Дипломатия наемника (СИ) - Шалашов Евгений Васильевич (лучшие бесплатные книги TXT, FB2) 📗
Внезапно со стороны донесся боевой клич в дюжину глоток, если не больше. Я сам не понял, как у меня в руках оказался деревянный черпак.
Я приготовился встретить противника лицом к лицу, но сзади меня ухватил две сильные руки.
Глава двадцатая
Праздник рябины — 2
Я проснулся оттого, что спать было неудобно. Еще бы удобно, когда ноги оказываются выше головы. И сплю почему-то на сене. Я в такой «постели» не спал уже много лет, предпочитая что-нибудь более устойчивое и уютное, вроде кровати с матрасом, да еще чтобы все было застелено свежим бельем. А в сене пусть спит молодежь, что не замечает жизненных неудобств и которым все равно, что в их бока впиваются острые стебли. Сам таким был. Но это было давным-давно.
Еще хорошо, что острые сухие стебли не впиваются в мою спину и в задницу. А, так подо мной постелена какая-то шкура.
И я отчего-то совершенно не удивился, обнаружив рядом со мной красивую женщину. Не то, чтобы совсем голую (нет, о женщинах следует говорить — обнаженную), но вот сорочка у нее задралась, а никакого одеяла, чтобы прикрыть все то, что открывается взору, здесь нет. И сам я, не то, чтобы совсем голый (о мужчинах можно и так), но в некоторых местах не прикрыт ни одеждой, ни бельем.
И, спрашивается — зачем я снова кому-то вру? Ладно, если бы я вчера перебрал с сидром, а позже очнулся с таинственной незнакомкой, абсолютно не помня — было у нас что-то, или нет, но все ведь все не так. И сидра я выпил всего пару кружек, но это был «детский» сидр, так что, без последствий. А если бы переключился на «взрослый», так что такого? Клятвы соблюдать трезвость я никому не давал, даже самому себе, а всю жизнь оставаться трезвым, как дурак — тоже нелепость. А уж гордиться своей трезвостью, как бы сказал патер — это гордыня.
Ну, а если бы и наклюкался, как мой друг Габриэль, то утешил бы себя тем, что это не я виноват, а господин герцог. И я был вынужден пить, потому что нахожусь на дипломатической службе его Высочество.
Нащупав камзол, как сумел прикрыл и себя, и свою подругу.
Впрочем, начну с начала. Точнее — со вчерашнего вечера, когда я решил отведать здешнего сидра.
Итак, услышав воинственный клич, я вооружился, собираясь ринуться в бой, но был остановлен.
Руки, охватившие меня сзади были сильными, но не настолько, чтобы я не смог освободиться от захвата и броситьхозяина этих рук в бочку с сидром. Другое дело, что воевать было не с кем.
— Воин, не торопись, — со смехом сказал незнакомка. — Это всего лишь танцы. Праздник рябины.
А, вот оно что. Девушки в красных платках изображают рябину, это понятно. А вопящие парни? Судя по остроконечным шапкам, эти изображают каких-то птиц.
Парни бегали вокруг девок, видимо, каждая «птица» отыскивала свою «ягодку». И чего копаются, дураки? Все девки красивые, бери любую.
Мы запаслись сидром и отошли в сторонку, чтобы без помех поглазеть на зрелище и поговорить. Отыскав бревнышко, на которое можно присесть, я кивнул незнакомке:
— Пристроимся здесь?
Мы уселись, как положено взрослым людям, наблюдающим со стороны на веселящуюся молодежь. Нам никто не мешал. Напротив — семейная пара, сидевшая на другом конце бревна, быстренько переместилась.
Пока усаживались, диспозиция на поле для танцев переменилась — «птица» выбрала свою «ягодку» и теперь стояла напротив, старательно копытя землю пятками.
— Воробьи клюют рябину, — выпалил я наугад.
— Это дрозды-рябинники, — поправила меня женщина. — Разве не видишь, что у парней рубахи сизо-серые?
Дрозды, да еще и рябинники? Слышал, что есть такие, но никогда не разглядывал. Для меня все мелкие птицы воробьи. И что, эти любители кислых ягод так жутко вопят?
— Это не просто танец, а какой-то обряд? — поинтересовался я. — Парни выбирают себе невест?
— Нет, это просто танец, — усмехнулась женщина. — Конечно же, парень подходит к понравившейся ему девушке, но девушка может его отвергнуть. Да и та из ягод, которая уйдет со своим дроздом, не обязательно станет его женой.
