Н 8 - Михайлов Руслан Алексеевич "Дем Михайлов" (библиотека электронных книг TXT) 📗
Кажется, мне нельзя нигде оставаться дольше чем на сутки – становлюсь слишком мягким.
Будь злее, гоблин! Будь злее! А если начинаешь размякать – вспомни про номер на груди и червей ползающих в залитых дерьмов стальных тупиках.
Рэк…
Пережрал.
Пузо оттопырилось настолько, что он еле напялил на себя панцирь, но это только усугубило ситуацию. Поймав мой взгляд, вперевалку шагающий орк состроил страдальческую морду, намекающе постучал по сдавливающему его панцирю.
Я тихо сказал:
– Какой ты нахер сержант, орк? Где сраный пример для только брошенного на жаровню мяса?
– Понял, лид. Понял… не знаю, что на меня нашло… ох сука… понял… но что делать?
– Если идется – иди. Не идется – блюй. Ты же не овца, ты волк.
– А волки блют?
– Волки блюют. Знаешь когда ты взвоешь, Рэк?
– А? В смысле?
– Когда я назначу Каппу твоим командиром – недобро улыбнулся я – А следом подниму в иерархии того же тигра, что сейчас рвет в разведке полосатую жопу, в то время как ты плетешься какого-то хера рядом со мной и жалуешься на слишком полный желудок. Но добьет тебя то, что однажды я поставлю звеньевым ту мурчащую тигрицу, что тоже сейчас рвет бока и жопу о колючки, ползая в пыли и нюхая кучки плесневелого дерьма, чтобы отряд не нарвался на засаду. Ты понял меня, орк?
– Я… я блевать. И жопу рвать…
– Стой.
– Да?
– В остальном ты был очень неплох – вынужденно признал я, вспомнив ту адскую тренировку, что вернувшийся вместе со мной орк устроил новичкам перед ужином – Ничего не могу хренового сказать. Но помни – ты должен быть выше на голову тех, кто пришел в отряд после тебя! Они должны задирать голову в небо и там, над облаками, видеть твои по-отечески заботливо покачивающиеся сержантские шипастые яйца округлой кубической формы. Понял меня? Еще чуть лучше, орк.
– Еще чуть лучше! Я усек! Но в разведке мне за тиграми пока не угнаться…
– Они хороши – признал я и это – Кошки на то и кошки.
– Я бы погладил ту киску… но боюсь пальцы вместе с жопой откусит…
– Проследи, чтобы те, кто плетется за телегой, толкали лучше – велел я – Когда проблюешься…
– Ага!
Вскоре, украсив природу удобрениями, рыкающий и глотающий воду орк уже был позади отряда, щедро раздавая люлей охающему мясу, что еще не восстановилось после вчерашнего.
Вчера действительно было неплохо… не прямо ад, если честно, но было неплохо.
Когда мы вернулись, я уселся проверять оружие и переваривать увиденное и услышанное. А мои ветераны взялись за новичков, выведя их за ворота и для начала уложив в широкую сточную канаву, что тянулась вдоль частокола с медведями. Что-то крича про то, что он научит их плавать в желобах с дерьмом, Рэк плюхнулся туда и сам, на самом деле показав не на словах, а на деле. Они проползли канаву несколько раз, таща на себя все снаряжение и оружие. Вытащив их, он проверил у каждого оружие. Тех, у кого оружие оказалось забито грязью он пихнул в канаву еще раз, а остальных заставил стрелять. После, помня мои требования, Рэк показал всем как быстро привести себя в порядок, как спешно почистить оружие, как держать его так, чтобы оно не окуналось в грязь и не скребло по земле при любом передвижении. Затем они поменялись с Каппой. Мечник плюхнул своих в канаву, а Рэк повел новичков на пробежку вокруг поселения, заставляя их падать, вставать, снова падать, перекатываться, ползти, идти гусиными шагом. И он делал все вместе с ними. Повторял каждое движение. Поощрял одобрительным рыком тех, кто держался, злобно орал на тех, кто сдавался, не забывая угощать их пинками. Потом стрельбы. Еще два круга. Снова стрельбы. Финальная спешная очистка всего снаряжения, тщательная помывка, осмотр своих и чужих тел, затем поголовный медблок и только затем их допустили к уже накрытым столам. Вот тогда дорвавшийся до вкуснятины и медовухи Рэк чуть сорвался. Но это еще ладно. Озверевшее от голода и перегрузок тело требовало своего. Жрать! Я как гоблин это чувство понимаю и одобряю.
После ужина был отбой. Жесткий отбой. Никакого общения. Всем спать. Это я приказал отдельно и очень жестким голосом, озвучив лично. Наемники мы или нет, служим за деньги или славу – плевать. Дисциплина будет армейская. И мне насрать. Мне вняли. И отрубились.
