Тысячелетний воин Ярополк (СИ) - Осипов Игорь (электронную книгу бесплатно без регистрации .TXT) 📗
– А Дима – сын Соснова, – протянул я, ткнув пальцем в сторону вампира. А потом поглядел на девушку. – Но я не понял, к чему всё это? Ну обещана, ну повенчана, делов-то. Живи да радуйся. Вы же ладили.
– Я сама хочу решать, кем быть, а не идти на поводу у судьбы, – процедила неугомонная воительница, протерев рукой глаза от проступивших слёз.
– Вот я что думаю, – протянул я. – Ты просто дура.
Соколина скрипнула зубами и зло уставилась на меня.
– Я…
– Помолчи. Ты поругалась с Димой из-за того, что узнала, кто он. А когда он назло тебе переспал с ужалкой, ты опять поругалась. Ты сама не знаешь, что хочешь.
– Иди в задницу, – процедила девушка, отступая на несколько шагов. – Я всю жизнь пытаюсь выползти из-под проклятия этой предопределённости, а всё складывается только хуже.
– А ты взгляни на это умом, а не яростью. К чему тебя толкают? К злу? К добру? Твоё проклятье – дурная голова. Всё можно ведь решить по-другому. А ты как ребёнок, только ногой топать.
– Что ты знаешь о проклятьях? – снова процедила Соколина, и я подался вперёд, вскипая, как котёл на огне.
Даже вампир нахмурился, положив руку на навершие своей шпаги.
– Что я знаю? Я схоронил беременную жену, – начал я для острастки сгущать краски, хотя всё не так уж и далеко от истины. Да и злость была не поддельная. – Я заживо снял кожу с брата. Я тысячу лет жил не своей жизнью, бродя по лесу и убивая всех, кого встречу. От такой крови мне до конца света не отмыться. И ты что-то блеешь о проклятиях. Всего-то обещана незнакомцу, а когда встретились, то пришлись по нраву друг другу. Но нет, гордость же важнее!
– Так, дамы и господа проклятые, – негромко вставил слово Всеволод, – я предлагаю коньяком залить эту неурядицу. Я, кстати, тоже проклят. И уже давно.
Соколина сверкнула глазами на вампира, а потом развернулась на месте и быстрым шагом направилась к выходу. Я проводил её взглядом и подошёл к столу с бутылками, а потом взял одну и приложился к горлышку. Внутри всё обожгло, а в нос ударил сильный винный запах, от которого я закашлялся. Коричневая жидкость побежала из носа, пачкая футболку.
– Что за вино такое? – через силу вдохнув, спросил осипшим голосом и снова закашлялся.
– Это не вино. Это коньяк, – со вздохом произнёс Всеволод и налил себе в красивую стеклянную чашу на тонкой ножке.
«Бокал», – уже привычно пролепетал в голове толмач. Жаль, про коньяк он ничего не сказал и как его пить.
– На, с шоколадкой. Не к коньяку закуска, но чёрная икра вчера кончилась, – добавил вампир и протянул коричневую плашку, на которой уже красовался отпечатком клыков откушенный краешек.
Шоколад был недурён, но горьковато-сладкий вкус мне непривычен. Сейчас бы сочного печёного мяса.
А Всеволод тем временем снова подошёл к тележке, начав выкладывать вещи на столик, чтоб добраться до того, что снизу. Пока он копался, с лица медленно сползла улыбка, а само оно стало похоже на маску. Казалось, даже глаза не совершали лишних движений. А ещё мне казалось, что он специально всем нам улыбается или корчит злые рожи, а только отворачивается, становится холодным и бесчувственным, как кусок льда. Лишь изредка краешек его губ едва заметно вздрагивал, обозначая то блёклое подобие улыбки, то некое недовольство.
– Вот, – наконец, произнёс он, доставая упрятанный в самом низу кусок зелёной ткани, на которой был вышит золочёный узор, изображавший нахмуренную широколобую голову тура с символом Велеса между крутыми рогами. – Ну, как? Сделаем такую же на твоей одёже?
– Ненавижу, – процедил я, глядя на вышивку.
Всеволод молча повернул кусок ткани к себе и пробежался глазами по ней.
– Ладно. Значит, другое. А вот этот?
Кусок ткани сменился другим. А на том багровыми нитями был вышит оскаленный и вставший на дыбы медведь.
– Не хочу быть лютым шатуном, – скривился я, стараясь не думать о тысяче лет рабства у Велеса, ведь воин тоже невольником может быть.
