Сашка (СИ) - Поселягин Владимир Геннадьевич (читать книги бесплатно полные версии .TXT) 📗
Старлей стал показывать на карте:
- Вот тут пост, вот здесь машину расстреляли. Вот сюда немцы ушли, а тут на просеке преследователям засаду устроили. Дальше они ушли, преследование организованно не было, не кому. Мы уже позже подошли, изучили место боя.
- Угу, понятно. Тогда меня вот тут оставите, - указал я пальцем на точку на карте.
- Почему именно тут? – заинтересовался старлей.
- По их следам идти бессмысленно, да и опасно если честно. Наверняка имеют при себе разное взрывающееся вроде противопехотных мин. Уверен, что они на тропке что за собой что-то такое поставили. Лес большой, но реально у них тут три пути, а отсюда самый оптимальный маршрут чтобы подрезать их и найти место, где они проходили. Там они уже подуспокоятся, спокойнее себя вести будут, так что шанс их взять тёпленькими будет немалый.
- Хм, логично.
Пока мы общались то въехали в город, там была короткая остановка, старлей вернулся с автоматом и двумя запасными барабанными дисками к ним, полные патронов, а так же с сидором, где был дополнительный боезапас для автомата. Потом в сопровождении «полуторки» полной бойцов, мы доехали до указанных мной координат. Кстати, я заметил, что неподалеку от опушки со стороны города расставлены посты. Меня высадили, прощаться я не стал, закинул сидор за спину, повесил на левое плечо автомат и побежал на опушку, быстро углубившись в лес. Скорости я не снижал, внимательно поглядывая по сторонам, а особенно под ноги. Скорее темнеть начнёт, хрен что увидишь. К счастью следы я нашёл быстро, но не те, тут проходили немцы, но вся группа, утрешние следы, видимо после высадки меняли местонахождения. Так что побежал дальше и буквально через триста метров снова следы, уже нормальные, двойка.
- Хм, а один, похоже, ранен, следы не ровные, качало его. Эти огромные следы подошв пулемётчика, я их ещё там, у дороги запомнил, где был оттиск приклада пулемёта, а вот эти снайпера. Значит, снайпер ранен… Или нет, а чего это они так углублены? А-а-а, так он груз какой-то нёс, вот его и шатало от усталости. А что за груз? Посмотрим по сути дела.
Судя по свежести следов, те минут двадцать назад тут проходили. Поспешим. Уже начало темнеть, а фонариком в этом случае не воспользуешься, когда я обнаружил временную стоянку немцев. У меня было предположение, что снайпер нёс раненого ну или пленного, сколько точно было немцев и сколько осталось лежать в кузове и кабине грузовика известно. Когда я, обойдя стоянку, подкрался к ним со спины, выяснилось, что тот нёс большой десантный грузовой мешок, он стоял отдельно прислонённый к дереву. А так оба немца сильно усталые, всё ещё пытаясь отдышаться, негромко общаясь, больше прислушиваясь к лесу, ужинали. Вот гады, это же мои трофеи они доедают.
- Руки! – громко сказал я на немецком. - Бросить ножи на землю, поднять руки.
Почти сразу я выстрелил, и пуля взлохматила землю точно у яиц гиганта, того самого пулемётчика. Тут их нужно ошеломить, чтобы о сопротивлении не думали. Держал я в руках свой основной ствол, «ТТ», что носил в котомке. Это волчары тёртые, просто так в плен их не возьмёшь, да и как-то не стремятся они в плен, если честно. Бывает, даже подрывают себя гранатами, я от Шальского слышал. Оказалось не только у нас доходит до самопожертвования, но и раненые немцы остаются на пути преследователей, отбиваясь до конца, чтобы товарищи ушли. Так что диверсантов взять всё же можно, но команды нужно отдавать постоянно и зачастую противоречивые, чтобы ошеломить и не дать подумать о сопротивлении. Пока получалось, те реально в шоке были, не смотря на довольно усиленную моральную подготовку, других в эти группы не брали. Ещё бы, их брал в плен ребёнок, мальчишка, как тут не зависнуть.
- Не стоит меня злить. Теперь встаём, осторожно, чтобы я видел, расстёгиваем пояса и всё снимаем с себя.
Снял я с немцев только оружие, разоружил их, вытащил затворы у пулемёта и винтовки, пистолеты и гранаты убрал в котомку, после чего всё что было в грузах у немцев, заставил их навесить на себя и, подсвечивая фонариком, быстрым шагом повёл их к нашему лагерю. Не там где ждёт майор и его начальник разведки, а к своему. Что я сам, что ли трофеи таскать буду?
