Шут из Бергхейма (СИ) - Погуляй Юрий Александрович (книга регистрации .txt) 📗

Игрок «Бомжара» получает достижение «Первый на сервере, вошедший в Твердыню Тысячи Зеркал»

Игрок «Головастик» получает достижение «Первый на сервере, вошедший в Твердыню Тысячи Зеркал»

Игрок «Длинноносый» получает достижение «Первый на сервере, вошедший в Твердыню Тысячи Зеркал»

Игрок «Зинаида» получает достижение «Первый на сервере, вошедший в Твердыню Тысячи Зеркал»

Игрок «Колдунчик» получает достижение «Первый на сервере, вошедший в Твердыню Тысячи Зеркал»

Игрок «Очкастая» получает достижение «Первый на сервере, вошедший в Твердыню Тысячи Зеркал»

Игрок «Рукоблуд» получает достижение «Первый на сервере, вошедший в Твердыню Тысячи Зеркал»

Игрок «Таксист» получает достижение «Первый на сервере, вошедший в Твердыню Тысячи Зеркал»

Игрок «ЯкорнаяШесть» получает достижение «Первый на сервере, вошедший в Твердыню Тысячи Зеркал»

— Че это? — сдавленно спросил Олег.

Я смотрел на имена, поражаясь больной фантазии создателя. То что тут есть достижения — меня не удивило. Мы просто ничего еще не достигли.

— Че это значит? — повернулся ко мне воин. Его лошадь взволнованно всхрапнула.

— Не знаю, — ответил я.

— Он жив! — раздался с поля крик. Через высокую траву к нам бежал Стас. — Жив! Юра жив!

Бард размахивал руками.

— Юра жив!

На поле показался наш воришка. Ну да, жив. Чего так орать? Я недоуменно посмотрел на него, потом на Стаса.

— Головастик! Он вышел тогда из долины! Вышел! — вопил бард. Олег понукнул лошадь и поскакал навстречу появившейся в траве Светлане.

Точно. Стас же рассказывал, как он пытался вместе с каким-то Головастиком пройти перевалы. Выходит, тому все-таки удалось. Это, наверное, здорово. Но…

Почему этот Головастик ушел один? Данный факт наполнял меня неприязнью к незнакомому человеку.

Наверное, комплексы.

Глава восемнадцатая «Нубьё моё»

Свете было плохо. Она сгорбилась на коне и почти не реагировала на наши вопросы, Олег обнимал подругу так бережно, так осторожно, что впечатлил даже меня. Хотя ведь, по-хорошему, я должен был держать его за дерьмо и считать, что он не способен сделать девушку счастливой. Ну, так ведь принято. Соперник, он ж всегда скотина. У хороших людей женщин не отбивают.

А я ж великий отбиватель женщин, да! Особенно если под уксусом подержать, и молоток побольше взять.

Собравшись, поделившись с безвременно почившими соратниками новостями о судьбе квеста, мы отправились было к воротам, когда оттуда выехал Харальд. Викинг в накинутой на плечи белоснежной шкуре направлялся к нам во главе личной своры. За ним семенил тщедушный мужчина в знакомой до боли стартовой экипировке. Со четырех сторон его окружали всадники скандинавского апокалипсиса — Олаф, Ньял, Леннарт и Бьорн.

— Свежее мясо, — максимально цинично сказал я, скрывая интерес.

Стас, постоянно бубнящий про своего Головастика, осекся. Единственный, кто не обратил внимания на новичка — оказался Олег. Он кивнул нам на прощание, и, осторожно правя лошадью, направился в город. Проехав так, что викингам пришлось расступиться. Ньял ощерился так, будто собрался снести воину голову, но удержался.

— Балабол, — прочитал имя новичка Юра.

— Стилистику автор держит. Тут ничего не скажешь, — заметил я.

Вор поежился, бросил взгляд на ноги, но обошелся без ритуального сбрасывания невидимого пламени. Медленно отер ладони о штаны.

Харальд остановился в нескольких шагах от нас.

— Тут такое дело… С дроттами накладочка небольшая вышла, — вместо приветствия сказал ему я. — Там короче, мох. Он такой прыг. Мы от него шасть. Он за нами скок! Эти из дома полезли. Зеленые, волосатые. Голоса стра-а-а-а-ашные. Из рук булавы понавырастали и сразу в драку. А вокруг цветет, воняет, ветвями машет. Короче, нет больше дроттов.

Я развел руками и заискивающе улыбнулся.

Хевдинг смерил меня взглядом.

