Замыкание (СИ) - Ильин Владимир Алексеевич (онлайн книга без .TXT) 📗
— Тело можно состарить, — дернул пальцами Государь, будучи в серьезной задумчивости. — Целители могут сделать то же самое и с трупом. Только какой с этого толк? Первого советника могли действительно убить еще вчера. Он известный затворник. То, как он благоволил Чегодаевой, знали все. Он сам вручил ее руки в ладони будущего мужа… Великий создатель семей. Почтенный семьянин, с десятком правнуков. А запись — с неудачного ракурса, спиной… Не могу поверить. — Мрачно повел Император головой.
— Ваше величество, — поклонился секретчик. — Моя жизнь и честь в ваших руках. Есть еще один довод, который может развеять ваши сомнения.
— Я слушаю. — Поменял позицию его величество, опершись на правую руку щекой.
— В процессе разбора завалов, выяснилось, что весь Сенатской дворец опутан средствами видеонаблюдения. Каждый угол, каждая комната. Тот зал, на котором происходит продемонстрированная запись, был под наблюдением сорока шести камер с микрофонами, размещенных как в сводах зала, так и искусно встроенных в стены. Провода от камер ведут в подвальные помещения и уходят за рунный монолит хранилища класса «Диамант». Хранилище не повреждено ударом. Есть все основания полагать, что записи велись круглосуточно и сохранились. Таким образом, через три-четыре дня правильной осады, Вашему величеству могут быть предъявлены доказательства со всех возможных ракурсов, и со всех комнат.
— Вам нужно всего четыре дня, чтобы слепить еще больше халтуры?! — С горечью сетовал великий князь.
— Это рунный монолит, Ваше сиятельство. — Поклонился действительный тайный советник. — Внутрь него невозможно проникнуть никому.
— Мы мало знаем про возможности Шуйских…
— Уймитесь, — сел прямо Его величество. — Зачем Первому советнику вообще столько камер? Кто их обслуживал? Кто осуществлял монтаж?
— Не могу знать, Ваше величество. Сенатский дворец, после разгона сената, был вотчиной Первого советника и неприкосновенен для нашей службы.
— Или же вы врете, и сами записывали каждый его день! — Гаркнул великий князь.
— Роман Глебович, не следует спешить с выводами. Вы говорите с начальником моей личной службы разведки, — серым, безликим тоном прокомментировал государь. — И скоро вы дойдете до того, что рунный монолит вашему брату тоже подкинули. Интересно, отчего у меня его нет, а моего Первого советника вдруг есть? Прятать ценности — от кого?
— От Шуйских!
— Заладил. Они не нарушат данное слово, — отрицательно покачал Император головой. — Да и по срокам не сходится… В любом случае, нужно ожидать взлома. Роман Глебович, ты можешь выделить наблюдателей, если тебе так неймется.
— А что мы будем делать с ним? — Великий князь кивнул на действительного тайного советника. — Дашь ему три дня на бегство?
— Он будет наблюдателем от меня. И не приведи тебе Небо, поднять на него руку. Взлом начать немедленно. — Жестом отпустил секретчика государь.
Два могущественных родича остались в Александровском зале одни.
— Ваше величество, — помолчав, произнес Роман Глебович. — Я буду просить вас об услуге.
— Слушаю тебя, — устало вздохнул государь, тщательно вспоминавший показанное на записи.
Пока она просто не укладывалось в голове. Невозможно, дико, кошмарно. Но многое объясняет. Слишком многое, слишком четко и правильно…
— Вы, должно быть, знаете, что моя супруга непраздна. — Неторопливо прошелся великий князь вокруг трона и сел на соседнее с государем место.
Где полагалось быть супруге на официальных визитах. Ну и вполне дозволительно быть дяде при приватной беседе.
— Я тебя уже поздравлял с этим. Будет сын, и это великолепно. — Кивнул государь, повернув голову к собеседнику.
— Это будет не мой сын. — Болезненно произнес Роман Глебович. — Та гадалка из Юсуповых оказалась права…
— И чью жизнь ты желаешь у меня просить? — Вполне логично спросил Его величество.
Понятно, что молодую супругу очаровал кто-то бесстрашный из благородных, который полагал титул и родство защитой в своих шашнях.
— Мне жизнь его не нужна, — отвел великий князь взгляд. — Я прошу тебя сохранить мою честь.
