Данте - Хейли Гай (онлайн книги бесплатно полные TXT) 📗
— Это Часовня Бдения в базилике Сангвиния, — объявил Малафаил. — Здесь вы будете медитировать три дня и три ночи. Подумайте о своей судьбе. Черпайте вдохновение в произведениях искусства вокруг вас.
Он поднял руку и продолжил:
— Однако вы не должны сходить с места, говорить или спать. Любой кандидат, который не выдержит этой проверки, будет отослан прочь. Я понятно выразился?
Кандидатам хватило ума промолчать, но сердце в груди Луиса сжалось. Сколько еще тестов придется пройти? Он устал от испытаний и путешествий. Такое испытание легко провалить.
— Потом будет еще один, последний тест. Не сомневайтесь, испытания почти закончились, — добавил Малафаил, тем самым подтвердив опасения кандидатов. — Сначала вы поедите и вымоетесь. Вам дадут подходящие для бдения одеяния. Приготовьтесь и будьте осторожны — многие терпят неудачу именно во время Отсева Усталости.
Три раза солнце проходило по небосводу, и луч света скользил по черному полированному полу Часовни Бдения. Кандидаты, одетые в простые белые рубашки, не тревожились из-за отсутствия пищи или воды. В прежней жизни им случалось переносить и худшие лишения. Сон — иное дело. Он одолевал всех. Последние недели испытаний выдались тяжелыми, юноши утратили силы еще до прибытия на Ваал. Луис боролся со сном, медитируя, сосредоточившись на деталях, как при полете на «Громовом ястребе». Страх было легче прогнать, чем сон, — Луис погружался в черную дыру усталости. В конце второго дня он чувствовал себя лучше, чем ожидал, но наступил третий день, и усталость сделалась запредельной. Он видел некие черные предметы, которые скользили по полу, словно паразиты, бегали по рукам и ногам товарищей-кандидатов. Юноши сидели рядами, скрестив ноги, лицом к окну-розе в далеком куполе. Луис смотрел туда. За ним играл странный свет. В красивых узорчатых рамах не было стекол, запахи иной планеты проникали внутрь и очаровывали, а также пыль. Сухой воздух был не таким резким, как в Великой солончаковой пустоши. Ваал никогда не имел океанов.
Аромат благовоний проникал сквозь открытые железные ворота часовни. Их охраняли два стража в броне. Каждые пять часов космодесантники собирались на перекличку в базилике. Язык лун Ваала довольно сильно отклонился от высокого готика, и Луис плохо понимал его, но все же разобрал достаточно и удивился. То, что он принял за проповедь, оказалось чем-то иным. Капелланы призывали братьев к глубоким размышлениям, к воздержанию от жажды и отказу от необдуманных поступков. Они не славили Императора будто бога, но, прося наставления, говорили с Ним как с лидером. К Сангвинию они обращались не как к святому, а словно давно потерянному отцу. Во время бдения службы шли одна за другой, устанавливая ритм, который в будущем навсегда подчинит себе жизнь Луиса.
К концу третьего дня он едва мог поднять голову. Кандидаты начали засыпать. До этого момента казалось, что испытание пройдут все, но как только один мальчик отключился, за ним последовали и другие. Засыпая в сидячем положении, они роняли голову на грудь. Таких моментально вытаскивали часовые. Мальчики просыпались и умоляли дать им последний шанс. Один пытался бороться, не давая чужим рукам оттащить его от товарищей, и жалобно кричал. Ангелы равнодушно забрали его, как и других. Этих мальчиков больше никто не видел. Лишь спустя годы Луис узнал об их судьбе.
Рокочущие голоса капелланов и прекрасные гимны братьев, казалось, не прекращались после каждой службы, продолжали звучать, становясь все более сложными. Уши Луиса заполнила такая сладкая музыка, что он заплакал. Несмотря на эти слезы, он ощущал резь в уставших глазах. Веки тяжелели, пока не сделались свинцовыми. Приподнять их стоило огромных усилий, но Луис так устал. Конечности замерзли и ныли от неподвижности, кровообращение в них нарушилось. Пальцы непроизвольно подергивались, их покалывало. Тело стало легким, даже легче, чем в невесомости. Казалось, его дух привязан к телу тончайшей нитью и может оторваться в любой момент. Голова мотнулась, разумом овладела путаница снов, вязких, словно грязь под растрескавшейся солью. Часовня исчезла, тело тоже. В сознании кружились образы, настолько ясные, что Луис принял их за реальные. Он вернулся на Ваал Секундус. Его отец и мать смотрели на него, ветер трепал их одежды.