— Леннарт сказал, что вы ничего не добились.

— Не добились?! Да ваш ботанический сад четверых из наших на это поле отправил. Некоторых по частям, — я покосился на Игната. Тот невозмутимо щурился на викингов и, проклятье, жевал травинку. Он что, специально под вестерны косит?!

— Не надо сейчас шутить, шут. Ночью у меня погиб побратим, — зло сказал Харальд. — Он в отличии от вас — не вернется.

Я запнулся. В свое время пришлось уйти с очень хорошей работы на вольные хлеба, когда начальник запретил подчиненным шутить на собраниях. Мой нрав такого насилия не приемлет. Нет, Харальда можно понять, но, мать его, он же программа.

— В отличии от нас твой побратим сейчас сидит за общим столом с вашими богами и бухает. Горечь твоя, хевдинг, мне понятна, но так не заради этого ли вы живете? К чему излишний трагизм?

Прогресс текущего уровня репутации с кланом Бергхейм — 92,51%

Прогресс текущего уровня репутации с кланом Бергхейм — 92,52%

Прогресс текущего уровня репутации с кланом Бергхейм — 92,53%

Прогресс текущего уровня репутации с кланом Бергхейм — 92,54%

Я ведь не шутил. Совсем не шутил! Я осмотрел морды харальдовой своры. Это работает как-то не так с головорезами хозяина Бергхейма?

— Ловко, — сказал Харальд и неожиданно улыбнулся. — Ловко.

Он повернулся к новенькому:

— Его подобрали вскоре после вашего ухода. Пришел с поля. Забирайте.

Балабол осторожно, с опаской поглядывая на бойцов Харальда, прошел к нам. Встал с краю.

— Сколько дроттов там было? — хевдинг смотрел куда-то поверх наших голов. Устал владыка Бергхейма. Блин, а не слишком ли я его с побратимом приложил? Как-то не очень получается. Если забыть, что это все программы! Но они же программы!?

— Трое.

— Айсли?

— Айсли?! — не понял я.

— Был ли среди них Айсли? — понизил голос Харальд, по-прежнему изучая горизонт. Я вспомнил беломордого жреца, которых приходил смотреть на меня пару дней назад.

— Нет. Был бородатый и двое молодых.

Викинг кивнул.

— Найдите Айсли, — сказал он. — Идите в город. Ты — стой.

Он смотрел на меня.

— Так ты же просил привести дроттов… Какой к лешему, Айсли? Мы так не договаривались…

— Ты привел? — приподнял рыжую бровь Харальд.

Я проглотил едкую остроту, памятую прошлую свою резкость. И это меня выбесило. Чего это вдруг мне решили со всех сторон навешивать? Над этими не шути, над тем не шути. Все страдают, мучаются. По жизни надо идти с улыбкой, а не так. Я есть я.

— Вероятно, мне следовало отрезать одному из тех солдат Урфина Джюса голову, в качестве доказательства, — произнес я. Возможно, слишком злобно. — Ты ведь не клонишь к тому, что мы тебе врем?

— Я верю в то, что ты говоришь, — неожиданно миролюбиво возразил Харальд. — Но, если их было только трое, значит остальные ушли от Выводка. — Хевдинг уставился на моих товарищей. — Чего стоите? Пошли с глаз моих!

Ребята отправились в город.

Я остался. Маленький шут на кобыле, напротив пятерых здоровенных вооруженных викингов. За их спинами удалялись в окруженный частоколом город мои соратники по компьютерному заключению. Стас уже крутился вокруг новичка, а тот лишь оглядывался.

Бергхеймцы молча ждали. Харальд тяжелым взглядом проделывал во мне дырень.

— Пауза затягивается, знаете ли. Эффект будет потерян, — нарушил я тишину. — В драматургии важно выдержать момент, но нельзя с ним опоздать, знаете ли.

«Карл Олаф предлагает вам вступить в группу — Да/Нет»?

«Приглашение в группу автоматически отменено — вы не можете принять приглашение пока находитесь в другой группе. Выйти из группы. — Да/Нет?

Лады, выйдем. Пропустив сообщение о том, как мне повезло, список полученных аур и перечисление всех ошибок, которые произошли в процессе вступления, я в ожидании приподнял бровь:

— И?

— Шути, — бросил Харальд.

Стойкое дежавю.

— Вам, мальчики, только одно и нужно, — фыркнул я.

— Шути, — глухо повторил хевдинг. Суровые лаконичные люди все на одно лицо. Что Олег, что этот. Рубаки, что с них взять.