Охота на охотника - Николаев Андрей (серия книг .TXT) 📗
– Ага. Только нам понадобится рота десанта для поддержки.
– Ну уж и рота, – благодушно проворчал Полубой, – десяток ребят с моего взвода. Шучу, шучу, – добавил он, – сами справимся.
Сандерс вздохнул. Кажется, он начинал привыкать к юмору напарника, а это уже немало.
Если вокруг домa имели еще пристойный вид (естественно, настолько, насколько могут иметь пристойный вид древние полуразвалившиеся постройки неизвестно каких цивилизаций, приспособленные под жилища для людей под девизом «минимум затрат»), то впереди, там, куда им предстояло в скором времени отправиться, начиналось что-то невообразимое. Будто неведомая сила обрушила верхние этажи зданий на проезжую часть, выбила окна, выжгла зелень, которая хоть и редко, но все же встречалась в Нижнем городе. Прохожих вокруг было немного, машин, скользящих над выщербленным асфальтом и парящих на разных уровнях, и того меньше. Казалось, по мере приближения к Развалинам жизнь в городе замирала, не решаясь переступить незримую черту, за которой царили хаос и разрушение. Как-то Сандерсу довелось побывать на Таллусе, вскоре после гражданской войны. Примерно то же самое он видел там: развалины, суетливых прохожих, убожество и нищету и над всем этим страх пережитого кошмара. Здесь атмосфера страха присутствовала где-то рядом, словно затаилась в Развалинах, но в любой момент могла нахлынуть и затопить еще живые кварталы города.
Было довольно прохладно, асфальт был мокрый – видимо, недавно прошел дождь и, вместо того чтобы освежить атмосферу, только усилил запахи нечистот из подворотен и придал им привкус гниющего болота.
На ближайшем здании, ободранными стенами и цветом напоминавшем шкуру бездомной кошки, сверкала неуместными рождественскими огнями вывеска: «Сад наслаждений». Полубой, поправив плащ, направился в заведение. Солидная дверь с зеркальными стеклами и облицовкой под дерево пропустила их внутрь.
Большой полутемный зал рассекал надвое низкий подиум с натыканными стальными шестами от пола до потолка. Низкий потолок из мерцающих панелей поддерживали массивные брусья, уходящие в паркетный пол. Столы стояли вдоль стен, образуя возле подиума свободное пространство, у стойки бара было не протолкнуться, и несколько барменов мелькали как привидения, обслуживая клиентов. В помещении стоял шум – посетители, пытаясь перекричать назойливо лезущую в уши ритмичную музыку, орали что было сил. Сандерс огляделся. Публика была самая разношерстная, и среди вполне приличных костюмов встречались странные личности, одетые в явное рванье. Присутствовавшие дамы откровенными нарядами и профессиональным выражением помятых лиц не оставляли сомнения в своей принадлежности к самому низкому разряду падших женщин.
Увернувшись от брюнетки, распахнувшей перед ним от шеи до пупка серебристый корсаж, Дик протолкался к бару, где Полубой уже оккупировал два табурета.
– Два пива! – рявкнул мичман, перекрывая музыку.
– Виски! – крикнул Сандерс вдогонку бармену.
Через пару минут бармен грохнул на стойку перед Полубоем две кружки пива, а перед Сандерсом поставил толстостенную стопку с чем-то желтоватым. Пригубив напиток, Сандерс заскучал, с завистью глядя, как мичман с явным удовольствием присосался к кружке.
– Как пиво?
– Дерьмо, – ответил Полубой, вытирая усы, – но нельзя же обижать хозяев, если собираешься о чем-то спросить.
Музыка смолкла, и посетители как по команде повернулись к подиуму. Узкие лучи, освещавшие его, погасли, раздалась заунывная музыка, напомнившая Сандерсу мелодии погребальных обрядов диких племен Шулави. Стойка бара осталась единственным освещенным местом в заведении, и, взглянув в зеркало за спиной бармена, Дик обнаружил, что окружающие лица вполне подошли бы любому аборигену заповедного мира – эмоции читались на них столь же явно, как татуировки на телах дикарей, а инкрустации из вживленных искусственных драгоценностей дополняли возникшую у него ассоциацию.
– Угости даму, красавчик, – послышался рядом томный голос.
Сандерс, не глядя, сунул свой виски женщине. Через мгновение ему вернули пустую стопку.
– Неплохо. А повторить? Не пожалеешь!
