Сквозь Тьму и… Тьму - Краснов Антон (читать книги полностью без сокращений .TXT) 📗
Вокруг нее по одеянию расползлось уродливое темное пятно, похожее на мертвую черную крысу непомерных размеров.
– Кто посмел? Чем? – быстро спросил Гаар.
Стерегущий был еще жив, хотя Ревнитель не очень на это и рассчитывал: его вопросы носили скорее риторический характер. Особенно если учесть, что брат Гаар уже определил для себя ответы на оба озвученных им вопроса. Умирающий приоткрыл один глаз и произнес:
– Там… истина…
– Что?
– Нам осталось не так много, потому что… близок… близок уже…
– Да что же ты хочешь сказать, о Стерегущий Скверну?! – громовым голосом закричал старший Ревнитель, и гулкое эхо несколько раз повторило его слова, кажется, поколебав пламя вечных факелов.
Стерегущий Скверну улыбнулся тонкими губами, и в его глазах возникло что-то похожее на… печальную улыбку. Он едва качнул головой, и до омм-Гаара донеслось:
– Ты… ты должен сам дойти… как я… как брат Караал.
– Это он убил тебя? – спросил старший Ревнитель, уже не заботясь о корректной постановке вопроса. – Он?
Грустная улыбка, теплящаяся в глазах Стерегущего, чуть тронула и его сухие губы.
– Можно сказать, что так… Но я понял… понял тебя. Брат Караал не виноват. Я сам… я – сам… сам решил…
– Вы что же, все решили мучить меня загадками?! – крикнул старший Ревнитель, голос которого все более креп и разрастался по мере того, как слабел настоятель Храма. – Что же тут произошло, боги и демоны?! Говори же! Все преступники будут наказаны, страшно наказаны, уж я об этом позабочусь!
Ничего не ответил Стерегущий. Он скосил глаза вправо, попытался приподнять голову, но тут же с глухим стуком уронил ее на грубые каменные ступени грота. Он был мертв. Старший Ревнитель Гаар посидел в неподвижности, потом медленно посмотрел туда, куда устремил свой последний взгляд покойный глава Храма. Там, в маленькой темной лужице, уже подсыхающей с краев, лежала металлическая табличка, заострявшаяся к концам. Она была перемазана в крови. Гаар, поколебавшись, взял ее в руки и тотчас же, глухо вскрикнув, уронил на ступени. «Леннн… ннаррр», почудилось ему в том звуке – протяжном, дрожащем, нежном, – что издал этот предмет, упав на каменные ступени.
Старший Ревнитель по-бычьи мотнул головой, потому что не мог не узнать этот предмет. Его конфисковал жрец Алсамаар в деревне Куттака. Тонкая, небывалая работа. Не то чтобы омм-Гаару никогда не приходилось видеть ничего подобного, просто он догадывался, как и откуда могут браться такие вещи… На табличке была надпись на древнем, почти забытом языке предков: ЛЕННАР. Кажется, тот человек из Проклятого леса говорил, что ему понравилось это имя и он взял его себе, потому что не помнит настоящего. Леннар! Он наносит удары даже здесь, даже сейчас, когда его нет!
Старший Ревнитель взглянул на прозрачный саркофаг, в котором под клубами желтого тумана прорисовывались тонкие контуры женского тела. Согласно древнему преданию, это сама Аллианн, спутница Ааааму, чье истинное Имя неназываемо. Аллианн, Та, для Которой светит солнце! Омм-Гаар вдруг рассмеялся. Глупые суеверия!.. Даже Стерегущий Скверну во что-то верил, раз приволокся умирать сюда, в каменное сердце Храма, к ступеням гробницы этой якобы богини. Интересно, что за девку запихнули в саркофаг? Да еще поставили рядом пустой, якобы предназначенный для самого Ааааму, пресветлого бога Неба, спасителя. Святая Чета! Как и многие высшие посвященные, Ревнитель Гаар был законченным безбожником. И потому он смело взглянул в лицо той, что лежала в саркофаге, в лицо, скрытое дымкой желтого тумана, и проговорил:
– Ну что ж… Вот, кажется, теперь я – Стерегущий Скверну, глава Храма. Уверен, что Верховный предстоятель в Первом Храме, там, в этой зажравшейся Ганахиде, утвердит меня на этом посту. Кто попрет против традиции? Умершему Стерегущему наследует брат ордена Ревнителей, приписанный к Храму, – тот, что в самом высоком среди всех сане! То есть я, старший Ревнитель Гаар! Посмотрел бы я, кто станет противиться этому! Разве только тот негодяй, чье имя написано на этой злополучной табличке! Посмотрел бы я!..
