Безымянные слуги (СИ) - Сухов Лео (читать книги полностью без сокращений .TXT) 📗
На ночь мы выбрали место у береговой отмели и бросили якорь. Некоторые предлагали идти ночью, но после коллективного обсуждения стало понятно, что весь наш богатейший опыт по управлению водными корытами позволяет идти или прямо, ориентируясь по берегу — или на дно. Так что здравый смысл победил.
Уже собираясь укладываться спать, я услышал, как скрипнула дверь в каюте Пятнадцатой, а потом ко мне тихо постучали.
— Не заперто, — сказал я. Пятнадцатая вошла ко мне с заговорщицким видом, неся в руках кувшин, две кружки и какой-то свёрток. — Это что за новости?
— Это немного вина, — сказала она, выставляя на стол свою добычу. — И сыр.
— Нам же вроде нельзя? — спросил я, беря кувшин. Вина было налито где-то до половины.
— Нельзя, но нужно, — сказала девушка. — Впрямую это не запрещается. Просто в казарму проносить нельзя. Некоторые десятники раз в месяц ходили, пили. Просто… ты сам понимаешь, как к нам аори относятся…
— Ну да, — кивнул я, разливая вино. — Я ведь ещё ни разу не пил. А если напьюсь?
— Да с чего тут напиваться — с одной кружки? — удивилась Пятнадцатая. — Я всем, кто не будет стоять на страже, велела выпить по такой. И все остались трезвые. Пей.
Девушка отсалютовала мне кружкой и пригубила. Достав из свертка кусок сыра, она начала его жевать. Я решился и последовал её примеру. Вино было кисло-сладким, с каким-то пряным ароматом. После нескольких глотков слегка зашумело в голове.
— Как думаешь, — спросил я Пятнадцатую, — мы переживем всё это?
Я неопределенно махнул рукой туда, где, по моему мнению, находился Линг. Но девушка поняла и кивнула.
— Это Yашествие, — пояснила она мне. — Не первое и не последнее. Обычно немертвые прорываются на севере. Там город Тулья — он хорошо укреплен. А на Линг давно не нападали. Переживём, наверно… Надо попытаться. Теперь есть ради чего.
Пятнадцатая явно загрустила.
— Мы ещё можем ограбить каюту капитана, — напомнил я ей. — И будем совсем при деньгах.
— Откуда в тебе это? — засмеялась Пятнадцатая. — То предлагаешь грабить деревни у Линга в поисках припасов, то каюту капитана?
— Это же даже не грабёж, — пояснил я, делая очередной глоток и понимая, что осталось там совсем чуть-чуть. — Баржу всё равно унесло бы в море. Вместе со всем добром. Капитан мёртв, команда мертва. Ничего не изменится от того, что мы всё заберем!
— А если у матросов и капитана были семьи, родственники…
— Ну так и где они? Баржу-то в море несло! — удивился я. — К тому же, если мы немного добра оставим, никто и не узнает. Надо только проверить журналы. В каком-нибудь может быть записано, чего и сколько есть на барже.
— Боги, с кем я связалась, — Пятнадцатая засмеялась снова. — Ты просто какой-то бандит! Ещё и предусмотрительный.
Я ухмыльнулся. Глаза слипались — усталость давала о себе знать. Пятнадцатая тоже начинала украдкой зевать.
— Я просто хочу имя, хочу нормальное снаряжение… Да я много чего хочу. Но мне почему-то никто не несет это бесплатно. Наоборот, местные только цены при виде меня задирают… А совесть не даёт, как Злата…
— Да уж, — Пятнадцатая вздрогнула. — Ааори, прислуживающий мудори… Мне это в кошмарах будет сниться.
— Если тебя снятся кошмары — можешь остаться на соседней кровати, — буркнул я. — И тогда ты просто не сможешь уснуть, если я начну храпеть.
— Но-но, — Пятнадцатая допила вино и поставила кружку. — Я девушка приличная! Если приснится кошмар, приду к тебе и заставлю сидеть со мной и петь песенки… Ну, колыбельные, которые тут детям поют.
Я покатал в памяти слово, получив слабенький отклик.
— Ни одной не знаю.
— Тогда просто будешь мычать что-нибудь грустное, — Пятнадцатая поднялась, подошла ко мне и взъерошила волосы. — Фу, завтра чтобы помылся!
— Да, десятник, — я слабо стукнул себя кулаком по груди, даже не пытаясь встать на ноги.
Пятнадцатая с сомнением посмотрела на кружки и пустой кувшин, вздохнула и попыталась всё собрать, но я помешал, поймав её за руку.