Это была все та же женщина в серебристом корсаже и пышной прозрачной юбке. Продолговатые изумруды, вживленные в кожу скул, светились блеском кошачьих глаз, линия бровей была продолжена агатами, уходящими под прилизанные зеленоватые волосы на висках.
Больше чтобы отвязаться, чем заинтересовавшись собеседницей, Сандерс заказал еще выпить.
– Благодарю. – Женщина привалилась грудью к его плечу. – Что-то раньше я тебя здесь не встречала. Турист?
– Археолог, – переглянувшись с Полубоем, ответил Сандерс.
– А-а… «посох пилигрима», «рубиновая звезда», «мертвое зеркало»… этого дерьма у нас хватает. А этот мордоворот с тобой?
– Со мной, – кивнул Сандерс, сдержав усмешку.
– Ну и рожа, – сказала женщина, нимало не заботясь о том, что мичман ее слышит, – прямо маньяк-извращенец. Даже физиономию модифицировать не надо.
– Он только с виду такой, а вообще-то смирный, – успокоил ее Сандерс. – Ну туповат немного, а так ничего, – мстительно добавил он.
– Можно подумать, у вас тут высший свет собрался, – проворчал Полубой.
– Красавчик, скажи ему, чтобы заткнулся. Наши пришлых не любят, а он еще оскорбляет.
– Касьян, помолчи, – сурово сказал Сандерс. – Так ты Развалины знаешь?
– Я – нет. – Женщина допила виски и выжидающе посмотрела на него; Дик заказал еще. – Но люди есть – подход знать надо. А если ты попросишь поласковей, покажу нужных.
Подиум осветили несколько узких лучей, и зал взревел в восторге – вокруг шестов обвились с полдюжины обнаженных женских тел. Видимо, исполнительницы стриптиза раздевались еще за кулисами, чтобы не томить ожиданием публику. Полубой клацнул зубами по кружке, Сандерс забыл про свою собеседницу: такого разгула плоти он еще не видел. Исполнительницы отличались друг от друга только цветом кожи, разукрашенной сверкающими изумрудами, рубинами, аметистами, золотыми вставками и дикой расцветки прическами, но всех роднило одно – гипертрофированные груди и ягодицы, подчеркивающие невозможно тонкие талии. Павлиньи и страусиные перья, вживленные в бедра и плечи, делали их похожими на невиданных птиц, невесть откуда слетевшихся на подиум. В одно мгновение подиум оказался окруженным толпой, прихлопывающей в такт музыке. Мелодия постепенно звучала все громче, ритм стал более отчетливым и быстрым. По залу заметались ослепительные вспышки света.
– Так тебя модификанты интересуют, – разочарованно протянула женщина в корсаже. – Могу успокоить – они все уже расписаны по крутым ребятам.
– Предпочитаю натуральные пропорции, – как можно равнодушней сказал Сандерс.
– Да? А приятель твой вон слюни пустил.
Полубой выглядел и вправду несколько ошарашенным.
– Что я могу поделать, если у человека дурной вкус, – пожал плечами Сандерс.
Кто-то из публики не выдержал и выскочил на подиум. Моментально рядом оказался охранник, огрел его бейсбольной битой и швырнул в зал. Завязалась короткая драка, и к выходу протащили несколько бесчувственных тел. За одним тянулась кровавая полоса, которую быстро затоптали окружающие.
– Ты покажи нужных людей, мы заплатим, – встрял Полубой, оторвавшись от редкого зрелища.
– А что конкретно вы ищете? К некоторым саркофагам даже местные не суются.
– Понимаешь, человек нам один нужен. Говорят, прячется он в Развалинах, – брякнул Полубой. Музыка как раз затихла, и его голос покрыл шарканье ног и стоны стриптизерш.
– А говорил – археологи. – Женщина попятилась. Глаза у нее стали испуганные.
Сандерс обернулся и встретил тяжелый взгляд бармена. Лучи, направленные на подиум, гасли один за другим, но действо, похоже, перестало интересовать публику. Толпа, понемногу приближаясь, обступала Сандерса и Полубоя полукругом. Кто-то взял Дика за руку железными пальцами и прошипел прямо в ухо:
– В Развалинах, говоришь, прячется?
Сандерс посмотрел в прищуренные глаза на багровом лице, украшенном вживленными в виски золотыми дисками. Помимо этих украшений, лицо разделял шрам, проходящий точно посередине лба, носа и губ, отчего казалось, что у человека два лица, каждое с одним глазом.
