Варщик 2 (СИ) - Кочеровский Артем (электронную книгу бесплатно без регистрации txt) 📗
Сила 6, Ловкость 6, Выносливость 6, Восприятие 20, Интеллект 10.
И ведь я давно мог подкачать себя по физухе, сделаться сильнее, быстрее и выносливее. Вдобавок к бордовой материи трех десятков физических характеристик я бы точно не проиграл Киму в сражении. Вот только в первую очередь я преследовал цель.
Если я сумею раздобыть пулю из мешанки и зарядить её в подходящее ружьё, то только восприятие поможет выбрать подходящий момент и сделать правильный выстрел с расстояния в пару километров. Тем не менее слив такого количество улучшителей в восприятие принёс и свои плоды.
Я словно открыл для себя новую способность и научился смотреть на материю под другим углом. Теперь я не только быстро разбирал светящееся в груди пятно на структуру и выделял основные звенья, чтобы понять направленности силы того или иного человека, но и видел прежде закрытые для меня детали. К примеру, по толщине звеньев и соединениям вторичных связей я мог определить возраст материи, а значит и возраст человека. Вдобавок, беглый взгляд позволял быстро и точно найти бреши в материи — связи, которые не успели восстановиться, или те, что были заведомо слабыми. Двадцать единиц восприятия разложили передо мной материю Стекловара Микки, словно клеточную структуру микроорганизма под микроскопом. Я смотрел на неё и вздрагивал от ужаса.
Энергетический червь оставил в структуре необратимые повреждения. Материя литейщика была рваной, покорёженной, кривой. Многие из звеньев были обесцвечены навсегда, в их стенках зияли дыры или бреши от выпавших осколков. Энергия в материи распределялась неравномерно и делилась на две части. Одну побольше — основную, и другую — маленькую, которая походила на город-спутник на пути в столицу.
Сомневаюсь, что набор светящихся палок, соединений и пересечений мог бы повергнуть людей в шок. Обычных нет, но того, кто хоть немного в этом разбирался — ещё как.
От одного вида этой бесформенной и убогой каракатицы по телу пошла дрожь. Пускай литейщик и выглядел, как бомжара и пьяница, но уважать его стоило лишь за то, что ему пришлось пережить.
Мне потребовалось приложить усилие, чтобы оторвать взгляд от его материи, но новая волна переживаний захлестнула, когда я присмотрелся к его лицу. За густой бородой и длинными грязными волосами я не сразу рассмотрел шрамы. Десятки мелких прорезей, подобно тоннелям, что оставляют в песке черви, усыпали лоб, щёки и шею. Полагаю, такими отметинами было испещрено всё его тело. Возможно, именно поэтому он не часто снимал рабочий комбинезон, чтобы лишний раз не будоражить воспоминания.
— Приветствую! — сказал я, чувствуя трепет перед мастером.
Стекловар Микки посмотрел на меня с долей презрения, будто на пацана, который раздаёт в метро рекламные буклеты, и обратился к Киму:
— Принёс?
Острый Ким снял с плеча рюкзак и достал бутылку виски. Грязные пальцы литейщика жадно обхватили стекло. Я проследил за бутылкой взглядом и обрадовался, что Микки её не открыл. Мы застали его более или менее трезвым. С таким литейщиком я и хотел поговорить.
— Меня зовут, Сайлок. Я пришёл попросить об услуге.
— А?
— Раньше вы изготавливали сплавы и изделия, которые никто кроме вас не умел делать, — я сделал шаг вперёд, чтобы показать серьёзность моих намерений. — Вы ещё помните, как их делать?
— Он с тобой? — спросил литейщик у Острого Кима.
— Не совсем.
— Чего тебе надо, малец?! — Микки помотал головой, как будто проверял, не привиделся ли я ему.
— Пуля из мешанки.
— Пф-ф-ф! — Микки махнул рукой и повернулся к печи. — Проваливай!
Литейщик подхватил железную палку и открыл печь. Нас с Кимом обдало жаром, и мы почти одновременно отступили на пару шагов назад. А Микки даже не поморщился и не прищурил глаза. Подобно тому, как повар помешивал кипящий суп на плите, он макнул палку в металлический горшок, который висел над шестью газовыми факелами, и посмотрел на оставшуюся на конце пробу.