Дед нас встретил на опушке, сильно удивился, конечно, но позвав на помощь Марину, стал изучать трофеи. Я попросил её список написать. Немцев мы раздели до исподнего. Да что уж говорить, и исподнее сняли. Те не сопротивлялись, мы им жизнь гарантировали, сами расстреливать не будем. Пока шли, я их до такой степени запугал, вслух прикидывая способы казни, что те сами просили побыстрее передать их в руки представителям Красной Армии. Потом дед привязал их друг к другу, а это руку к руке, ногу к ноге, так что, чтобы сделать шаг, им нужно делать это вместе, один левой ногой, другой правой. Перед тем как уйти из лагеря, я выщелкал все патроны из автомата, да и из сидора достал. Всё это ссыпал в свой мешок с боеприпасами в телеге. Дед в это время немчиков охранял. В общем, все трофеи остались у меня в лагере, и я повёл немцев, как и обещал, к майору. Да, забыл уточнить, в лагерь немцев я не заводил, на опушку крикнул подойти деда, и там мы с ним их и раздели до нитки, дед в лагерь трофеи сам перенесёт, ну а я побежал докладывать о выполнении задания.
Немцы оказались на удивление нежными. Пока бежали по лесу, они то и дело ойкали и айкали. То ветка по не защищённой коже пройдётся, то на сучок наступят. Однако ничего, вышли где нужно и я помигал фонариком. Почти сразу со стороны поста послышался шум моторов, и рядом остановилось два грузовика и уже знакомая легковушка.
- Не думал, что у тебя получиться, но ты молодец, – сказал майор, выходя из «эмки». – Они?
- Они.
- А чего они голые?
- Обнажённые вообще-то. А как они должны выглядеть? Вы же сами обещали, что всё отдадите со снайпера, вот я и забрал.
- А пулемётчик?
- А что пулемётчик? Когда снайпер почти добровольно мне всё отдал, этот в ноги упал, забери его оружие и одежду. Я отнекиваюсь, зачем они мне, тяжело, тот в слёзы, ну забери, прошу тебя. Ну я подумал, если так просят, почему нет? В общем, уважил немчуру, забрал. Кстати, оба русский знают, плохо, картаво, но знают. Я их уже опросил, говорят, им приказали вывести из строя железную дорогу. Причём не просто взорвать её, а с ремонтным поездом, что так оперативно восстанавливает её после бомбёжек. Если не получится, навести авиацию. Рация в расстрелянной машине осталась.
- Да, была, я читал список трофеев. Всё, спасибо за помощь, возвращай автомат, и свободен.
- Ага, - кивнул я и протянул автомат сержанту, что подошёл ко мне. Так же и сидор снял, в котором было два запасных диска.
- А патроны где? – удивился сержант, потом и запасные диски осмотрел. – Патроны куда делись?
- О, у нас же целый бой был, всё расстрелял.
- Как расстрелял?! – принюхался сержант к автомату, - Из него же не стреляли?!
- А я виноват, что у вас порох в патронах не пахнет. И нагара не оставляет. Да и вообще патронов мало дали, пришлось, когда патроны закончились, будучи раненым, подоврать себя гранатами. Как раз оба этих немца подошли, перевернули меня, ну гранаты и взорвались. Наповал и меня и их. Надеюсь, воинский салют мне будет как павшему герою?
- Иди отсюда, клоун! – рявкнул майор со стороны, который прекрасно всё слышал.
- Сами клоуны, не хрен глупые вопросы задавать, и злиться когда такие же ответы на них получаете.
Махнув рукой, я заторопился нырнуть обратно в лес. Немцев уже погрузили в кузов грузовика, хорошенько связав, но уже отдельно друг от друга и развернувшись попылили в город. Я слышал гул моторов, удаляясь от них по лесу. Добежав до лагеря, тихо, чтобы не разбудить малышню, опросил деда с Мариной. Трофеи впечатляли, особенно радиостанция с запасным комплектом батарей. Оказалось, в мешке был и не только запас продовольствия на десять дней для всей группы и боеприпасы, но так же и запасная радиостанция с батареями. Живём. Однако Марину с дедом порадовало не это, а две коробки с патронами. С патронами к моему противотанковому ружью. У диверсантов на вооружении оказалось, и ружьё противотанковое было. Я не знал, да и не давали мне почитать список трофеев, но зато мы обогатились на сотню патронов к ружью. В каждой коробке было по пятьдесят штук. Специальные, большинство бронебойные и зажигательные, откалиброванные.