Ничего. Он еще доберется до отступника и еретика. Он заставит его по капле выдавить из себя Скверну. Через муку, через очищение. Он – новый глава ланкарнакского Храма, принявший последнее дыхание прежнего владыки. Он, омм-Гаар, – Стерегущий Скверну!
И брат Гаар, согласно древнему ритуалу, поставил свою ногу на окровавленную грудь покойного настоятеля.
11
«Уф, как он орет. Глотка, видать, знатная. Тяжелая работенка, что и говорить. Вон как побагровел от натуги!..»
Храмовый глашатай, тощий малый в роскошном одеянии, которое было ему коротко, грохотал своим натруженным басом на помосте посреди громадной базарной площади, запруженной пестрым людом – торговцами, покупателями, зеваками, воришками и просто праздношатающимися.
– По распоряжению старшего Ревнителя Моолнара, с благословения Стерегущего Скверну, настоятеля великого ланкарнакского Храма светлейшего Гаара…
«Ух, самого Гаара! Понятно, что глашатай так расстарался. Побагровел аж. Уф!» Барлар, растрепанный бойкий мальчишка, выскользнул из-за спин двух пьяных солдат, обнимающих какую-то непотребно разряженную сисястую толстуху, и взглянул на глашатая. Ему очень понравилась одежда этого замечательного человека, хотя она и была ему коротковата. Барлар опытным взглядом воришки, разбиравшегося во всех видах и сортах тканей, определил сорт «лакман» – дорогую ткань, стоившую не меньше, чем тринадцать – пятнадцать пирров. Притом что лошадь в конном ряду стоила двадцать пирров.
– …предписывается каждому дворянину, простолюдину и монаху, кто получит хоть какие-то сведения о местонахождении богопродавца, сквернословца и чудовища по имени Леннар…
Все как обычно. Вот уже несколько лет любой указ Храма начинался с обещания грозных кар пресловутому Леннару и всем его тайным сообщникам. О чем бы он ни был, этот указ, вечно имя Леннара в нем склоняется на все лады. Наверное, интересный парень этот Леннар, раз Храм никак о нем забыть не может и поминает во много раз чаще, чем… ну хотя бы королеву.
Барлар огляделся по сторонам и взглядом нащупал оттопыренный карман упитанного человека в синей робе и высоких черных сапогах, по виду – старшины преуспевающей рыбацкой артели. Под его блузой рисовался приятных очертаний предмет, не иначе – кошелек. Нет, точно кошель. У Барлара на это дело отличный нюх.
– …За поимку поименованного Леннара объявляется награда в десять ауридов от царствующего дома, еще пятнадцать – лично от королевы. Кроме того, великий Храм Благолепия наградит всякого, кто доставит Леннара, живого или мертвого, в предел его, двадцатью ауридами и еще двадцатью лично от Стерегущего Скверну, светлейшего Гаара!..
О том, чье имя провозглашал с помоста служитель Храма, Барлар и не думал. Да и какой смысл отвлекаться на мысли о поимке великого, ужасного и неуловимого Леннара (который, быть может, и не существует вовсе), если шансов узнать о нем что-либо не больше, чем голыми руками выловить царь-рыбу со дна моря Благоденствия, глубочайшего из морей?.. Говорят, там глубина такая, что даже Храм покроет с макушечкой… Сто анниев или даже больше!
Барлар, несмотря на свой юный возраст, был весьма трезвомыслящим и расчетливым созданием, так что он особо не обольщался и не тратил своего внимания и времени на речения глашатая. Гораздо больше его интересовало то, что окружающие отвлекались послушать указ и на некоторое время теряли контроль над собой. В том числе – и над своим кошельком. Да!.. Как раз в этом случае для Барлара с его ловкими пальцами и чрезвычайно отточенным чутьем воришки-карманника и наставало истинное пиршество духа, как это именовал его высокопарный наставник. Наставник? О, это великолепный старый вор Барка из Лабо, безносый, одноглазый, с отсеченной (за одну из своих противозаконных «артистических» выходок) ступней, – одним словом, герой, на кого мечтал быть похожим каждый малолетний воришка Ланкарнака.
