Марсианин - Богатырев Александр Николаевич (бесплатная регистрация книга txt) 📗
Михаил, только что натянувший тент возле предполагаемого места костра, посмотрел на затянутое тяжелыми облаками небо.
– Плоховато… Погода может в любой момент испортиться… Он там, случаем, не напрямки ломанулся?
– Не, не дурак. По лесной дороге выгребает. Скоро на наши следы выйдет. – Коля еще раз посмотрел на экран погонялы и добавил: – Если их там свежим снежком не завалило.
Полигон
Руководитель пятой группы подошел к кофейнику и налил полную чашку.
В голове слегка звенело от недосыпу, и в глазах ощущалось слабое, но жжение. Говорят, что в таких случаях пить кофе вредно… Ага… но иногда просто надо. Досадно, когда на самой последней серии весьма перспективного направления случается срыв. Да еще такой, что выбивает из графика всех. И тебя, и соседей.
Они ждут результата от последнего эксперимента. Им нужно это дозарезу. Последние параметры забивать в свои выкладки, а тут такой облом – мелкая авария… и все результаты коту под хвост. Пришлось повторять. Причем в выходные.
Отсыпаться придется уже завтра, когда на Полигоне хозяином будет шестая группа. А сейчас – повтор злосчастного эксперимента.
Эксперимент с координатором проекта согласован, и «добро» получено. Теперь главное, чтобы все прошло тип-топ. И без тех досадных срывов, что их постигли на предыдущем этапе, когда охвостье импульса (ГЛАВНОГО ИМПУЛЬСА!) не смогли записать, так как сгорели сразу все предохранители входного каскада.
Добавили, перестраховались еще раз, и на этот раз все должно записаться как надо.
Вообще дикая у нас система: результат влияет на входные, а входные на результат.
Записывать приходится с особым тщанием и то, и другое. Впрочем, как утверждает последняя парадигма в науке, – так и должно быть.
Это в благостном девятнадцатом или там двадцатом веке можно было ставить эксперименты без таких бешеных обратных связей. Даже если они и были, то легко просчитывались.
А тут совершенно иная ситуация. Чтобы просчитать, нужно сам этот откат изучить и составить отдельную теорию.
Вот и приходится по нескольку раз одно и то же проходить. «Господин Великий Случай» правит бал по полной.
Он осторожно взял чашечку, поднес ее к губам и полной грудью втянул приятный аромат. Сделал глоток и сосредоточился на ощущениях. Волна тепла пошла от желудка, приятно освежая.
– Палыч! Атомщики нам готовы выделить дополнительную мощность уже через полчаса. Диспетчера также гарантируют переброску дополнительной мощности. Можем начать раньше срока.
– Согласовано?
– Да!
Адреналин хлынул в кровь. Руки от переизбытка кофеина в организме стали подрагивать. Пришлось поставить чашку с кофе на столик.
– Запускай генераторы первого каскада, – сказал он и решительно зашагал к своему креслу.
Вокруг на пультах управления забегали огоньки, на мониторах поползли вверх кривые мощностей.
Группа
– Серьезно валит! – сказал Юрий, баюкая в ладонях большую кружку чая. – Если так до утра валить будет – завалит на фиг.
– Ниче, не впервой, откопаемся, – оптимистично откликнулась Юля.
– Я последние два километра чисто по погоняле шел. В трех метрах ни хрена не видно.
– Да, мы заметили, как ты там бродил, – вставил Николай, – даже орать пробовали, но весь наш ор в этом белом болоте тонет.
– Это так. Я вас услышал уже совсем рядом. Ну и марш-бросок вышел… давно так не выкладывался.
– А ты откуда идти-то начал? – сочувственно спросила Эля.
– От восемнадцатого километра. Попросил, чтобы меня туда подбросили. Там от трассы лесотехническая дорога идет и пересекается с вашей в пяти километрах отсюда.
– А! О! Выходит, ты за неполных четыре часа двадцать километров по снегу отмахал, – прокомментировал Николай, вертевший карту погонялы.
– В соревнованиях не участвовал до этого? – спросил Владимир.
