Так держать, сталкер! - Калугин Алексей Александрович (книги онлайн полностью бесплатно TXT) 📗
Ре-Ранкару на карьеру было плевать. Но он хотел сам довести это расследование до конца. И дело тут было вовсе не в уязвленном самолюбии, а в том, что у старшего дознавателя было очень странное, никогда не посещавшее его прежде предчувствие. Чем больше Ре-Ранкар узнавал о жертвах маньяка, тем непонятнее становились для него мотивы преступления. Но при этом у старшего дознавателя складывалось впечатление, что он знает убийцу. Он встречался с ним прежде. Видел его лицо. И не хватает лишь нескольких незначительных штрихов для того, чтобы он вспомнил его. Это было похоже на бред. Но Ре-Ранкару никак не удавалось отделаться от этого наваждения. Чтобы снова обрести покой, он должен был найти убийцу.
Ре-Ранкар взял со стола кружку остывшего кифа и сделал глоток. Холодный киф был неприятен на вкус, но идти за свежим не хотелось.
Итак – три убийства. Совершенные, судя по всему, одним и тем же человеком. Три жертвы, не имеющие между собой ничего общего. Вращавшиеся в совершенно разных кругах общества. Но у убийцы имелся какой-то свой принцип, в соответствии с которым он выбрал именно их. И этим же принципом он будет руководствоваться в дальнейшем. Для того чтобы найти маньяка, требовалось понять его извращенную логику. На все вопросы «как?» должны ответить эксперты. Старший дознаватель Ре-Ранкар обязан найти ответ на вопрос «почему?».
Звякнуло стекло ударившейся о стену двери. Стопор надо поставить, подумал Ре-Ранкар, иначе кто-нибудь непременно стекло высадит.
– Ре-Ранкар! К смотрителю!
Влетевший в кабинет дежурный мотнул головой, вроде как указывая направление, и, хлопнув дверью, побежал дальше по своим делам.
Ре-Ранкар задумчиво посмотрел на трубку стоявшего на углу стола черного телефонного аппарата. Смотритель участка не позвонил ему, а вызвал через дежурного. Как правило, подобный жест не предвещал ничего хорошего.
Аккуратно собрав папки с делами, старший дознаватель убрал их в стол и запер дверцу на ключ.
Видимо, информация об орудующем в рестрикте маньяке все же дошла до стражей порядка Анклава. На смотрителя участка надавили сверху, и он вызвал к себе ответственного за дело старшего дознавателя, чтобы потребовать информацию о ходе расследования. А что мог сообщить ему Ре-Ранкар? Фактически ничего нового. Ни одно из предпринятых им следственных действий не принесло результатов. Никаких. Три «чистых» убийства в течение месяца. Для одного рестрикта это, пожалуй что, многовато.
Общий зал гудел, как потревоженный пчелиный улей. Из неразборчивого многоголосого гомона выплескивались отдельные слова и обрывки фраз, по которым можно было составить представление о том, чем живет тринадцатый участок стражей порядка.
– …два ножевых ранения…
– …был вынужден применить оружие…
– …звонили! я точно знаю!..
– …полкило наркоты для личного употребления?..
– …машину опять разбил…
– …брось, начальник…
– …не суй! Не суй мне эту дрянь!..
– …рука затекла…
– …семь угонов, три вооруженных нападения…
– …вынужден! Именно вынужден применить оружие!..
– …зверье!..
– …сам бы пристрелил гада!..
Ре-Ранкар походя отвесил звонкий подзатыльник бритоголовому малому, оравшему на задержавшего его стража так, словно это была его девка, опоздавшая на свидание, протиснулся между двумя стоявшими почти что впритык столами и учтивым жестом попросил самозабвенно щебетавшую полную даму освободить проход. Оказавшись у двери кабинета смотрителя, старший дознаватель быстро одернул манжеты, двумя пальцами поправил воротник относительно свежей рубашки, ладонью провел по волосам и привычным движением коснулся холодного металлического браслета вариатора на левом запястье – порядок, на месте. Пиджак был измят так, будто он его неделю не снимал, но с этим уже ничего нельзя было сделать. А галстуков Ре-Ранкар никогда не носил. Сделав все, что было в его силах, для того, чтобы выглядеть подобающим образом, Ре-Ранкар дважды коротко стукнул в дверь и, не дожидаясь ответа, вошел.