— Каким же образом? — Поднял бровь в удивлении Император.
— Не вскрывай монолит. — Ссутулился Роман Глебович в кресле. — Молю тебя чем угодно. Там будет видео, как она… Он… Она с ним… Делают моего сына… — с силой выдавил из себя могущественный имперский сановник.
А брови Императора в изумлении поднялись вверх.
— Давно ты знал? Впрочем, если после визита Юсуповых… — Поправился тут же государь. — Но ты так яростно защищал Первого советника…
— Перед челядью? Я обязан был это сделать. — Поднял на него взгляд великий князь. — Он наставил мне рога, но он наш родич.
— Считаешь, это видео — настоящее?
— Я в этом уверен. Поэтому не вскрывай монолит. Замнем дело. Простишь сына… Или сообразишь интригу с ним, якобы он обижен и отлучен от трона. Ты же умеешь, ты всегда был способней нас всех.
— Давай так. Видео будет просматривать человек, который…
— Не вскрывай монолит!!! Не позорь меня!!! Мои седины, мою честь!!!
— Поставим смертника! — Рявкнул на него император. — Никто ничего не узнает! Он умрет, как найдет и уничтожит носитель!
— Он будет знать! — Панически смотрел на него Роман Глебович. — Даже этого мне достаточно, чтобы умереть от позора. Не вскрывай монолит. Проси все, что хочешь, но закопай его обратно, залей бетоном и забудь!
— Ваше сиятельство, ты отдаешь себе отчет, что кроме твоего видео там наверняка будут другие люди, встречи, заговоры, предательства и огромное количество другой информации?
— И что? Что изменится? Посмотри в окно, там все — предатели! Все жаждут твоего трона, хотят твоей смерти, шепчутся о революции и ненавидят тебя просто потому, что ты богаче и сильнее! Нашел причину!
— Именно поэтому мне нужна удавка, чтобы затянуть вокруг их шей и вздернуть. Именно за ней я полезу внутрь монолита.
— Ценой моей чести?!
— Рома, ты принимал в своей постели целое балетное отделение единовременно. О какой верности ты сейчас вспомнил? — Недоуменно вопрошал государь.
— Это изменял я, а не мне!
— Ну, знаешь… — развели руками.
— Прими мою слабость! Ты тоже станешь старым, ты тоже будешь мнительным!
— Я не стану ослом, который ценит мнительность превыше государственных интересов!
— Значит, ты ни во что меня не ставишь… — Понуро отклонился на спинку кресла Роман Глебович.
— Я никого не ставлю выше государственных интересов. Даже себя. Именно поэтому я на троне, как ты верно заметил. Монолит будет вскрыт. — Надавил голосом Император. — А нашедший твое видео — убит.
— Я сделал все, что мог, — развел руками великий князь. — Но ты упорствуешь. Ты недальновиден. Ты слеп.
— Вызову твоего адъютанта, пусть проводит тебя. Отдохни, — привстал было Император с трона, чтобы распорядиться.
— Никуда ты не пойдешь. — положил ему руку на плечо великий князь и с силой усадил обратно. — И я никуда не пойду.
— Не гневи меня, вздорный старик! — Одернул плечо Император и хмуро посмотрел на соседа. — Будет так, как я скажу и точка!
— Будет так, как скажут люди, которые записаны на видео внутри монолита. — Зло посмотрел на него Роман Глебович. — Клянусь, я сделал все, чтобы они не штурмовали дворец. Но сейчас у них не осталось выхода. Ты им не оставил!
— Это измена?
— Это желание жить. Ты правишь несовершенными людьми, твое величество. Но сегодня ты решил перейти черту и узнать, насколько они несовершенны. Нельзя, нельзя было этого делать! — Твердил ему великий князь с ожесточением. — Теперь они пойдут на штурм. Потому что иначе ты их казнишь!
— Ты тоже встанешь против меня?
— Нет. Это невозможно. — Покачал головой Роман Глебович. — Мы — родня. А Рюриковичи не дерутся друг с другом.
— Тогда пойдем и вместе задавим этот бунт.
— Это не бунт, твое величество, — тяжело дышал великий князь, вжимаясь в трон. — Ведь это я их призвал. Официально, на защиту от изменщиков, которые захватили Кремль и удерживают государя.