Не известно, как долго Стекловар Микки тут деградировал, и как часто Острый Ким привозил ему виски, но самое малое — навыки обращения с инструментами, оборудованием и горячими металлами никуда не делись. Открытым оставался вопрос о мешанке. Помнит ли он технологию или рецепт? Интересно, как вообще одарённый литейщик видит плоды своих творений?
— Тащи болванки! — рявкнул Микки, не оборачиваясь.
Острый Ким отошёл к двери и принёс оставленную ранее коробку. В деревянном ящике звенели заготовки. Ким поставил ящик на рабочий стол и отошёл, сморщившись от жара. Рывком с энергией Микки сорвал с ящика приколоченную гвоздями крышку и достал одну из заготовок. Цилиндрическая фиговина с выступами на конце блестела никелем. Литейщик повертел её в руке и пару раз долбанул рабочей стороной о верстак:
— Этим идиотам не хватит и сотни лет, чтобы научится делать из своих заготовок что-то лучшее, чем хлам и металлолом!
Литейщик обеими руками погряз в ящике с заготовками и нас больше не замечал. И невооруженным глазом было видно, что работа его увлекает, ослабляет боль, помогает забыться. Я бы с удовольствием оставил его наедине с любимым делом, но своё дело считал не менее важным:
— Микки, я знаю, что вам пришлось пережить что-то очень страшное, чтобы выйти из игры. У меня нет других вариантов, кроме как принять ваше решение, но прежде… Пускай я молод и даже наполовину не выгляжу также серьёзно, как…, - я повернул голову, — … как Ким или подобные ему. Но поверьте. Я затеял это не для банальной перестрелки или личной мести. Ваша пуля может спасти много жизней. Если бы я придумал другой способ. Придумал, как обойтись без этой пули, я бы сюда не пришёл.
Только спустя десять секунд Микки вынырнул взглядом из коробки и посмотрел на меня. Казалось, мои слова облетели всю планету, подвисли где-то на загибающемся сервере и только потом добрались до литейщика.
Его взгляд изменился. Не сильно. Снизился уровень презрения и злости. Где-то глубоко промелькнули искры любопытства, но быстро погасли:
— Стекловар Микки этим больше не занимается. Теперь я наплавляю коронки, и это очень неплохая работа за те деньги, что мне платят, — Микки говорит неискренне. — У меня есть своя литейка, охрана и помощники. Два раза в неделю я готовлю кашку, макаю в неё коронки и дальше могу отдыхать. Тут свежий воздух и всё такое…
— Вы сможете сделать пулю?! — громко спросил я, чтобы прервать этот театральный монолог о ненастоящем счастье. — Технически, вы ещё способны на это?!
— П-ф-ф-ф! — Микки отошёл от стола и с силой швырнул коронку в ящик. — Такое нельзя забыть! Но ты, малой, можешь об этом даже не мечтать! Ты и близко не представляешь, куда лезешь! Так что возвращайся, откуда пришёл, и ещё раз хорошенько подумай, как грохнуть своего врага без моей пули!
Стекловар Микки подтянул к себе бутылку и один резким поворотом отвинтил крышку. Та повертелась на горлышке, после чего подскочила и упала на стол.
— Разве ты сам этого не хочешь?! — я сделал два шага вперёд и почувствовал, как на лбу проступили капли пота. Глядя на невозмутимого и расслабленного Микки, я и забыл про жар у печи, а подойдя, запретил себя отступать. — Ничто не сделает тебя счастливым, кроме этого! Ты будто лучший в мире шеф-повар, которого посадили на всю оставшуюся жизнь чистить картошку!
— Пшёл в жопу! — обозлился Микки и поднял бутылку.
Плавающие частицы стороннего вещества в бутылке я заметил, ещё когда Острый Ким вытащил её из рюкзака. Во время разговора с литейщиком у меня было достаточно времени, чтобы в этом убедиться:
— Они подмешивают тебе наркоту!
— А?! — раскрасневшийся не от жара, а злости, литейщик замер с поднесённой ко рту бутылкой.
— Бутылка выглядит запечатанной, но я готов поклясться, что внутри плавают одурманивающие психотропы. Полагаю, ты бухаешь только то, что привозит тебе Ким, а значит забыл, как накрывает обычный алкоголь. Состояние под кайфом стало для тебя привычным. Вот, что делает тебя счастливым!
