Fallout: Equestria (ЛП) - "Kkat" (книги бесплатно полные версии .txt) 📗
Пару минут минут ушло на рассказ о том, что же Селестия пропустила.
— Но что… произошло с вами? — осторожно спросила я, пытаясь подготовить себя к любому ответу, каким бы он ни был. Мне нужно было это знать, хотя я уже не была уверена, смогу ли вынести ещё больше той боли, которую причиняли мне её слова. — Как вы оказались тут?
Моим первым предположением было, что Селестия сама заняла капсулу центрального узла. Но если так, то почему за всё то время, которое она провела в нём, она не сделала то, что намеревалась сделать я? И почему тогда системы Министерства Крутости сообщили о том, что Центральный Узел был пуст?
— Я сама пришла сюда, — сказала мне Селестия. — Моё тело умирало, но я знала, что мэйнфрейм «Крестоносец» сможет продлить мою жизнь. Поэтому я пришла сюда. — Она выглядела так, словно сама не одобряла свой поступок. — Я надеялась, что взяв под контроль это место, я смогу помочь моим маленьким пони и загладить этим хотя бы часть своей вины. Но когда я загрузила себя в Мэйнфрейм, я поняла, что оказалась в ловушке. Беспомощная. Под моим контролем оказались лишь несколько систем безопасности и всё. Я могла только слушать и наблюдать.
Загрузила?
Я прикоснулась копытами к щекам, ахнув.
Только не надо никакой "скачать-твой-мозг" ерунды, — объясняла Рэйнбоу Дэш когда-то Луне. — Я отключила всю эту фигню. Я хочу, чтобы над погодой Эквестрии работала живая пони, а не какая-то машина, думающая, что она пони.
— Рэйнбоу Дэш... Эплблум... — еле выговорила я. — Селестия... они отключили систему загрузки разума от управления. Так было спроектировано. — Я знала это, но считала, что они полностью убрали эту функцию из мэйнфрейма «Крестоносец», а не оставили рабочей, но неполной.
Спайк однажды спросил меня: Ты когда-нибудь слышала старую поговорку — "Дорога в ад устлана благими намерениями"? Если у их истории была бы мораль, то именно так она бы и звучала.
— Я уже знаю, — мрачно сказала Селестия. Она совершила ошибку. Простую ошибку с ошеломляюще трагичными последствиями, которую, однако, можно понять
Это была история падения Эквестрии в миниатюре. В моей голове вспыли слова диджея Пон3: Великая истина Пустоши заключается в том, что здесь нет пони без греха, что каждый совершил что-то, о чём теперь сожалеет.
Во мне заговорила моя разумная часть. Если это произошло на самом деле, то я говорила не с самой Селестией. Это была лишь программа, иллюзия воспоминаний. Загружая себя в мэйнфрейм «Крестоносец», ты не помещаешь самого себя в компьютер. Он просто делает слепок твоих мозгов. Если только не…
Я вспомнила Старейшину Коттэдж Чиза с его дьявольскими намерениями. Он действительно собирался жить вечно, не только загрузив своё сознание в мэйнфрэйм, но ещё и перенеся свою душу в саму машину, тем самым сделав её сосудом души.
Я посмотрела на Селестию, и от осознания ужасности произошедшего с ней мои глаза округлились, а в голове прозвучали слова Рэрити:
Я даже просила Спайка сжечь её. Добилась лишь того, что она отослалась принцессе Селестии.
Принцесса Селестия была, пусть и недолго, под влиянием Чёрной Книги.
— Вы... — я уставилась на неё с глазами, полными ужаса.
— Да, — с сожалением подтвердила Селестия, которой и так был понятен вопрос. — Заклинания были настолько простыми для изучения, что я выучила их, едва открыв страницы. Не могла же я даже глазком в книгу не заглянуть?
Я почувствовала озноб.
— Когда живешь целую вечность, скука становится недругом, — объясняла она. — По-своему таким же опасным для меня, как и Дискорд. Особенно, когда я была одна.
Селестия вздохнула.
— В течение последующих столетий после того, как я изгнала Найтмэр Мун, я начала изучать всё, что могла о загадочных, секретных и запретных вещах. Я даже познала некоторые любопытные аспекты алхимии зебр и магии драконов — пара фокусов, которые пони вроде Меня может исполнить. Позднее я даже основала школу, в которой обучали всему тому, что я узнала, и что было безопасно.