— Отец! — воскликнул Луис, но тот гневно глянул на него, обнимая жену за плечи.
Мать Луиса улыбнулась и кивнула, ободряя.
— Ты ангел, сын мой, — сказала она, хотя ее губы не шевелились. — Расправь крылья и лети.
В небе позади нее вспыхнули золотом доспехи. Небесная музыка становилась все громче. Даже голос Императора не мог быть таким сладостным.
Рука коснулась плеча Луиса, и он проснулся, уверенный, что потерпел неудачу. Однако вместо воинов в красной броне перед ним стоял золотой ангел. Он, казалось, заполнил собой всю комнату, хотя никто больше его не видел. Золотой ангел покачал головой и положил на плечо мальчика твердую, закованную в броню руку. Сила хлынула в Луиса, и он улыбнулся:
— Спасибо.
— Кандидат! — раздался грубый, измененный боксом голос.
Луис моргнул в замешательстве. Золотой ангел исчез. На его месте стоял ангел смерти с ухмыляющимся белым черепом-шлемом.
— Бдение окончено, — произнес Малафаил. — Вставай, Луис Данте.
Ошеломленным мальчикам помогали встать кровные рабы. Сангвинарные жрецы стояли неподалеку, наблюдая за ними. Некоторых мальчиков увели.
— Вас осталось пятьдесят семь, — объявил Малафаил. — Пора. Ритуал инсангвинации начинается.
Мальчики шли по собору, в то время как все, окружавшие их, пели гимны. Голова Луиса кружилась. Мир казался нереальным. Статуи ангелов ожили, плавно зашевелились, угрожая в любой миг вырваться из каменных оков. Зеленые глазные линзы потенциальных братьев прятали секреты, разделить которые Луис больше не стремился. Он не понимал слова, которые произносили Кровавые Ангелы. От запаха благовоний слезились глаза и першило в горле. Луис пошатнулся, конечности, казалось, кололо иглами. Крепкие руки поддерживали его. Он посмотрел вверх и встретился взглядом с кровным рабом, с виду фанатиком. Тот пел, дыша в лицо Луису запахом вина и специй. Лоренц резко прошагал мимо, глядя перед собой покрасневшими глазами. Двойные ворота из черного камня, едва различимые, со скрипом отворились. Колонны воинов в силовых доспехах, маршируя, присоединились к толпе. Раздались возгласы капелланов и сангвинарных жрецов. Воины притрагивались к плечам Луиса. Кровные рабы помогали ему стоять. Они пели все как один, и песни радости предвещали битву.
Все собрались вокруг статуи Сангвиния. Печальное лицо примарха казалось то четким, то размытым.
Ругон и Араезон находились здесь вместе с другими сангвинарными жрецами. Они поднялись на несколько ступеней к большому алтарю возле ног Сангвиния и встали вокруг жреца, чьи доспехи были заметно сильнее модифицированы, чем у остальных. Кровные рабы суетились, снимая латные перчатки с правой руки каждого жреца и обнажая гладкую безупречную кожу, под которой проглядывали голубые вены. Космодесантники теснили кандидатов кроваво-красной стеной, толкая их.
Раздался звонок. Собрание замолчало, и жрец заговорил.
— Кандидаты! Я Деревео, верховный сангвинарный жрец Кровавых Ангелов. Это последнее из ваших испытаний. Скоро вы уснете. Тот, кто проснется, станет одним из нас. Пришло время вам взглянуть в лицо тем, кого вы собираетесь называть братьями.
Космодесантники потянулись к шлемам. Замки отключились, зашипели, и дезориентированному Луису почудилось, будто по его ногам ползут змеи. Под каждым забралом оказалось лицо невероятной красоты, похожее на лик святого Сангвиния, словно ангелы и он состояли в кровном родстве. Луис оглядывался, обнаруживая более совершенные лица. Некоторые выглядели старше, других отличали шрамы, но печать возраста и войны не скрывала их сходства. Космодесантники не просто так назывались братьями.
Деревео выглядел старше многих. Золото его необычайно длинных волос превратилось в серебро. Он улыбался новобранцам, показывая прекрасные белые зубы. Клыки были неестественно длинными, как у хищника.