Я сам спал всего три часа. Дождался посылку. Получил задание. Ознакомился. Растолкал сержантов и велел трубить подъем. Следом была разминка – рекруты после вчерашнего окостенели настолько, что многие и ходить не могли. И вот после разминки был столь же обильный завтрак. И Рэк снова сорвался, набив себя как поросенка перед тем, как сунуть в духовку – даже яблоко из пасти торчало. Оно уже не лезло в переполненную утробу, но сержант упорно держал его в пасти, старательно посасывая.
Посасывающий сержант…
Оглянувшись на удивительную повозку, я убедился, что драгоценный груз по-прежнему с нами и продолжил сканировать местность, по несколько раз вглядываясь в каждый холмик, в каждое пятно пожухлой травы, в каждую лужу с потревоженной ряской.
Повозка примечательная. Стальной контейнер высотой в два, шириной в три и длиной в три метра. К нему приварены железные оси. На оси насажены стальные колеса высотой в мой рост. Спереди крепкие и длинные оглобли. Сзади дугообразная толстая полоса – удобно толкать. Лошадей или машины не предлагалось. Но и так все ясно – впрягайтесь, гоблины! Время бурлачества вернулось…
Контейнер плотно закрыт. Никаких замков, защелок. Нет и сенсора – что логично. Будет тупо, если мы дотащим нужную посылку до места, но окажется, что электроника сдохла и мы не сможем вскрыть долбаный ящик. Поэтому мне вручили… гаечный сука ключ. А крышка контейнера была затянута на хренову тучу гаек. И ведь я даже возразить ничего не могу – логично. Никакое зверье вскрыть не сможет. И не каждый разумный справится – гайки нестандартные, почти круглые, такие еще попробуй защеми. Но если я потеряю ключ… поэтому мудрая система присобачила к ключу цепь. И вот я гоблин несу на шее дополнительную тяжесть – ключ покачивается под панцирем на груди, ударяясь о прилепленную аптечку.
Хочешь смейся, хочешь плачь…
Шагнув чуть в сторону, я мягко взялся за винтовку, начал было поднимать… и опустил, опознав спешащую нам навстречу парочку.
Тигры вернулись. И тащат добычу – насаженного на палочку гоблина… гоблин жив и тихонько повизгивает, бессильно помахивая головой.
Охренеть…
Хорошо хоть не за «вертел» тащат – за руки и ноги. А длиннющая палка так и торчит, входя где-то в районе жопы, а выходя из плеча. Тигры сперли чей-то ужин прямо с костра?
Притащившие гоблина разведчики радостно улыбались, сознавая насколько нелепой и гротескной выглядит их находка. Достаточно бережно опустив «гостинец» на бетон, они устало то ли уселись, то ли улеглись рядом в позах невозможных при нормальном телосложении. Кошка так ляжет. Гоблин – нет. Ну или надо охренеть каким гибким. Отметив в голове и их гибкость и то, что они дышат слишком тяжело, я тоже присел, задумчиво глядя на стонущего в бетон гоблина.
Толстая сучковатая ветвь на самом деле вошла в не в задницу, а в левый бок, после чего пронзила все тело под небольшим углом и вышла из правого плеча. По идее этот сучковатый кол – даже если забыть про остальные внутренние органы – должен был пронзить и сердце. Но гоблин почему-то продолжал жить вопреки всему. Но это ненадолго – мелкая периодическая дрожь, побелевшая кожа, частое неглубокое дыхание, стекающая из уголка рта почти черная кровь… ему осталось мучаться совсем чуток.
– Уже… – выдохнул гоблин – Уже не больно… уже тепло…
– Кто так с тобой? – поинтересовался я, глядя на запекшуюся и забитую землей входную рану. Кол залепило как пластырем. Но внутреннее кровотечение это остановить не могло.
Гоблин меня не слышал. Трясясь, он бубнил, с каждой секундой говоря все быстрее:
– Мы пошли далеко от дороги. Далеко! А затем Боблс говорит – давай посмотрим клетки… ну давай… краем сука глаза… прокрались… а там… там быки и козлы в боулинг живыми кричащими шарами играют… так кричали… мы видели! ВИДЕЛИ! Огромный бык… бросил связанную на песок… воткнул ей пальцы в глаза… другой рукой начал резать ей шею… сзади… она так кричала… так кричала… а он медленно дорезал, а потом швырнул! А там столбики из голов пробитых арматурой… как кегли! Кегли! Он попал и все кричат стра-а-ай-йк! Стра-а-а-ай-йк! Но не страйк! Бык чуток промазал. Один столбик устоял… всего один… и он ревет – мне нужен еще один визгливый шар! Тащите кучерявого! И к нему – к огромному миносу… подтащили его одного… и ему пальцы в глаза. Хлюп! И шар насажен… осталось отрезать лишнее и можно бросать… я… я… я не выдержал и побежал… нас заметили… но я бегаю быстро. Я бегун! Я бежал километры! А потом вижу – шумит и бурлит! Вот лазейка! И я прыгнул… затем огонь внутри… боль внутри… боль! Я виноват. Виноват. Прости меня, Боблс! Прости! Тебя поймали! Я видел. Тебя поймали… Выбей страйк, Боблс! Выбей страйк, дружище! Ты заслужил страйк! Ты победитель!
