Раненые звезды (СИ) - Котов Сергей (читать онлайн полную книгу txt) 📗
— За что держаться и зачем? — спокойно спросил Чжан.
Телескопические ноги нашего корабля уперлись в палубу, и плавно погасили инерцию. Мы впервые ощутили слабое тяготение Фобоса. Интересное и странное ощущение: тяжести почти не прибавилось, но вестибулярный аппарат уже реагировал, определяя понятия верха и низа.
— За поручни, — пояснил я, — а то можно неловко оттолкнуться, и удариться головой о потолок.
— Тут мягкие потолки, — заметил Питер, — но замечание дельное.
В этот момент створки, пропустившие нас внутрь, закрылись.
— Интересно, а обратно нас выпустят? — спросил Чжан.
— Так давай пойдем, и выясним это, — ответил американец, отстегиваясь.
Я ещё раз внимательно оглядел ангар. Потом перевёл взгляд на экран с показаниями приборов.
— Ребят, а это не просто ангар! — воскликнул я, — это — шлюз! Там уже есть воздух!
— Да ладно, — Питер заинтересованно поглядел на монитор, — и впрямь. Давление почти атмосферное. Так быстро! И кислорода двадцать процентов…
— Но выходить все равно следует в скафандре, — сказал Чжан, — как быстро накачали воздух — так же быстро могут и откачать. Да и биологическую опасность никто не отменял.
— Мы итак в их власти, — я пожал плечами, — не думаю, что мы чем-то рискуем, принимая предложение дышать их воздухом.
— Ты уверен, что это предложение? — спросил Питер, — меня волнует, почему нас никто не встречает…
— Возможно, сработали автоматы, когда мы приблизились, — предположил Чжан.
— Как на челноке, — добавил я, — ладно. В общем, скафандры надеть стоит. А дальше — по обстоятельствам.
Когда мы ступили на палубу, стало понятно, что ангар, мягко говоря, не был новым: некоторые панели едва заметно мерцали, многие были поцарапаны, виднелись даже трещины. На самой палубе, покрытой каким-то мягким черным материалом, виднелись многочисленные потёртости. По рисунку этих потёртостей я понял, что когда-то тут размещалось как минимум три аппарата. Вероятнее всего — спускаемых челнока, предназначенных для работы на планетах.
— Проверка связи. Прием! — сказал Питер, и постучал себя по шлему.
— Принимаю, — ответил я.
— Принимаю, — этом отозвался Чжан.
Вход долго искать не пришлось. Мы двинулись вдоль потёртостей, за годы службы сформировавших что-то вроде колеи, и оказались в тоннеле, квадратного сечения, высотой метра три. Метрах в десяти от ангара тоннель был перегорожен створками. Когда мы приблизились, створки разъехались в стороны. Под ногами ощущалась легкая вибрация. Внешние микрофоны донесли легкое поскрипывание.
— Похоже, нас приглашают, — констатировал Питер.
— Как будто итак не было понятно, — отозвался китаец.
Мы синхронно двинулись дальше. Передвигаться, кстати, быстро не получалось: чуть не рассчитаешь усилие — и макушкой шлема врежешься в потолок. А я совсем не был уверен, что он тут мягкий, как у нас на корабле.
Мы прошли створки, и они плавно закрылись за нами.
— Не нравится мне это, — сказал я, — как в ловушке.
— Мы и есть в ловушке, — спокойно констатировал Чжан, — а вот вырвемся ли мы отсюда — зависит от того, не переоценило ли наше руководство значимость будущих переговоров.
— Если тут будет с кем говорить, — заметил Питер, — пока что всё, что мы видим, не противоречит гипотезе об автоматах.
Словно специально для опровержения его слов из-за поворота тоннеля на нас вышла девушка. Красивая, блондинка, с пышными формами. В вечернем платье, с макияжем и даже при драгоценностях.
От неожиданности я забыл опустить ногу, которой примерялся к следующему полушагу-полупрыжку.
— Скафандры излишни, — сказала девушка, продолжая шагать в нашу сторону летящей походкой, — воздух стерилен, и безопасен по химическому составу для земных организмов.
Мы с Питером переглянулись. Чжан вместо ответа открыл визор шлема, и сделал глубокий вдох.
— Вопрос доверия, — пояснил он, обращаясь к нам, — скафандр в нашем положении ничего не решает.
Я не был с ним полностью согласен, но счел нужным в данной ситуации последовать его примеру.
