Миллионщик - Подшивалов Анатолий Анатольевич (книги онлайн бесплатно серия .TXT, .FB2) 📗
Пока ехал, размышлял, что же мне делать? В любом случае сразу «в контры» с Алышевским я не полезу, сначала пригляжусь, что за человек. Судя по всему, Георгий ему доверяет, а вот Иванову – нет, иначе князь не решился бы на побег. Потом пришло в голову то, что я как-то был уверен, что у меня иммунитет к туберкулезу – все же БЦЖ [91] мне делали, да и жители Москвы все встречались в жизни с палочками Коха, достаточно некоторое время поездить в общественном транспорте и ничего, не болели же поголовно, только если иммунитет сдаст. И лишь уже в поезде до меня дошло, что привит-то был я, а нынешнее тело – Сашкино, и антитела от инфекций тоже его, то есть, поскольку никакой прививки БЦЖ в детстве он не получил, антител против туберкулеза у него нет и я сейчас беззащитен против «бугорчатки». Жалко, что не догадался тубецида прихватить – половинная доза изониазида считается профилактической при контакте с больным открытой формой туберкулеза. Ну ладно, бог не выдаст, свинья не съест!
Вот так и приехали с разными мыслями под коньячок. Погода не очень чтобы теплая, скорее уже прохладная, хорошо, что мою шинель Артамонов догадался захватить и сам теплое пальто взял, несмотря на то что было сказано – на юг едем, на курорт. Перед прибытием денщик принес отглаженный сюртук и брюки, думаю, что не никого обижу отсутствием клоунского парадного мундира, да и к сюртуку полагаются лишь высшие степени и ордена с мечами, то есть на шейку – Анну 1-й степени с мечами, потом из под борта на второй пуговице – Владимир 3-й степени с мечами и, чуть ниже, Станислав 1-й степени (крест, взятый с ленты через плечо [92]), справа прикрутил магистерский значок. Смотрю, а на перроне небольшая, но толпа встречающих, ковровая дорожка, почетный караул и оркестр. Может, не меня? Нет, раз спецпоезд – тебя, тебя, чиновник для особых поручений при государе-императоре и особа, наделенная особыми полномочиями (прямо каламбур какой-то – «особая особа»).
Встретили меня достаточно тепло, без лишних чинопочитаний, но почтительно, усадили в экипаж с конвойными казаками в черкесках – и во дворец к Шереметеву (он из младшей ветви, поэтому не граф, но, по-старому, все же наместник, хоть так и не называется официально, но все так и говорили – «во дворец, к наместнику»). Видимо, Сергей Александрович уже проникся духом кавказского гостеприимства, так как тосты шли один за другим, кахетинское и киндзмараули (отменного, между прочим, качества, не зря говорят, что все московское киндзмараули – фейк, его и на Грузию-то не хватает), шашлык по-карски тоже просто фантастический, а я-то думал, что эфиопский поход напрочь отбил у меня прошлую любовь к баранине! Я расспрашивал про погоду и дорогу в горах, меня просили рассказать про Абиссинию, в общем победили хозяева, постарался рассказать что-нибудь смешное типа о праздновании Рождества под барабаны и про босоногих генералов с перьями на голове. Поговорили, посмеялись и, довольные общением, расстались друзьями. Меня опять отвезли на вокзал, но не к моему салон-вагону, а на узкоколейку, где меня дожидались Артамонов с двумя чемоданами, десяток жандармов во главе с ротмистром и паровоз с двумя вагонами. Паровоз был точно такой же, как в порту Массауа – тяни-толкай с двумя трубами, из которых уже шел дым, и периодически это чудо техники выпускало клуб пара. Погрузились, поехали по шесть человек в вагоне. Жандармы были вооружены до зубов – шашка, револьвер, винчестер (!) и что меня поразило, в подсумке у каждого торчали запалы двух моих гранат. Спросил у ротмистра Ардабадзе, старшего конвоя, что это за бомбы в подсумках?
– Это новейшее немецкое смертоносное изобретение, нам его только неделю назад выдали, но показали, как действует. Если в окно или дверь сакли забросить – никого внутри в живых не остается!
– Ротмистр, а ваши подчиненные пробовали когда-нибудь его применять?
Ротмистр ответил, что нет, не пробовали, но хотелось бы научиться, да не у кого – офицер из Управления, что привез ящик бомб, показал, как они действуют, и тут же уехал. Ну вот, учитесь сами, подумал я, как нашпигует кого-нибудь осколками, так тут же пойдут рапорты о негодном оружии.
