Лес проснулся (СИ) - Седов Константин (читать полностью книгу без регистрации TXT) 📗
Расспросили, в основном с помощью прикладов — где остальные? И чхоме ответили, что остальные представители величайшего народа под звездами, во главе с Синчи Тху ушли в лес искать место для пашен и пастбищ.
Пророк всерьез собирался обживать Вертажо. Из дальнейших расспросов пленных стало ясно, что Тху, конечно рассчитывал на захваченное торфяное производство, как основной доход, но прагматично осваивал и сельское хозяйство. Навыки у чхоме сохранились. Многие летели на планету только-только расставшись с сохой, причем в буквальном смысле. Обработкой пашен и животноводством занимались с малолетства, в его практически первозданном виде и двадцать второй век ничего не изменил.
Несколько дней бойцы КДВ с орбиты разглядывали окружающие колонию леса, но безуспешно. Леса настолько густые, что приборы просто не могли ничего засечь сквозь зеленый потолок. Время от времени тепловизоры фиксировали объекты, но каждый раз это оказывалась местная живность, коей вокруг колонии было в изобилии. Несколько раз, с надеждой вглядывались в обнаруженные скопления красных точек, но при детальном осмотре, это каждый раз оказывались клубки змей. Чхоме ушли настолько далеко от колонии, что, не зная, где их искать, рыскать приборами по поверхности лесам бесполезно. Или они были не чувствительны к термографии. Самое нелепое, что скорее всего последнее, так как спустя неделю чхоме объявились, самым неожиданным образом.
Десантники тупо расслабились. Так всегда бывает при затянувшихся операциях, когда долго ничего не происходит. Чхоме выскочили из леса, с той стороны, которая считалась непроходимой и даже не охранялась часовыми. Выскочили и атаковали минометный расчет, расположенный на крыше одного из заводских зданий. Ставить орудия на мягкой болотистой земле командир расчета посчитал нецелесообразным. Чхоме, человек двадцать, в несколько шагов забежали по наружной боковой лестнице и в упор открыли огонь по бойцам. Те успели огрызнуться, но их было всего полвзвода и полегли все. Чхоме похватали минометы, боеприпасы, стрелковое оружие. В этот момент их накрыли пулеметом с промывочной башни. Потом подключились бойцы, сидевшие на посту в кабине роторного экскаватора. Почти всех атаковавших убили. Но те успели сбросить четыре миномета вниз, опять же с той стороны, которая считалась непроходимой. Там минометы и боеприпасы похватали остальные чхоме и утащили в лес. Погоню снарядили сразу, по горячим следам, но не догнали, а поиски в лесу, где эти черти уже прекрасно ориентировались, ничего не дали.
Минометы — стандартная стотрицатка с возможностью дистанционного управления, которое на этой планете работало через раз. Потом пытались засечь местоположение минометов по радиоканалу, но тоже безрезультатно.
С тех пор прошло шесть лет. Да, чхоме выбили с торфопредприятия, но с планеты они никуда не делись. Жили где-то рядом, а значит возобновить добычу и переработку ценного сырья не представлялось возможным. Торф сразу после этого взлетел в цене, что дало богатую почву для предположений любителям заговоров. Якобы вся эта история с чхоме специально была придумана для того, чтобы подороже продать хранящиеся запасы торфа.
На Вертажо прибыли три мотострелковых батальона 10-ой гвардейской общевойсковой армии, которые заняли колонию и высоты вокруг нее. Колония состояла собственно из торфяного производства, жилых помещений и пусковой площадки. Ждали новых рабочих, которых набрали на удивление быстро и всех — на территории Евразийского Союза. В этот раз назначили такие зарплаты, что самый последний уборщик получал больше менеджера среднего звена на Земле. Ждали рабочих через год, так как доставляли их обычным грузовым транспортом, под который современный солнечный парус пока не доработан.
А вот нас, разведбат КДВ прислали недавно. На сверхскоростных космических парусах. При помощи геологов, географов, биологов, еще ученых и какой-то сингулярности были вычислены координаты «возможного нахождения» мятежников. Наша задача была найти основную часть чхоме. Найти, а затем привлечь тяжелую артиллерию с орбиты или мотострелков.
Пока план реализовывался не очень успешно. Как я уже сказал — нашли нас. Правда именно там, где и указывали ученые. Так, что они как раз не ошиблись.