Воздух внутри инопланетного корабля, замаскированного под планетоид, был стерильным и безвкусным.
Чжан не остановился на этом. Открыв задний люк, он покинул скафандр. Наверно, я бы хотел сказать, что это было вопиющим нарушением всех процедур, и вообще полным безумием — но дело в том, что таких процедур не было. Весь наш полёт строился на том, что мы столкнёмся с чем-то таким, для чего бесполезно придумывать процедуры.
— Кто вы? — решился спросить я, когда вылез из скафандра, и остался в одном полётном комбинезоне.
— У меня, к сожалению, нет имени, — ответила девушка, — но мне было бы приятно, если бы вы называли меня Алисой. Я очень давно изучаю земные культуры. Ощущаю себя во многом почти землянкой. И мне нравится это имя.
— Хорошо… Алиса, — сказал я, — с именем мы разобрались. Но не могла бы ты рассказать о себе немного больше? Мы немного растеряны, как ты можешь видеть.
— Говори за себя! — вмешался Питер, — ничего я не растерян!
Я развел руками, и улыбнулся.
— Что ж, — Алиса улыбнулась в ответ, — я хотела сохранить интригу как можно дольше. Признаюсь, мне нравится, когда меня принимают за живого собеседника. И мой разум почти ничем не уступает человеческому, а кое в чём и превосходит. Да-да, уже догадались, вижу, — она грустно опустила уголки губ, — я искусственный разум, управляющий этим кораблём. Довольно распространённая концепция, не так ли? А что делать? Как по-другому вести эту махину к звездам? Ни один человек из плоти не выдержит тысячи лет опустошающей пустоты! — она в патетическом жесте раскинула руки. Я невольной залюбовался её игрой, и чуть ли не против собственной воли пару раз хлопнул в ладоши. Чжан меня поддержал.
— Знала, что вы оцените, — улыбнулась Алиса, — я долго работала над этим аватаром, продумала все детали. И, похоже, сработало, — она подмигнула мне, после чего неожиданно повернулась к нам спиной, открыв смелый вырез на платье, и роскошную корму, — можете смотреть, но потрогать не получится, — словно увидев мою реакцию, прокомментировала она, — это голограмма.
Впрочем, почему «словно»? Тут ведь наверняка всюду камеры. Я внимательно оглядел коридор. Никаких подозрительных приборов не заметил, но это, конечно же, ни о чем не говорило.
— Пойдемте со мной, в салон. Нам нужно многое обсудить. И разговор будет долгим, — добавила Алиса, не оборачиваясь. Нам ничего не оставалось делать, как идти следом.
Салон оказался довольно просторным помещением. Тут даже имелись голографические окна, за которыми отрывались красивые инопланетные пейзажи: острова в море, покрытые пышной фиолетовой растительностью, семейство каких-то мохнатых животных, расположившееся на отдыхе в саванне, и заснеженные горные вершины. Горы были бы неотличимы от земных, если бы не зеленоватый оттенок неба.
Мы разместились на некоем подобии кресел — круглых седушках с высокими спинками, обитых белым пружинящим материалом.
— Спасибо, что прилетели, — начала Алиса, — был небольшой шанс, что вы направитесь мимо, и это сильно усложнило бы ситуацию.
— Вы направляли приглашение? — спросил Чжан.
— Что вы, — улыбнулась Алиса, — это бы сильно снизило шансы на ваш визит. Я сидела тихо, как мышка. И ждала вас.
— Зачем вы здесь, Алиса? — спросил я.
— Правильный вопрос, Гриша! — ответила она, — что ж. Надо же с чего-то начинать. Так почему бы не с этого? Поскольку я знаю о вас всё, ситуацию надо как-то выровнять, для полноценного диалога.
Я точно помнил, что не представлялся. Значит, таким образом нам дали представление о степени своей осведомлённости.
— Когда мы… — она осеклась, потом продолжила, — все-таки, правильнее будет сказать «мои создатели», хотя, конечно же, я в полной мере отношу себя к нашей цивилизации. Просто меня в то время не было. Так вот, мы успели достаточно развиться, чтобы заинтересоваться межзвездными перелётами. И этот корабль — он должен был стать кораблём — семенем. Из него должна была вырасти полноценная колония в новом мире. А после того, как нашего родного мира не стало, этот корабль остался единственной надеждой нашей цивилизации на возможное возрождение. Можете представить себе наше удивление и разочарование, когда мы прилетели, и обнаружили на месте стремительно развивающуюся цивилизацию?
