Чистое небо - Цормудян Сурен Сейранович "panzer5" (читать книги .txt) 📗
– А ты сам этого Всевидца видел? – спросил Григорий у Мармеладного Джо, который вызвался проводить своего спасителя до хижины отшельника.
– Нет. У него только наши старшие бывают. В последний раз Панцирь ходил. Потом вернулся и сказал, что нам срочно нужно менять место дислокации. И оказался прав. Через два дня случился Выброс, и на нашей старой базе появилось несколько аномалий и сильно повысился уровень радиации. Поэтому мы в Новошепеличи перебрались. Всевидец это и предсказал. Но сам я его не видел.
– Но что вообще о нем рассказывают?
– Да всякое, – пожал плечами Евгений, – странный он. Даже очень. Панцирь так и велел тебе передать, дескать, спроси, что хочешь, услышь ответы и уходи. А на остальное не обращай внимание. Ведет он себя как-то чудно. Вроде какой-то сталкер-одиночка ходил ко Всевидцу. Разговаривал с ним, а потом вдруг накинулся на него и убить хотел.
– И что?
– Погиб сталкер тот. И труп его отшельник своему волку скормил. Короче, нельзя поддаваться эмоциям. Вроде Всевидец провоцирует. Что-то типа этого.
– У него есть волк?
– Да. Ручной. Говорят, Всевидец его, раненного, отбил у стаи псевдособак и выходил. Тот теперь верой и правдой отшельнику служит.
– Что-то мне уже и идти туда не очень хочется, – хмыкнул Григорий.
– Да чего ты? Наши старшие ведь ходят, и ничего. Я же говорю, задай вопросы, получи ответы и уходи. Все.
– А какая плата?
– Он не берет платы.
Дикобраз еще раз посмотрел вслед удаляющимся аномалам. Они довели его до хижины. Точнее, до того места, откуда она была видна и оставалось до нее меньше ста шагов.
Это была маленькая сторожка. Крохотные, заросшие паутиной окна занавешены с внутренней стороны плотной и потерявшей цвет тканью. Вокруг сторожки валялся всякий хлам. Ржавые остатки велосипедов, деревянное корыто, битый кирпич, старый мотоцикл с коляской, головы от детских кукол с пустыми глазницами... и кости... много костей... Трудно было сказать, есть ли среди них человеческие, а желания проверять это у Григория не было никакого. Он встал перед гнилой досчатой дверью и стал озираться. Волка нигде не было видно. Может, он в доме? В этот момент Григорий почувствовал, как что-то давит ему на спину, и без того перегруженную большим рюкзаком. Давил чей-то пронизывающий взгляд. Обернувшись, он увидел волка. Тот был совершенно белый. Словно седой. Спокойно стоял в двух шагах позади и смотрел на незваного гостя.
Дикобраз медленно поднял ствол автомата.
– Опусти свою пукалку, дурак! – послышался старческий крик из хижины. – Он тебя не тронет, если ты не падаль!
«А как он определит, падаль я или нет?» – подумал Григорий и тут же услышал ответ:
– По запаху. Да не стой как пень! Открой дверь и заходи, идиот чертов!
Григорий шагнул к двери, и зверь шагнул следом.
– Скажи ему, чтоб не шел за мной!
– Ты тупой, да? Как я ему скажу, он ведь волк и по-человечьи не понимает!
– А как ты с ним общаешься?
– По-волчьи.
Дикобраз открыл дверь и шагнул во тьму хижины.
– Значит, по-волчьи ему скажи.
– А у волков нет запрещающих фраз. Их общение строится на доверии и преданности. Либо на непримиримой вражде. Только абсолютное «да» либо бескомпромиссное «умри». Это тебе не людишки подлые, которым еще чего-то запрещать надо, чтоб в рамках держать. Заходи. Присаживайся.
В помещении стоял жуткий запах старости, сырости и еще черт знает чего.
– Куда садиться? Я ничего не вижу. Знал бы, прибор ночного видения достал.
– Перед тобой стол. На столе керосиновая лампа. Зажги ее. И не хвались своим прибором... хе-хе-хе...
Смех у хозяина сторожки был неприятным, кашляющим. Григорий нащупал лампу, достал спички и поджег фитиль. Комната была небольшой и совсем неухоженной. По углам такие паутины, что казалось, в них не то что муха, вертолет запутается. У противоположной стены топчан с висящей над ним старинной иконой. На топчане сидел древний старец в черном монашеском балахоне. Григорий еще никогда не видел такого морщинистого лица. У старца были длинные тонкие и прямые волосы. Совершенно белые, как у того волка. И у старца не было глаз. Только закрытые навечно веки во впадинах глазниц. Выглядел он зловеще.