Юрий глотнул чаю, помотал головой и ответил:
– Не! Мне эти соревнования неинтересны. Я больше гулять люблю, чем бегать.
– А чего так припоздал? – поинтересовался Михаил. – Чего там начальство на выходные надумало делать?
– Да у них на прошлом эксперименте с записью результата великий облом случился. Почти половину упустили, вот и решили переделать срочно, чтобы из графика не выбиваться. На общем собрании постановили. Решили сегодня ночью повторить. Вот я и тормознулся, пока все свое не настроил и не сдал группе. Моего присутствия при эксперименте совершенно не требуется – наоборот, даже гонят подальше, чтобы под ногами не путался, – вот я и здесь.
– Сегодня, говоришь, будут эксперимент делать?
– Ага!
– А нам тут от этого вашего эксперимента не перепадет? – полушутя-полусерьезно спросил Вадик.
– Не. Слишком далеко, чтобы перепало. Там весь внешний эффект – в акустической волне при выключении главной мощности. Даже на самом поле Полигона в эпицентре если стоять будешь – оглохнешь часа на два, да и только. Был прецедент с одним олухом из рабочих, потому и знаю, – вполголоса добавил Юрий. – А из излучений – что-то типа легкой радуги и никакого жесткого. Кстати, красивая радуга очень. Но сейчас не увидите. За такой пеленой – нереально.
Он решительно допил остатки чая и протянул кружку за добавкой.
Костер весело гудел пламенем, поднимая в снежное небо тучу искр. От него веяло теплом и уютом. Тепло не только растопило окружавший его снег, но и успело подсушить приличный пятачок грязи вокруг. Тонкий тент, повешенный над бревном, где сидели люди, служил не только защитой от сыпавшегося с неба снега. Задняя часть тента, загнутая книзу, отражала тепло костра на сидящих, добавляя комфорта.
Николай вновь вынул из внутреннего кармана куртки погонялу и посмотрел на экран. Оказалось, что он ее за суетой встречи Юры Чернова забыл выключить, и теперь две отметки – зеленая и красная – наложились одна на другую и весело перемигивались, отчего казалось, что метка сама собой меняет цвет: зеленая – красная, зеленая – красная. Николай щелкнул выключателем, и экран погас.
И в этот же момент земля под ногами вздрогнула.
Полигон
– Есть пробой!
– Отлично! – руководитель пятой группы пребывал в приподнятом настроении.
Все шло просто замечательно. Нигде ни одного сбоя, никаких сторонних помех, что иногда, к досаде исследователей, случались. Ничего, что могло бы помешать довести эксперимент до конца.
Он осторожно убрал пальцы с пульта управления и бросил взгляд на монитор внешнего обзора. Там, так же как и всегда, переливаясь всеми цветами радуги, сверкал «хрустальный шар».
Так его назвали наблюдатели, когда впервые увидели над Полигоном.
Когда теоретики только-только вывели возможность существования таких «шаров», от них ожидали всего самого худшего. И жесткого излучения, и мощных ударных волн при закрытии канала. А оказалось, легкая радуга и хлопок мощностью до полукилограмма в тротиловом эквиваленте. Только и хватает, что снег на Полигоне слегка взвихрить да напугать ворон в округе.
Даже удивительно, что он оказался таким безобидным.
Впрочем, окна хозпостроек, смотревшие в сторону эпицентра, старались делать покрепче и на время пусков установки закрывать специальными ставнями. На всякий случай.
Палыч бросил взгляд на указатель выходной мощности – указатель показывал медленный и незначительный рост. Он слегка удивился, но так как рост был на грани погрешности измерения, особого значения этому не придал.
«Наверное, датчик барахлит», – подумал он и переключился на более важное дело. Как правило, этот датчик был вспомогательным и особой роли в оценке результата эксперимента не играл.
Сейчас надо было вводить дополнительную мощность на каскады усиления поля, а после этого цель эксперимента – замер точности фокусировки.
– Шестой и пятый каскады – полная мощность! – доложил оператор.
На мониторе руководителя кривые, отвечающие за мощность, которая поступала на эти каскады, взлетели на новый уровень.