И точно — не каждая девушка шла танцевать с избравшим ее парнем, а чего-то ждала. А те, кто не дождался, просто уходили и смешивались с толпой.
— Ягодка укатилась и досталась другому дрозду, — догадался я.
Женщина кивнула.
— Эх, как бы я хотела поплясать вместе с девушками, — вздохнула женщина.
— Так кто мешает? — хмыкнул я.
Я уже успел углядеть, что среди танцующих есть не только юные, но и вполне себе взрослые девушки. Такие, которым за тридцать. Моя незнакомка, правда, все равно выглядит старше, нежели любая из «ягодок», но если это не танец невест, то почему бы и нет?
— Наверняка у тебя есть красный платок, так что, повяжи им голову и войди в круг. И потанцуешь и душу отведешь, — посоветовал я.
И впрямь, в руках незнакомки появился красный платок, но она не спешила надевать его на голову.
— А ты прицепишь на голову клюв и выберешь меня своей ягодкой? — насмешливо спросила женщина.
— Я — нет, — честно сказал я, для убедительности покачав головой.
— Вот видишь, — грустно улыбнулась незнакомка. — И не только ты, но и никто другой меня не выберет. Мои соплеменники меня боятся, а тебе я не нравлюсь.
Кажется, незнакомка на меня обиделась. А мне она уже начала нравиться.
— Ты меня не дослушала, — сказал я, стараясь, чтобы мой голос прозвучал не торопливо, а размеренно, а где-то даже и менторски. — Ты мне очень нравишься, но я тебя не выберу по другой причине. Мне скоро уходить, а взять тебя с собой я не могу. И клюва у меня нет. И мой камзол коричневый, а не сизый. А даже если и выберу, то ненадолго.
— Это неважно, — отмахнулась женщина. Посмотрев на танцующих, хмыкнула: — Клюв я тебе найду, а камзол сойдет и такой. Среди прочих танцующих его цвет не будет заметен.
— А разве обязательно нацеплять клюв? — простонал я, представляя, что придется плясать. И опять танец дроздов! Я ведь его уже плясал, да не с кем-то, а со своей собственной женой. Но там все было чинно и неспешно. Не сумасшедшая пляска, а балет.
— Клюв прицеплять обязательно, — отрезала незнакомка, вставая с места. Поставив свою кружку рядом с бревном, отобрала мою, где еще плескалось немного сидра. Потянув меня за собой, сказала: — Идем за клювом, а потом станем танцевать.
Я уныло поплелся следом, мысленно проклиная и дроздов, а заодно и ягоды рябины. Уж лучше бы из них брагу варили! А дрозды могли бы и червяков круглый год клевать, а не летать на чужие рябинки.
Наплясался я не так и много, но впечатлений получил море. Показалось, что я не то целый день пробегал в полном доспехе, как в старые времена, не то не слезал с Гневко неделю, не меньше.
И теперь нужно было вести куда-то свою «ягодку». Я-то полагал, что мы пойдем к ней, а женщина, оказывается, живет не здесь, а в другом селении, ближе к морю. А вот в моей временной квартире расположился Габриэль с двумя здешними стариками, в компании со здоровенной бочкой сидра. Я бы, без зазрения совести выгнал бы всех троих — пить можно и на улице, но засмотрелся на бочку. И как ее протащили в узкую дверь? Не иначе, Габриэль применил какую-то магию.
А потом незнакомка просто потянула меня за локоть, увлекая меня в сенной сарай, стоявший на отшибе.
А сено-то старое, оно даже не прошлогоднее. Если взять травинку, то она не гнется, а сразу ломается. Прелое, попахивает гнильцой. Я сам бы такое сено не стал есть, не говоря уже о моем жеребце-привереде. Хороший хозяин такое сено бы на подстилку пустил, а здесь зачем-то в сарае держат. Нет, такое сено нужно выбросить, а сарай проветрить, пока он не начал гнить. Будь хозяин сарая моим арендатором, то приказал бы выпороть, не посмотрев, что свободных пейзан пороть нельзя.
А вот вчера я даже не обратил внимания на такое безобразие.
Пока я вспоминал события вчерашнего вечера и, частично, ночи, проснулась моя незнакомка. Ну да, я ведь так и не спросил, как ее зовут. Да и она мое не спрашивала. Мне даже показалось, что знать имена друг друга совершенно лишнее. Зачем это мне? А ей, как мне показалось, тем более.
