Последний Паладин. Том 8 (СИ) - Саваровский Роман (книги онлайн бесплатно .TXT, .FB2) 📗
И к моему удивлению, «Коготь Пустоты» не отрубил твари половину башки, а застрял.
Долго удивляться я не стал и отпустил руку, чтобы упасть вниз. А секундой спустя волна концентрированной астрально-смертельной стихии вырвалась из пасти твари и выжгла все пространство над моей головой.
Я же, приземлившись на свои две, напружинил ноги и ушел перекатом под брюхо твари, где вновь воссозданным в руке «Когтем Пустоты» проверил на прочность его грудину, что полусформированной выглядела более уязвимой.
Однако клинок оставил на пульсирующий зелеными прожилками костях лишь мелкие зазубрины, а завершение моего переката встретил смачный удар костяным хвостом.
Я успел принять атаку на скрещенные руки, но меня торпедировало в дальний конец гнезда. Перегруппировавшись в полете, я приземлился на колено и медленно поднялся, не сводя взгляда с надвигающейся на меня костяной твари.
Ну нет, это кино надо смотреть со звуком, — хмыкнул я про себя и, вернув «слух», вытянул левую ладонь вперед.
Надо отдать Октавии должное. Ловушка оказалась хороша.
Костяной Дракон — это, вероятно, сильнейшее существо, что я встречал в «этом» времени. Но даже если я с ним справлюсь, то на выходе меня будут ждать примчавшиеся на точку силы твари красной зоны, и чем дольше я тут вожусь с недоразвитой костяшкой, тем больше их там будет.
Убийцам прошлого есть чему поучиться у этой черноволосой девицы.
— Попытка хороша, девочка, признаю. Но этого все еще недостаточно, — улыбнулся я и ровно в тот миг, как Костяной Дракон распахнул пасть перед очередной атакой, я приказал, — поглоти.
Облако Тьмы тут же проявилось под лапой твари и жадно откусила от нее кусок.
И без того недоразвитая лапа лишилась пары костяных пальцев и Дракона резко повело в сторону. Повело ровно в тот момент, когда он начал выпускать очередную струю астрально-смертельного «огня».
Струя пошла мимо меня, а я воспользовался моментом, чтобы подскочить к твари вплотную, ухватился за ближайший костяной отросток на башке и оседлал гневно рычащую костяшку.
Осознав, что произошло, тварь попыталась меня скинуть, но я лишь крепче ухватился рукой за отросток, после чего перехватил «Коготь Пустоты» обратным хватом, прицелился, и вонзил клинок в костяную черепушку.
«Коготь Пустоты» вошел лишь сантиметров на пять и вновь застрял, а секундой спустя мне в спину с глухим звуком ударил хвост, но инерция его удара была подавлена мантией со вспыхнувшими рунами.
Костяной Дракон не ожидал, что его удар хвостом не сбросит меня, а потому на мгновение замешкался. И этого мгновения мне хватило, чтобы отозвать «Коготь Пустоты», прислонить к неглубокой дырке в черепушке свою ладонь и приказать: — отомсти.
Черная вспышка озарила пространство, в которое тут же взлетели осколки расколотого драконьего черепа.
Сам же я ушел шагом Тьмы на пять метров левее, и беззаботно наблюдал, как из-за нарушенного внутричерепного давления, вся башка твари покрывается светлыми пятнами, выходящей из-под контроля астральной энергии.
Тварь пронзительно верещала.
Земля ходила ходуном.
Астральный план трещал от возмущения и диких воплей Костяного Дракона, но это не помогало паникующей твари вернуть контроль над астральной энергией, средоточие которой было именно в черепе.
Свет в провалах глаз монстра постепенно становился все ярче и ярче, пятна перекинулись на остальное тело костяшки, тварь мотыляло из стороны в сторону, а спустя несколько секунд предсмертной агонии, Костяного Дракона разорвало изнутри, разметав его безжизненные кости на километры вокруг.
Глава 23
Настроение было прекрасным.
Босые ноги оставляли следы на черном песке, прохладный ветер закрытого Портала развевал мантию за моей спиной, а энергоканалы отзывались приятным покалыванием, как мышцы после продуктивной силовой тренировки.