Глава 3
Больно! Больно!! Больно!!! Сука, больно!!!
Водки я так и не нашел. А еще у меня не было ни оружия, ни даже обуви. Жрать было нечего, но ничего из этого меня не волновало. Левая часть лица горела, щека опухла, глаз заплыл. В дополнение казалось, что болели все зубы и тошнило.
Когда потом спрашивали, зачем пошел вслед за чхоме, отвечал, что из чувства долга и желания спасти товарищей. На трибунале меня спрашивали много, с пристрастием, прилежно не замечая, что между допросами синяков на мне все больше, а зубов все меньше. Я не врал. Я действительно так думал. Но лишь краем сознания. Основная гнавшая меня за чхоме мысль, была такая — у них обезболивающее.
В учебке нам рассказывали про синтрадол. Его действие, когда и как применять. Я служил три года, за это время синтрадол заменили аллилфанолом. По словам пацанов, которым довелось испытать действие обоих препаратов, действовал он хуже, но дольше. За ним я и шел.
Второй проблемой была обувь. Точнее ее отсутствие.
Ножа тоже не было. Духи забрали даже столовые с кухни. Под перевернутым столом нашел черпак, расплющил камнем. Заточил о шершавую половину другого камня. Срезал с колеса полевой кухни два куска покрышки и выстелил внутри корой с ближайшего дерева. Завернул ноги в лоскуты от брезентовой палатки и пусковыми проводами привязал к ним шины.
Работал быстро, поэтому получилось грубо, но прочно.
Как я уже говорил, духи вычистили лагерь, почти полностью. Кроме непосредственно оружия, забрали броники, шлемы с их коллиматорами, рацией и наушниками, хотя все это на планете работало через раз. Связь с самого начала была отвратительной.
Прежде чем уйти, еще раз посмотрел на ребят, лежащих на земле. Ближе всех ко мне лежал Пью смотрящий широко раскрытыми глазами в предзакатное небо. Между глаз чернело пулевое отверстие.
Мыслей не было. Не было ни злости, ни ярости, ни даже желания отомстить. Жалко их было. Почти как себя.
Стараясь не выть, только тихо постанывая, пошел по следам духов.
Увели Стаканыча, Вжика, Цезаря, Ефима и Аку. Двое ранены, но легко. Это я определил по следам. Кто именно, непонятно.
До вечера еще далеко, время к полудню приближается, но когда нырнул в чащу, показалось, что ночь уже наступила. Кроны деревьев закрывали небо от солнца и следы чхоме были еле видны. Если не догоню их в ближайшее время, то духи затеряются в лесу.
Шли они, судя по шагу, не торопясь. Бегать им не от кого.
Я должен был идти крадучись, но шел быстрым пьяным шагом, сдерживая порывы схватится за рану на голове. Схватиться и держать. Как мог, сдерживал и стон.
Через шесть километров нашел втоптанные в землю обертку от сухпаевского повидла и пластмассовую ложечку. Еще чуть дальше, дымящийся костер. Покинутый полчаса назад, не позже.
Совсем не таятся, уроды.
Дальше следы терялись на густо заросшем дырявыми лопухами склоне оврага. Я долго искал, где они в него спустились, потом плюнул и съехал вниз, выбрав на глаз единственное место, где можно было из него вылезти.
И ошибся.
То есть, вылезти там было можно, но чхоме в овраг не спускались вообще. И как только я въехал в грязь на дно впадины, стало понятно, почему.
Сначала я подумал, что это вздыбленные корни деревьев, а их шевеление отнес к последствиям сотрясения. Но когда корни, разбрызгивая жидкую грязь, кинулись ко мне, пришло осознание, что контузия тут не причем.
Местные змеи, это первое, о чем рассказали, когда предупреждали об опасностях планеты. Живут колониями и бросаются на любое движение. Толщиной как поливальный шланг, достигают метра в длину и когда их показывали на экране, казались взбесившимися пружинами. Неядовитые, жертв душат. Причем любого размера, накидываясь на них стаей. И не обязательно с целью заглотить. Или инстинкт охраны территории слишком развит или просто всех ненавидели. Нам показывали на экране, как гады завалили местного оленя. Он их передавил немеряно, топча и катаясь по траве, но это не остановило взбесившиеся шланги и остальные его придушили. До сих пор помню мутный глаз бедной животины, жалобно моргающий из-под копошащейся кучи.
