Черный дождь (СИ) - Скороходов Артём (книга бесплатный формат .txt) 📗
Помолчали. Я поразглядывал клубы дыма и вспышки артиллерии.
— А долго мы еще так будем?
— Что именно? — спокойно спросил игрок.
— Ну стоять тут и ждать, пока нас просто обстреливают из пушек.
— По-разному, я уже в четвертом сражении участвую, тут главное…
Раздался жутковатый взвизг, и усатого игрока с парой стоящих позади него НПС отбросило. Пролетевшее сквозь строй ядро срикошетило от земли, откинув куски мерзлой земли и дерна в сторону стоящей сзади линии автоматонов.
Впереди забили барабаны и заиграли флейты. В разрывах дыма я увидел, что на нас, шагая в ногу, выдвигался ровный строй пехоты в черных мундирах. Справа раздался выстрел из ружья.
— Не стрелять! Без приказа не стрелять! Стоим! — раздался крик капитана.
Мы стояли и просто смотрели, как черные мундиры подходят все ближе. Когда до них осталось шагов пятьдесят, раздался громкий крик:
— Первая линия! На колено! Цельсь!… Залп!
Я выстрелил. Пуля была большая и тяжелая, я даже увидел, как она вылетела из ствола и улетела в сторону противника, упав перед их строем шагов за десять. Надо брать существенно выше, подумал я.
— Вторая линия! Цельсь! Залп!
И глядел на стрелку давления… красная! Я вскинул ружье.
— Первая линия!
И тут раздался залп противника, НПС, стоявший сзади, завалился, зацепив меня стволом ружья.
— Залп!
Поле между нами и врагом опять заволокло паром и дымом, поэтому я просто выстрелил в нужную сторону.
Вы убили линейного пехотинца Железной Империи.
Критический собой оборудования!
Девятка резко дернулась, отпихнув ружье. Я аж упал. Стальной кулак разжался, в его пальцах лежала большая свинцовая пуля. Девятка поймала пулю? Ничего себе, да я читер.
— Вторая линия! Залп!
Я быстро поднялся и услышал, как в дыму поднялся какой-то странный вой. Вдруг из дыма выбежали солдаты в черных мундирах. Они, крича, бежали на нас с ружьями наперевес.
— Штыки примкнуть! — услышал я крики в линии.
Какие штыки? Куда их примыкать? Что делать-то? Мне ничего не говорили про штыки. Я панически огляделся по сторонам и увидел, как рядом стоящий НПС нажал на стволе на рычажок и из-под ствола выпал длинный трехгранный штык. Я попытался повторить все увиденные мной действия. Моя правая рука начала ощутимо трястись. Девятка же была странно спокойна, только немного перебирала пальцами. Штык встал на место со щелчком, я обрадовано поднял взгляд, и тут на нас налетели черные.
— Держать строй!
Строй сразу же рухнул, началась свалка. Я начал пятиться, отбиваясь от наседающих черных. Один из вражеских солдат выпрыгнул чуть дальше строя, задев моего соседа штыком, и тут же я ударил штыком его. Сразу же пришлось отпрыгивать, чтобы не достали теперь меня. Давление на ружье в красной зоне, я выстрелил в сторону раненого мной противника.
Вы убили линейного пехотинца Железной Империи.
Справа и слева нашу небольшую группу начали обходить черные. Некоторые из штрафников бросили ружья и побежали. Черт, нас сейчас окружат! И тут я услышал позади нас громкую команду, произнесенную механическим голосом:
— Огонь!
— Ложись! — сказал тоненький голосок в голове. Я тут же упал на землю. Оглушающие залпы гремели каждые несколько секунд. В дело вступила тяжелая Раинбуржская пехота, накрывая и врага, и оставшихся штрафников. Рядом со мной падали тела в черной и синей униформе. Роботы слитно одинаковым движением вскидывали ружья, давали залп, тут же перед ними выдвигалась свежая шеренга, одинаково поднимала оружие, снова залп. Через полминуты все было кончено. Выстрелы прекратились, я опасливо оглянулся по сторонам. Все пространство было завалено телами в синей и черной униформе. Роботы, шагая в ногу, подошли и встали в нескольких шагах от побоища. Я поднялся, с опаской глядя на безразличные, ничего не выражающие лица автоматонов. Их светящиеся глаза смотрели прямо перед собой, на меня никто не обращал внимания.
Из строя на шаг вперед вышел автоматон с высоким плюмажем на шапке.
— Капрал Икс-пятьдесят-четыре-бэ, собрать выживших, боеспособных солдат союзной армии под свое командование. Капрал Икс-пятьдесят-девять-а, организовать доставку раненых солдат союзной армии в лазарет. Легкораненых солдат имперской армии доставить в комендатуру, тяжелораненых солдат имперской армии милосердно убить. Выполнять.