— Иди спать. Ничего с ними за ночь не случится — а завтра заберёшь.
— Нет уж, ты тогда сам завтра всё на кухню занеси, — ухмыльнулась она, слегка пожав мне руку. — Спокойных снов!
— Тебе тоже! — пожелал я, заставив себя встать и прикрыть дверь на щеколду.
Потом подумал и открыл щеколду — вдруг ей действительно надо будет эти самые колыбельные петь… Десятник всё-таки.
Потом вспомнил Ласку и закрыл щеколду. Пятнадцатая там за стенкой, а вдруг Ласка придёт, и я не отобьюсь… А Пятнадцатая — за стенкой, услышит… А она десятник — и навалять может.
Часть 2. Глава 17
Утро встретило нашу лоханку и экипаж новыми трудностями. Ветер изменился и стал дуть на берег, нагоняя волну. В некоторых комнатах, где окна были открыты, под ними скопились большие соленые лужи. Грохот прибоя просто оглушал, а тяжелые тучи намекали, что погода готовит нам сюрприз. Пятнадцатая потребовала провести совещание, куда, помимо меня, Шастя и Хохо, пригласили еще двоих ребят, которые подсказали немало толковых идей с парусом и управлением баржи. Суч и Рыба были ветеранами, которые уже года четыре провели в ааори. Рыба сразу признался, что по возвращении должен был стать нори — необходимое количество баллов после Пущи у него было.
Собрались все на надстройке на корме, неподалеку от рулевых. Желающие могли подходить и слушать, и Пятнадцатая даже одобрила это — поэтому мимо постоянно ходили бойцы, разве что ушами не шевелили. Правда, десятник предполагала, что у кого-то могут появится дельные идеи, а вот таковых ни у кого за время совещания не нашлось.
— Вопрос первый, — начала Пятнадцатая. — Сможешь ли мы плыть дальше?
— На парусе — нет, — ответил Рыба, а Суч согласно кивнул. — Если поднимем парус, то нас начнет сносить назад к Лингу, в залив.
— А на веслах? — спросила Пятнадцатая.
— На веслах сможем, только медленно, — в парочке Рыба-Суч говорил, видимо, Рыба, а Суч только соглашался или нет. — Сразу, чтобы вопросов не было: баржа рассчитана на 30 весел по каждому борту, но в наличии — только половина.
— У них команда была всего сорок человек, — я кивнул, вспомнив про двадцать двухъярусных кроватей. — У нас ситуация не лучше: тоже 43 человека.
— Но плыть можем? — упрямо продолжила Пятнадцатая.
Рыба в ответ кивнул.
— И как быстро сможем двигаться? — уточнил Хохо.
— Сложно сказать, — Рыба замялся. — Но из узкой части залива сегодня, может, и выйдем. Только вот там и волна будет больше.
Я прикинул расстояние и понял, что двигаться мы будем не быстрее пешехода. Если пешком не было бы даже быстрее. Пятнадцатая, видимо, подумала о том же и бросила тоскливый взгляд на берег. Но там с утра нас уже поджидали. Отряд серых людей споро валил деревья, пытаясь сделать плот.
— Не, — Хохо, угадав мысли десятника, помотал головой. — Плохой выбор. Я бы на эту ораву и здоровым бы не советовал лезть.
— Да у нас и выбора-то нет, — вздохнул я. — Стоять нельзя, надо плыть. Я бы только узкое место не сегодня проходил, а завтра.
— Это слишком медленно, — сурово сказала Пятнадцатая. — В Форте нам нужно быть как можно быстрее.
— К чему такая спешка? — уточнил Шасть, но Пятнадцатая на вопрос не ответила.
Я уже знал ее эту привычку — вобьет себе что-то в голову, а объяснить не может, вот и отмалчивается. С другой стороны, Пятнадцатая часто оказывалась права в своей «упёртости», и легче было согласиться.
— Нужна карта, — неожиданно мне пришла в голову идея. — Карта из каюты капитана. Там точно должно быть это побережье, они часто здесь плавали…
— Зачем тебе карта? — не поняла Пятнадцатая, но вместо меня ответил Рыба:
— Верно, мы же можем по ней посмотреть, какие бухты будут впереди, чтобы рассчитать переходы до этих самых бухт. Доплыли, спрятались от непогоды, бросили якорь и ночуем.
Я кивнул. Лучше бы я не объяснил: сразу видно, что человек в прошлой жизни не один раз по морю плавал. «Отходил!» — поправила память уже не в первый раз. Она утверждала, что по морю «ходят». Но мало кто это слово использовал, и я молчал наперекор памяти.