– Мда, – протянул Всеволод и провёл ладонью по коротко стриженным волосам. – Тебе не угодишь. Но солнце и птица-сокол заняты, птица-сва тоже не пойдёт. Это больше женский символ.
– Вот это, – произнёс я и потянул за клочок, на котором был цветок, похожий лепестками на кувшинку, разве что алый.
Вокруг него венец из перистых изумрудных листьев, в них безошибочно угадывался обыкновенный папоротник, а над ним в окружении ярких искр небольшая золотая корона. Красивый цветок.
– Ну несерьёзно. Это новодел, стилизованный под старину. Цвет папоротника называется.
– А чем он хуже, – тихо спросил я. – Цветок не лютый зверь. А я лютым зверем уже побывал. Не хочу больше.
– Ну хотя бы символ богов.
– Я больше не поклоняюсь богам. Накланялся уже. Хватит.
Всеволод вздохнул, коротко глянул на меня, а потом кивнул.
– Что ж, цвет папоротника, значит, цвет папоротника. Тоже мне, чудовище и аленький цветочек. Разошьём весь отряд так. И девичьи платья, и твою форму.
Я не знал, о чём он, но почему-то показалось правильным взять то, что никто никогда не видел, как сказочный цветок этого лесного растения. Странно, что он не взялся сам правила устанавливать, а моё мнение спрашивал. Но мало ли, какие у него думы.
Вампир же ещё немного поглядел на клочок ткани с цветком, а затем положил на столик и снова начал копаться в тележке, перекладывая разноцветные картонные коробки.
– Сейчас волшебные артефакты тебе подыщем, что-то из защитного, на грани разрешённого. Жаль, нельзя те, что спецназ применяет. Вот это попробуем.
Вампир достал небольшую коробку и вынул из неё кастет. Ну, это толмач назвал кастетом четыре предназначенных для кулачного боя толстых железных перстня, скованных воедино, и снабжённых небольшим упором для ладони. На костяшках были вычеканены и протравлены до черноты незнакомые символы. Само оружие понятно и просто, и само просилось, чтоб его наделим на руку, хотя предпочёл бы знакомый мне кистень-гасило на кожаном шнурке.
– Это древнегальские руны, – пояснил Всеволод. – Что-то значат, а что, не знаю. Зато выглядят красиво.
Я ухмыльнулся и примерил кастет на левую руку. Это чтоб и мечом махать сподручно было, и кулаком вдарить, если клинок застрянет в чьих-нибудь рёбрах. А когда поднял глаза, застыл, и улыбка быстро сползла с лица. Рядом с по-прежнему спящей Гореславой стояла Мурка и глядела на дверь. В руках девочки был нож, а сама она словно кошка, увидевшая собак, сгорбилась и оскалилась. А ещё по ней текли медленные волны изменения. Узкая полоса пятнистого меха спускалась от головы вдоль шеи к торчащему под футболкой хвосту. Большие уши с кисточками нервно ловили каждый звук. Босые ступни начали изгибаться, как звериные, отчего девочка-оборотень уже стояла на цыпочках, и при этом ногти на ногах уже стали превращаться в изогнутые острые когти.
Мы со Всеволодом переглянулись и одновременно потянулись к оружию. Вампир к своей шпаге, а я к мечу, торчащему из тележки. До моего, лежащего сейчас рядом с Гореславой, далеко, не успею добежать, если что случится.
Клинок был изогнутый, как сабелька, а длинная рукоять со странным передним упором смотрелась непривычно и плохо лежала в одной руке. Она так и просилась, чтоб двумя ухватили.
«Катана», – подсказал толмач.
В следующее мгновение в дверь с силой пнули, заставив ту ненадолго распахнуться, а затем по полу зазвенела большая блестящая монета. За то короткое время, что двери были раскрыты, удалось лишь мельком увидеть бросившего.
– Что за хрень? – прошептал вампир, глядя на вещицу.
Серебряный кругляш прокатился до середины помещения, а потом внезапно подскочил в воздух и ударил по глазам ослепительной вспышкой, заставив меня выругаться. Рядом громко и противно завизжала Мурка.
Я выставил вперёд меч, часто моргая и ничего не видя из-за навернувшихся на глаза слез. В них словно песка насыпали.
– Сука! Сука! – повторял без остановки Всеволод и рычал, лишь спустя какое-то время он выкрикнул вопрос: – Кто вы?! Опять за моей головой охотитесь?! А вот хрен вам! Я вас, даже ослепнув, насажу на клинок, пойду по запаху ваших вонючих шкур!
