К Глядящему-Сквозь-Время неторопливо шли через толпу Принц Хрустального Дворца и Рубиновый Мечник.
— Рыцарь, — заговорил Хранитель Поющих Книг, заговорил вкрадчиво и негромко, но отчего-то его голос покрыл людской гомон, — я прошу тебя не делать глупостей, о которых потом ты горько пожалеешь…
Кай встретил почти материально обволакивающий взгляд эльфа усмешкой.
— Принцесса останется, — снова сказал он. Рядом с Лилатирием встали Аллиарий и Орелий.
— Не сметь! — заревел король, протянув сжатую в кулак руку к Каю. — Не сметь, рыцарь! Слушай королевскую волю и преклони передо мной колени!
И тотчас тонко прорезал этот крик голос принцессы Литии:
— Кто ты такой, чтобы указывать, как мне поступить, сэр Кай?! Пошел прочь!
— Я только выполняю свой долг, ваше высочество, — чуть склонил утяжеленную шлемом голову Кай.
— Не гневи своего короля, рыцарь, — сказал принц Орелий сквозь плотно сжатые зубы.
И снова Кай ничего не ответил эльфам. Он снял со спины треугольный щит, мгновенно продел в его ремни левую руку, а правой с режущим свистом выхватил из ножен меч. Как и доспехи болотника, этот меч не был сделан из металла. Неправильной формы клинок, поблескивающий кроваво-красным, был словно выточен из панциря какого-то неведомого чудища.
Тогда облик эльфов мгновенно и разительно изменился. Орелий, Аллиарий и Лилатирий неестественно вздыбили плечи, подняв длинные руки на уровень плеч. Все трое стали похожи на громадных приготовившихся к атаке хищных птиц. По лицам эльфов побежали под белой кожей волны, зеленые их волосы встали дыбом, концами касаясь высокого потолка, а глаза и раскрытые рты засветились алым — теперь эльфы были поистине страшны; так страшны, что в толпе придворных послышались крики ужаса, а кое-кто из стражников, стоящих у ворот и вдоль стен, побросал оружие. Воздух в галерее затрещал, взметнувшееся вверх пламя факелов окрасилось мертвенно-синим цветом. Толпа шарахнулась назад, несколько человек упали в панике и не смогли подняться — по упавшим бежали, давя в кровь тела.
Болотника словно шатнуло невероятно сильным порывом ветра. Забрало с громким лязгом опустилось само собой; пучок длинных игл на шлеме и волосы, выбивавшиеся над доспешным воротником, рвануло и растрепало. Один за другим на груди Кая будто налились кровью и лопнули пять или шесть амулетов, два амулета на левом запястье разорвало в мелкие осколки. Болотник чуть присел, наклонившись вперед, выставив перед собой щит, а руку, сжимающую меч, отвел назад. И хотя никто не видел, как под забралом зашевелились его губы, шепча заклинания, но белые раскаленные искры, летящие от его доспехов, были заметны всем. Он сопротивлялся ощущаемому лишь им одним ветру… И выстоял.