Главным украшением стола смотрителя участка была огромная посеребренная подставка для такой же внушительной авторучки, напоминающей готовую стартовать ракету. Писать ею было крайне неудобно, а потому, если она вдруг оказывалась в руке у хозяина кабинета, означать это могло лишь одно – смотритель участка пребывает в крайне отвратительном расположении духа. Пытался ли он таким образом успокоить себя или, напротив, подхлестывал клокочущую внутри него злость – об этом стражи тринадцатого участка спорили уже не первый год. Как бы там ни было, сейчас смотритель участка самозабвенно чиркал своей огромной авторучкой какие-то бумаги. Завизированные листы летели на угол, какие-то, скользнув, планировали на пол, но смотритель даже внимания на это не обращал. Не до того, видно, ему было. Глянув исподлобья на вошедшего Ре-Ранкара, смотритель молча ткнул концом авторучки в пустое кресло напротив – садись, мол, – и снова взялся бумагу марать.
Ре-Ранкар сел в кресло и постарался принять свободную, расслабленную позу – он спокоен и уверен в себе. Взгляд старшего дознавателя скользнул по стене, секунду задержался на дипломе в строгой металлической рамочке, перепрыгнул на электрический чайник, стоявший на журнальном столике в углу, медленно прополз по испещренному дождевыми каплями оконному стеклу и остановился на обрамленной редким венчиком рыжих волос лысине смотрителя. Глядя на смотрителя тринадцатого участка, трудно было поверить в то, что когда-то он тоже был рядовым стражем порядка и бегал по грязным улицам Центрального рестрикта, гоняясь за мелкими правонарушителями, которые почему-то всегда делают вид, что не слышат команду «Стоять!». Ныне он был тяжел и тучен. Настолько, что с трудом умещался в кресле. В участке поговаривали, что смотритель тяжело и, судя по всему, безнадежно болен. Но, даже если это было и так, он не позволял болезни взять над собой верх. Во всяком случае, пока находился на службе.
Отбросив на угол стола последний лист бумаги, смотритель, как копье, воткнул авторучку в подставку, сцепил пальцы в сейфовый замок и устремил гневный взгляд на старшего дознавателя. Ре-Ранкар почувствовал себя, как на сковородке, которая медленно нагревается на огне. Он чуть приподнял брови и попытался придать лицу сосредоточенное выражение.
– Четвертый, – процедил сквозь стиснутые зубы смотритель.
Прозвучало это как вердикт: «Виновен!» Ре-Ранкар сжал кулаки.
Смотритель перевел взгляд на табло вариатора – блестящий металлический браслет врезался в толстое, густо поросшее длинными рыжими волосками запястье, – недовольно поморщился, снова поймал старшего дознавателя в прицел бледно-голубых, будто выцветших глаз и с нажимом повторил:
– Четвертый!
– Когда?
– Видимо, прошлой ночью. По предварительным оценкам стражей, прибывших по вызову, труп пролежал не меньше суток.
– Где?
– 18-й Разъезд.
– Это Второй Пригородный рестрикт.
– Спасибо, что просветил, – саркастически усмехнулся смотритель. – Рестрикт-то, может быть, и Пригородный, но убийца твой. Так что бери машину и дуй на место преступления. Я попросил смотрителя двадцать седьмого участка оцепить место преступления и ничего не трогать до твоего прибытия.
– Понял. – Ре-Ранкар ухватился руками за подлокотники, собираясь встать.
– И вот еще что, – жестом остановил его смотритель. – Это должно быть последнее убийство. Ты понял, Ре-Ранкар? – Смотритель поднял вверх толстый указательный палец. – Последнее! Информация о твоем маньяке уже дошла до Службы стражей Анклава. Если он выпотрошит еще одного, они заберут у нас дело. Понял?
– Да! – ответил Ре-Ранкар.
А что он еще должен был сказать? Смотритель участка не хуже его знал, что дело стоит на мертвой точке. Смотритель отрабатывал свою обязательную программу, старший дознаватель – свою. Решив, что разговор окончен, Ре-Ранкар поднялся на ноги и направился к двери.
– Стой! – окликнул его смотритель.
Ре-Ранкар обернулся.