– Ты слепой, что ли? – удивленно спросил Дикобраз.
– Это ты слепой, если, глядя на меня обоими своими глазами, еще и вопросы такие тупые задаешь.
– Так ты и есть Всевидец? Кто-то, видно, очень над тобой пошутил, назвав так. – Дикобраз усмехнулся. Старик ему не нравился, и Григорий даже не думал это скрывать. Что-то внутри заставляло его демонстрировать эту неприязнь.
– Остришь, да? – оскалился отшельник, показав кривые желтые зубы. – Ну раз такой острый, то пойди мне дров своей башкой наруби. А то спущу на тебя Людоеда, он тебя, как тузик грелку, порвет.
– Людоеда?
– Так волка зовут.
– Милое имя. Доброе, – покачал головой Григорий.
– Честное.
Волк вошел в комнату и улегся в ногах у старика.
– Ну, говори, зачем пришел, – прокряхтел Всевидец.
– Если то, что о тебе рассказывают, правда, ты и так должен знать, – прищурился Григорий.
– Ты глупый или смелый, я что-то не понял? А?
– Я найти кое-что хочу. – Дикобраз решил больше не дразнить этого странного и жуткого старика, особенно учитывая то, что сейчас на него уставились хищные желтые глаза Людоеда.
– Черное Солнце, – кивнул Всевидец.
– Как ты угадал? – удивился Григорий.
– А ты к кому пришел, дуралей? А? Черт бы тебя побрал, ублюдок, скотина, мразь, чтоб ты сдох, сволочь!
– Эй-эй! Осади! Чего такое?!
– Ты это, – старик кашлянул и почесал макушку костлявой сухой рукой, – не бери в голову. Не так часто я с людями общаюсь. Иной раз так поругаться с кем-то охота. Вот и наверстываю. Хе-хе. Одиночество, знаешь ли, тяжкое бремя.
– Это как посмотреть, – угрюмо ответил Дикобраз.
– А мне никак не посмотреть, – ехидно заметил Всевидец и расхохотался.
– Ну, так что с Черным Солнцем?
– Оно под реактором. В тоннеле.
– Так оно действительно существует?
– Ты глухой или тупой? А? Я же сказал тебе, оно под реактором, в тоннеле!
– И больше нигде его нет?
– Этот артефакт единственный в своем роде. Он уникален. Как уникально все, что единственно в нашем мире. Как наша планета, например. И потому хрупок. Будь осторожен с ним.
– А я смогу его достать? У меня получится?
Старик пожал худыми плечами.
– Я не вижу будущего. Я чувствую положение вещей и мысли. Но будущее, твое будущее, зависит только от тебя. А достанешь ли ты в будущем этот артефакт, я тебе не скажу. Ты ведь до сих пор даже не веришь в его существование. Но существует все, во что мы верим. А если мы во что-то не верим, то этого нет. Нет для нас, вне зависимости от того, существует это где-то или нет. Выбор дороги зависит от веры. И если ты веришь в Черное Солнце, ты его сможешь найти. Дорога и поиск приведут к нему. А если нет, то и искать не будешь.
– А какими свойствами этот артефакт обладает?
– Он меняет человека. Исцеляет его. Делает совершенным. Лишает его недугов. Физических недугов и психологических. Пороков лишает. Слабостей. Даже зомби. Они когда-то были людьми, а значит, Черное Солнце может исцелить и зомби.
– А как выглядит этот артефакт?
– Ты поймешь, когда увидишь.
– А ты сам не хотел получить его? Если он такой, как ты говоришь, он мог вернуть тебе глаза.
– Зачем? – Старик усмехнулся.
– Но как ты можешь жить во мраке?
– С чего ты взял, что я живу во мраке? Почему ты думаешь, что ты живешь не во мраке? Почему ты считаешь, что видишь больше, чем я, слепой сумасшедший старик? – Всевидец засмеялся. – Это ваша жизнь сплошной мрак. Погоня за наживой. Предательства, ложь, лицемерие, низменные страсти убогих и смертных. Это вы все во мраке живете. Потому и получили вы эту Зону. Она – воздаяние вам. Она – часть вашей извращенной веры. – Старик наклонился вперед, ближе к собеседнику, и зловеще произнес: – И Зона всего лишь начало! Потому что ВЫ такие!
