Эпизод III: Месть ситхов - Стовер Мэтью Вудринг (читаем книги онлайн без регистрации txt) 📗
— Это были чрезвычайно… экстраординарные действия, — вежливо пояснил канцлер, не замечая пристального взгляда прищуренных глаз Винду.Разумеется, в бою на мечах я полный профан, но на мой неопытный взгляд, граф был… чересчур самоуверен. Особенно после того, как столь ловко избавился от магистра Кеноби.
Оби-Ван покраснел, Скайуокер — тоже и значительно сильнее.
— Наверное, юный Анакин был более… высоко мотивирован, — продолжал как ни в чем не бывало Палпатин, окидывая молодого человека ласковым взглядом.В конечном счете Дуку сражался для того, чтобы убить врага, тогда как Анакин дрался, чтобы спасти… если я могу присвоить себе такую честь… друга.
Мейс помрачнел. Хорошие слова. Наверное, искренние, но от этого они не стали нравиться больше.
Никому в Совете Ордена не нравились дружеские отношения Скайуокера с Верховным канцлером. Мейс не раз беседовал на эту тему с Кеноби, еще когда Анакин ходил в падаванах, а сейчас не слишком обрадовался, услышав, как Палпатин говорит за юного джедая, который, похоже, не был готов говорить сам за себя.
Мейс сказал:
— Уверен, Совету будет весьма интересно выслушать твой подробный отчет, Анакин.
На слове подробный Винду сделал особое ударение.
Скайуокер нервно сглотнул, а затем, так же внезапно, как слетела, вокруг него восстановилась аура хладнокровной уверенности.
— Да. Да, конечно, мастер Винду.
— А еще мы должны доложить о побеге Гривуса, — вставил Кеноби.Изворотлив по обыкновению.
Винду посмотрел канцлеру прямо в глаза.
— Лучшего шанса заключить мир нам не выпадет. Мы можем прекратить войну.
Пока Палпатин отвечал, Мейс Винду обратился к Великой силе.
Мир вокруг стал кристально-прозрачным, обратившись в драгоценный камень с трещинками и сколами неверных действий. Таков был особый дар Мейса Винду: видеть, как в матрице мира соотносятся друг с другом события и живые существа, отыскивать грани, на которых действия можно обратить на пользу, предчувствовать удар в лучшем направлении. Винду не понимал значения структуры, густые тучи, которые поднялись после возрождения ситхов, затрудняли восприятие. Но уязвимую точку Мейс всегда видел ясно.
Вовсе не сразу, а затем — скрепя сердце, — Мейс поддержал идею тренировать Анакина Скайуокера, которая противоречила тысячелетней традиции Ордена. В структуре Великой силы он увидел подтверждение догадки Куай-Гона: юный раб с Татуина и есть тот самый Избранный, рожденный принести равновесие. Мейс оспаривал решение Совета сделать Оби-Вана Кеноби магистром и поручить обучение Избранного непроверенному учителю, так как уникальное восприятие показало ему мощные линии предназначения, которые к худу или добру связали жизни этих двоих. В день избрания Палпатина Мейс увидел, что сам канцлер — уязвимая точка невообразимого значения. Человек, от которого зависела судьба всей Республики.
Теперь же он видел всех троих вместе посреди хитроумной решетки из трещин, изъянов и неверных ходов.
Анакин каким-то образом оказался стержнем, осью, центром весов с Оби-Ваном на одной стороне, Палпатином — на другой и Галактикой — в равновесии. Но темное пятно на Великой силе мешало разглядеть будущее: прорисовывался лишь смутный намек. Баланс был столь неустойчив, что Мейс не мог предугадать, что получится, если даже легонько толкнуть чашу весов. Любое смещение в любую сторону вызовет хаотическое качание. Произойти может все.
Все что угодно.
А от сети трещин, что связывает всех троих, веет темной стороной.
Винду запрокинул голову и посмотрел на небо, на падающую звезду челнока, который спускался на платформу сквозь темнеющий день.
— Боюсь, мир на повестке дня не стоит, пока Гривус на свободе,печально говорил тем временем канцлер. — Дуку — единственный, кто сдерживал чудовищную страсть генерала к резне. Без графа Гривус примется неистовствовать по всей Галактике. И я боюсь, что эта война не то что далека от окончания, но и вот-вот обернется настоящим бедствием.
— А что с ситхом? — поинтересовался Оби-Ван. — Смерть Дуку должна была по меньшей мере положить начало ослаблению тьмы, но вместо этого мрак еще больше сгустился. Опасаюсь, что учитель Йода прав в своих прозрениях. Он утверждал, что Дуку — скорее ученик ситха, но не учитель.
Мейс направился к доку для небольших кораблей, где должен был приземлиться челнок Храма, остальные последовали за темнокожим магистром.
— Если ситх действительно еще существует, то в свое время он проявит себя. Они всегда так поступали, — Винду надеялся, что Оби-Ван поймет намек и умолкнет: у Мейса не было никакого желания открыто обсуждать их расследование в присутствии Верховного канцлера.
Чем меньше Палпатину известно, тем лучше.
— Гривус — загадка поинтереснее, — продолжал он. — Канцлер, генерал с вами милостиво обошелся, а милость не входит в число его добродетелей. Мы все радуемся, что он пощадил вас, но я не могу избавиться от вопроса — почему?
Палпатин развел руками.
— Могу лишь предположить, что Сепаратисты предпочли видеть меня заложником, а не мучеником. Хотя сказать наверняка невозможно. Может быть, это был генеральский каприз. Он известен своей непредсказуемостью.
— Может быть, вожди Сепаратистов могут сдержать его в обмен на некоторое… — взгляд Мейса лениво уплыл в точку где-то над головой канцлера,-…здравомыслие.
— Абсолютно исключено, — Палпатин расправил плечи, отряхнул накидку.Мирные переговоры с Конфедерацией — а они законное правительство восставших миров — будет рассматриваться как эквивалент поражения в войне! Нет, мастер Винду, эту войну можно закончить лишь одним способом. Безусловной сдачей противника. А пока жив Гривус, такого не произойдет.
— Что ж, — сказал Мейс. — Значит, джедаи сделают поимку Гривуса первоочередной задачей.
Он посмотрел на Анакина и Кеноби, вновь — на Палпатина. Наклонился к уху канцлера, понизив голос, в котором прозвучала легкая — совсем легчайшая — нотка подозрительности и предупреждения:
— Эта война уже затянулась. Мы отыщем генерала, и война будет окончена.
— Я в том не сомневаюсь, — отозвался Палпатин, очевидно ничего не заметив. — Но нам не следует недооценивать изощренности Сепаратистов. Возможно, что сама война — лишь очередной их ход, — добавил канцлер с элегантной, понятной четкостью, — в некоей игре большего масштаба.