Хромая, к нему подошел капитан Гастон, старший офицер штрафного батальона. Его кивер был порван, нос был разбит, из него натекла кровь на подбородок. Автоматон с высоким плюмажем шагнул к капитану и протянул белый платок, вытереть кровь. Резко повернув голову, сказал:
— Капрал Икс-пятьдесят-четыре-бэ, последний приказ отменяется. Новый приказ. Помогите капитану Гастону Жирардо собрать оставшихся в живых солдат пятого штрафного батальона.
Глянув на холм, я увидел, что пушки на соседней с нами батарее были перевернуты и дымились. Между ними ходили потрепанные артиллеристы, безуспешно пытавшиеся поставить их на место. Когда успели разгромить батарею? Я даже не заметил.
Нас, штрафников, осталось немного, всего человек двадцать, среди которых осталось всего два игрока. Самое странное, что никто и слова не сказал автоматонам, за то, что они стреляли и в чужих, и в своих. Только опасливо косились.
Собрав всех вместе, капитан построил нас на левом фланге батальона автоматонов. Я подумал: хорошо, что рядом с лесом. Если еще раз такая кутерьма завертится, можно будет туда слинять. От мыслей о дезертирстве меня отвлек странный низкий гул. В разрывах дыма показалась кавалерия. Огромные железные кони, раза в два больше обычных, на которых сидели большие черные автоматоны. Их длинные, метров пять, копья хищно опускались в нашу сторону. Стальные блестящие копыта при каждом ударе о землю выбивали клок земли. Кони выдыхали через решетчатый нос дым и сверкали огнем из глазниц. Вначале медленно, но потом все быстрее и быстрее кавалерия поскакала в нашу сторону.
— Первая линия! Целься! — раздался рядом с нами усиленный механический голос. Капитан Гастон Жирардо поднял саблю, я включил рычаг давления и стал целиться. Самое жуткое было не то, что на нас шел черный вал кавалерии, а то, что при каждом ударе копытом о землю, та мелко вибрировала под ногами. И чем ближе подходила к нам эта волна, тем сильнее стучала нам в пятки земля. Накатывал какой-то животный страх. Уже казалось, что нас немного подбрасывает, ружье начало водить из стороны в сторону. Девятка так крепко сжала ружье, что оно немного хрустнуло.
— Огонь!… Вторая линия!… Огонь!
Всадники врубились в пехоту. Стоящий рядом со мной НПС попытался увернутся, но пика кавалериста достала его. Я пригнулся. Уланы прорезали линии автоматонов и оставшихся штрафников как горячий нож масло. Я прицелился и выстрелил в спину только что промчавшегося мимо меня кавалериста. Тот дернулся, как-то перекосился и упал с коня.
Вы убили тяжелого имперского улана.
Огромный стальной конь с выкрашенными красным гривой и хвостом резко остановился. Он наклонился над упавшим автоматоном, выдыхая черный дым и сверкая пламенем из глазниц. Черные всадники разворачивались для повторной атаки. Над оставшимися рядами разнеслась команда: "В каре!". Рядом со мной почти никого не осталось. Недалеко лежал капитан Жирардо с дебафами "Тяжелое ранение" и "Без сознания". Ну их всех к черту, я закинул паровое ружье за спину, схватил капитана за мундир и потащил его по грязной, черной земле к деревьям. Немного углубившись в лес, я положил Гастона рядом, а сам, сняв рюкзак, привалился спиной к холодному стволу дуба. Фух, надо сообразить, что делать. Глаза капитана были закрыты, он тяжело дышал. То, что я сейчас сделал, это считается дезертирством? От нашего батальона практически ничего не осталось. Можно ли дезертировать из уничтоженного подразделения? Получается, у меня сейчас три варианта. Первый- вернуться назад и сражаться вместе с раинбуржскими автоматонами. Второй- отсидеться тут в леске, пока не закончится этот сценарий. Третий- брать раненого капитана на плечо и тащить его назад в сторону лагеря, откуда мы пришли. На крайний случай сказать, что это не дезертирство, а эвакуация раненого офицера. Я выглянул из-за дерева и посмотрел на поле боя. Пехотинцев уже почти не видно, вокруг них носились огромные черные всадники на железных конях, периодически сшибаясь с появившейся кавалерией в синих мундирах. На моих глазах огромный железный конь вцепился стальными зубами в шею обычной лошади, пробегающей мимо, заваливая ее и всадника на землю. Не. Назад на эту поляну я не пойду.