А я занимался одной из самых приятных частей работы Паладина, собирал трофеи.
И в первую очередь меня интересовало сердце Дракона, которое разорвавшаяся изнутри костяшка отбросила на добрые пять километров в сторону черной пустыни.
Времени у меня в запасе еще было достаточно, поэтому путь я преодолел спокойным шагом, и меньше, чем через час, увидел локальный песочный вихрь в два метра высотой.
Я подошел ближе, нашел взглядом сквозь просветы круглой формы предмет и сунул руку внутрь вихря.
Едва я коснулся сердца, как возмущение мертвого песка тут же прекратилось и моему взору открылся сотканный из тысяч крошечных костей овал с острыми как иглы краями. Сердце было теплым и едва ощутимо пульсировало, словно живое, но, как и все в этом мире, оно было мертво.
Иллюзорный эффект «жизни» ему придавала плотная концентрация энергии «мертвого» мира, с котором это сердце было неразрывно связано.
Мертвый мир его породил и, в какой-то степени, сердце было его ядром. Материальным воплощением его боли, отчаяния и страданий.
Я покрутил довольно увесистый предмет в руках и ощутил, как давление «мертвого» мира на меня начало нарастать.
Неприятно, но не повод отказываться от трофея, редкости которого позавидовали бы самые искушенные исследователи Ордена. Да любой из белых халатиков моего времени с руками бы оторвал новый шанс изучить феномен проклятия мертвого мира, материальным воплощением которого являлось это сердце… только вот в этом времени вряд ли найдется тот, кто сможет совладать с мощью проклятия, а если и сможет, то найти его будет непросто, да и риск попадания «не в те» руки сильно возрастет.
Поэтому вопрос продажи отпадает.
Стихийной же энергии как таковой внутри сердца остались лишь жалкие крохи, потому и поглощать его обычным способом тоже не имело никакого смысла.
Так я и стоял, задумчиво перекидывая ценнейший в моем времени трофей из руки в руку. И выбросить жалко и применение фиг найдешь. И еще больше ситуацию усугубляет так называемое проклятие мертвого мира.
Я уже упоминал, что Орден уничтожил за свою историю три яйца Костяного Дракона, каждое из которых содержало в себе подобное сердце.
Первый одаренный кто его вытащил из Портала, помер через неделю, как и все живое вокруг его дома на три километра вокруг.
Для второго сердца подготовили специальный резервуар, в котором его передали на хранение Магистру Смерти. Любил тот старик всякие диковинные штуки изучать. Доизучался. Сердце стало его последней работой.
Исследуя эти два трагических случая, ученые Ордена выявили закономерность, и назвали феномен проклятием мертвого мира. Ни одна из базовых стихий не могла покорить эту силу, однако в Ордене, тем не менее нашли способы его использовать, исключив прямое взаимодействие сердца с живыми объектами и разработав целую систему предосторожности.
Насколько я знаю, первое сердце Костяного Дракона было встроено в защитную систему главной подземной сокровищницы Ордена, второе стерегло от расхищения крипты Паладинов прошлого, а куда применили третье без понятия.
Старик Акс отшучивался, что Магистры пытаются вырастить собственного Костяного Дракона в пробирке, но не факт, что это была шутка. Особенно с учетом того, что было официально доказано, что именно энергия мертвого мира была главным катализатором рождения Костяных Драконов.
Так или иначе, проклятие было не мифом и не шуткой. И падет оно главным образом на того, кто вынесет ядро мертвого мира наружу.
Теоретически, мир Тьмы является единственной Стихией, что способна этому феномену сопротивляться и можно попробовать перебороть его грубой силой… но, чтобы так рисковать, нужно понимать зачем это делать.
Вот я выживу и благополучно вынесу ядро мертвого мира в наш мир. А дальше что с ним делать?
Среди людей не спрячешь, подземных сокровищниц у меня нет, пафосной Паладинской крипты тоже, да и Костяного Дракона без принесения какого-то еще живого мира в жертву я навряд ли смогу вырастить. А если даже у всех мощностей и умов Ордена не вышло найти сердцу более гибкое применение, то мне можно и не пытаться.