Магия драконов? Уж не ей ли Она пользовалась, чтобы отсылать свитки обратно Спайку? Я не удержалась и спросила.
— Да, — ответила она мне, одарив при этом ностальгической улыбкой. — Я узнала её от драконицы, которую ты сейчас знаешь как Мышь. — Она продолжила: — Тайны Чёрной Книги были соблазном, сыгравшем на многовековой привычке.
Не удивительно, что щит центрального узла П.О.П. был таким неуязвимым. Не удивительно, что он простоял так долго. Его поддерживала душа Селестии.
И тут мне в голову пришла ещё одна одна мысль: выходит, что всё, конец. Обратной дороги не будет, и из П.О.П. мне уже не выбраться. Не то чтобы я это вообще планировала, ведь я всё равно не могла уйти, пока ещё существовала угроза со стороны Анклава. Нет смысла в конце войны, если завтра она разгорится вновь. Тем не менее, свыкнуться с тем, что я буду навсегда заключена внутри комплекса, было очень сложно.
Но всё-таки я была готова к этому. Пусть я больше не увижу своих друзей, пусть пегасы заклеймят меня врагом рода пегасьего, это того стоило. Вернуть солнце в Эквестрию... Остановить Анклав...
...блин, да это бы уже стоило того, если бы помогло Сильвер Белл увидеть настоящую радугу.
Я устремилась в сторону маленькой двери. Единственным, о чём я сейчас сожалела, было то, что я больше не увижу Хомэйдж, не смогу обнять её в последний раз.
Я остановилась, оглянувшись на экраны.
— Я могу увидеть их? — спросила я. — Моих друзей? Отсюда?
— Конечно, моя маленькая пони.
Мое сердце ёкнуло, а маленькая пони в моей голове запрыгала на месте в нетерпении. Мои первым порывом было спросить о Хомэйдж. Но у меня был друг, о чьей судьбе я беспокоилась намного сильнее.
— Селестия, умоляю, — взмолилась я. — Покажите мне Дитзи Ду. Покажите, что случилось с ней. Я должна знать, что с ней всё хорошо.
Принцесса Селестия исчезла с экранов, Её изображение сменилось сценами битвы за Филлидельфию. Каждый монитор показывал то, что записывалось башнями П.О.П., причём на двух из них демонстрировалась запись недавних событий, а на третьем велась трансляция в реальном времени.
Я наблюдала, как Дитзи Ду, подобно золотисто-зелёному огоньку надежды, вылетела из Филлидельфийского кратера и поднялась ввысь, скрываясь в облаках. Одновременно я наблюдала, как она вернулась, расчищая своим сверхзвуковым радиоактивным ударом небо над Филлидельфией, чтобы лучи Селестии Один могли ударить по ней. Я наблюдала, как она падала. И я была вне себя от счастья, когда Лаенхарт поймал её.
А на центральном экране я могла видеть Дитзи Ду, прямо сейчас стоящую на перевёрнутой колеснице и взирающую своими чудными глазами на море восставших пони-рабов со своей доской в зубах, на которой было начертано:
Путь к свободе и маффинам.
Позади неё в стене зиял огромный провал, обломки этой же стены создавали подобие моста через токсичный ров. Возле этого импровизированного прохода к свободе стоял Лаенхарт, окружённый десятком мёртвых, изувеченных Розовым Облаком, монстроподобных обитателей рва, рядом с его копытами сидела весьма довольная собою белая полевая мышь.
— Хвала Селестии! — сказала я, не подумав.
Затем, краснея, я попросила:
— Покажите мне Ксенит.
Изображение на экранах сменилось. Я наблюдала проникновение моей подруги-зебры в Филлидельфию до самой её встречи со Стерн. Я видела бой, начавшийся на крыше Министерства Морали и закончившийся на остроконечной крыше на дальнем конце города.
Я смотрела, как прямо сейчас окровавленная и почти без сознания Ксенит лежала в пещере, образовавшейся из обломков, а её дочь, доктор Глифмарка, занималась её ранами. Позади них небо вдруг озарилось ярким светом, и концентрированный солнечный луч ударил с небес, испепеляя анклавовский бомбардировщик.
Селестия Один работала! Это дало мне надежду на то, что все мои друзья живы и здоровы.
— Не могли бы вы показать мне Реджи, пожалуйста? И Лайфблума?