– Если у вас не будет проблем со списанием гранат, может быть, я вас научу?
Договорились, что где-нибудь в безлюдном месте я покажу, как обращаться с гранатами, а ротмистр потом в рапорте спишет расход боеприпасов на отражение нападения мифических абреков. Между тем поезд вскарабкался на Сурамский перевал, вид был прямо-таки живописный, и мне подумалось, что вот так могла бы выглядеть железная дорога в Абиссинии, но вот – не сложилось. За разговорами да любованием на виды Кавказа не заметил, как подъехали к пункту назначения, отсюда на четырех колясках поедем в Аббас-Туман.
Отъехав с десяток верст, ротмистр остановил коляски и скомандовал привал. Потом построив жандармов, сообщил, что сейчас его превосходительство господин действительный статский советник расскажет о применении новейшего оружия и покажет, как им пользоваться. Дальше все было по обычной схеме: рассказал о действии, обратил внимание на то, что замедлитель взрыва настроен на четыре секунды, поэтому, если уронил бомбу себе под ноги или под ноги товарищу, надо прятаться. Не удержался и, подбросив гранату на ладони, сделал вид, что не поймал ее, а уронил себе под ноги с не выдернутым кольцом. Естественно, жандармы, включая ротмистра, гремя шашками, дружно кинулись на землю, но ничего не случилось.
– Господа, ведь я говорил, что бомба становится опасной только тогда, когда выдернуто кольцо-предохранитель, – жандармы поднялись на ноги и я продолжил: – А вот теперь я выдерну кольцо и должен обязательно бросить бомбу не менее чем на 17 сажен [93].
С этими словами я выдернул кольцо, размахнулся и зашвырнул гранату в кусты (их предварительно проверили жандармы на наличие прячущихся бродяг и прочих местных персонажей). Как обычно, раздался взрыв и полетели срезанные осколками ветки и листья. В ущелье даже обычно глухой взрыв прозвучал неожиданно громко, да еще и горное эхо повторило звук, постепенно затухая. Потом жандармы потренировались бросать гранаты без запала на открытое место дальше по дороге, чтобы привыкнуть к их весу и отработать дальность броска, а затем каждый бросил по гранате в многострадальные кусты, от которых в конце занятий остались только голые веники у самого корня. Жандармы немного попалили из револьверов и винчестеров по импровизированным мишеням, я тоже попробовал пострелять (надо же объяснить списание гранат, а то получается, что абреков только гранатами отбили). После стрельб слегка перекусили хлебом и сыром, запив вином из глиняной, оплетенной прутьями бутыли, и поехали дальше. Ардабадзе спросил меня, где я так научился обращаться с новейшим немецким оружием?
– Господин ротмистр, эти ручные бомбы вовсе не немецкое изобретение, а русское. Приедете, посмотрите на ящик, откуда их брали – там русская маркировка «РБСП-1».
– И что сие означает, ваше превосходительство? Простите покорно за любопытство…
– Ничего секретного, просто «Ручная бомба Степанова-Панпушко, тип 1», в просторечии – «лимонка», есть еще тип 2 – побольше и с рубчатым корпусом, – объяснил ротмистру на всякий случай, вдруг в будущем жандармам попадется «ананаска» и его подчиненные возьмутся их так же лихо кидать, как сегодня.
Впрочем, долгого рассказа-инструктажа не получилось, через четыре-пять верст показались ворота с массивными столбами и караульными будками, у которых стояли часовые, вооруженные винтовками. Я было подумал, что сейчас часовые преградят нам дорогу, а из караулки, вызванный тревожной кнопкой, вылетит дежурный полувзвод, чего доброго, с пулеметом. Но ничего подобного не произошло, часовые так и остались стоять истуканами (а вдруг это чучела, нет, вроде луком от них разит), никто ниоткуда не выскочил и жандармы, слава богу, беспрепятственно проехали во двор. Посмотрел на так называемый «дворец» – обычное здание в дачном стиле эклектической [94] архитектуры: террасы с деревянными причудливыми решетками, как бывает в грузинских домах, готическая башня в углу здания, основное одноэтажное здание в виде нагромождения помещений, соединенных переходами и переходящих друг в друга, как на картинах Эшера. Пока я разглядывал здание и думал, где же вход (там было минимум четыре двери, не хотелось бы идти через кухню, или помещения для караула и слуг, может, все же кто-то встретит нас?), на крыльце террасы появился в статском сюртуке довольно высокий, начинающий полнеть человек с удлинённым лицом, украшенном усами и бородкой, со светло-русыми волосами и начинающейся лысиной.
