Титан империи 4 (СИ) - Зубов Константин (читаемые книги читать .TXT, .FB2) 📗
Снова громыхнуло, дрожь прошлась по всему корпусу, и через секунду земля под лапами твари разорвалась клочьями и огнем. Заревевшая Химера покатилась кубарем.
— Отличное попадание!
Хохот Яна Клавдиевича перекрыл даже рычание монстров, трескотню очередей и душещипательное завывание Химеры.
Даже слишком душещипательное. Тварь выла как толпа отчаявшихся женщин.
Огромное существо пропало с глаз, и я переключился на отстрел гончих. Они оказались не менее увертливыми, чем их старший собрат, но стоило попасть в них очередью, как твари падали замертво.
Внезапно морда одной из гончих мелькнула прямо у борта. Я выхватил пистолет и точным выстрелом снес ей голову.
Еще раз разразился гром, и от выстрела и дрезина подпрыгнула. Сзади вновь взвыли на разные голоса, но уже в отдалении. Скоро крики затихли.
Фух, кажется самое сложное позади, остались только гончие.
Через минуту сверху раскрылся люк, и по ступенькам застучали каблуки.
— Алексей Георгиевич! — крикнул Ян Клавдиевич. — Ей и одного попадания с горкой хватило. Не разбазаривайте казенное имущество, пожалуйста!
— На базе новое выдадут, — бросил Жук и приземлился на пол. — Я бы за неотстреленные патроны сразу выговор выписывал.
— На вас все равно не напасешься!
Васька же повернулся к майору и с ухмылкой поднял большой палец вверх. Сверху показалась сестра — она свесилась на руках и, ловко спрыгнув на пол, тут же бросилась к пулемету.
Мы расходовали казенное имущество еще где-то минут пять, пока последняя гончая на сдохла, нашпигованная пулями. Как раз проезжали станцию «Золотово».
Когда я отпустил гашетку, в ушах стоял страшный звон. Я попробовал выбить «пробку», но все без толку. Придется потерпеть, пока само не пройдет.
— Что, звенит? Погоди, еще не так звенеть будет! — хмыкнул проходящий мимо Ян Клавдиевич. — У нас тут некоторые глохнут, такой иной раз гром стоит. Без лекарей никуда. Привыкнешь, пацан!
— Я же не ошибся? — спросил я. — Эта тварь слеплена из кусков человеческих тел?
— Угу, — кивнула Настя. — Она хватает всех, кто ей попадется на пути, а потом нарастает, как снежный ком. Все больше и больше — эта еще маленькая. Я видела Химер вдвое крупнее… Жуть. И они на ней… живые. Бедолаги. Даже представить не могу, что чувствуют люди, с которыми срослась Химера.
— Лучше смотрите в оба, — бросил нам Жук, зажигая очередную сигарету. — Химера может вернуться, а без снарядов мы ее точно не отгоним. Тогда у тебя, Саблина, может появиться возможность самой ощутить, каково это — стать Химерой.
И он хмыкнул.
— Мы не убили ее? — спросил я.
— Нет. Убить ее нельзя.
— В смысле?
— В прямом. Эта тварь бессмертна — мы ее можем, разве что, серьезно потрепать, и лишить тела. А вот сердцевина свалит куда-нибудь под землю, отлежится там, а потом соберет свои куски и снова в бой. Надо бы сообщить…
И он вытащил телефон.
— И… как же с ней сладить? — спросил я.
— Для этого нужны специальные маги, владеющие искусством Трансформации, — пожал плечами Жук и, глядя мне в глаза, пыхнул дымком. — Редкие ребята, которые могут разбирать этих тварей на атомы. Ты не из таких, случаем?
Глава 20
Стоит ли посвящать Жука в свои таланты школы Изменения? Гама говорила, чтобы я очень тщательно подбирал себе друзей, и не распространялся о своих способностях направо и налево. Мол, ребята мы редкие, и ко мне будет повышенное внимание, как среди преподов, так и со стороны курсантов. А про инквизицию и говорить нечего. Дружков Горна в ГАРМе пруд пруди.
Но рано или поздно перед кем-то придется раскрыться. Будет ли это Жук?
Пожалуй, раз Василий относится к нему с осторожностью, то и мне следует поостеречься. А то еще, глядишь, использует меня в каких-то своих играх. Окажусь в ГАРМе, а там осмотрюсь и пойму, кто мне друг, а кто враг.
— Вроде нет, — покачал я головой и вернулся к пулемету. — Только слышал, что они могут разобрать своего врага на атомы, а потом собрать его обратно — уже союзником.
— Байки это все! — к нам подошел Ян Клавдиевич и с улыбкой вручил Жуку фляжку. Тот охотно принял и чуть-чуть отпил.
— А какую школу изучал? — не отставал майор, вернув фляжку машинисту. — Или просто тупо махал мечом, заряженном энергией, как большинство ликвидаторов?
— Что-то вроде того. В Фаустово особо неоткуда взять хорошего учителя, чтобы он раскрыл мой потенциал. Вот я и надеюсь, что его раскроют в ГАРМе.
— Это уже от вас зависит и от вашей усердности, ваше благородие, — отозвался машинист и протянул фляжку теперь мне. — Как говорится: и ишака можно подвести к водопою, но пить его не заставит даже Шайтан.
Я понюхал содержимое фляжки. Кажется водка.
Ну что ж! Пусть я пока еще не официально в ГАРМе, но за будущее поступление можно и махнуть!
Крепкая жидкость обожгла горло, а уже через секунду по животу растеклось приятное тепло.
Вытерев губы, я отдал фляжку, и Ян Клавдиевич тут же протянул ее Насте, но та вежливо отказалась.
— Вон ваш Зубр, помнится, — продолжил словоохотливый машинист, — решил, что ему вообще не нужно оружие, и давай размахивать кулаками направо и налево. Наверняка до сих пор не успокоился?
— Угу. А вы его знаете?
— А кто тут не знает Василия Григорьевича? — пожал плечами Ян Клавдиевич. — Я поди на этом месте уже годиков тридцать дрезиной правлю. Уж третье поколение ликвидаторов вожу. А может, и четвертое… Вы же и вправду сын Михаила Александровича Скалозубова?
— Да.
— И как старик поживает?
— Почил.
Ян Клавдиевич резко осунулся и присел на лавку рядом со мной.
— Эх, земля ему пухом, — сказал он и сам приложился к фляге. — Хороший ликвидатор был. Мне тоже повозить его пришлось. Туда и обратно, наверное, раз сто, а то и двести. Они с Василием Григорьевичем любили в Москву самоволкой скататься. Блин…
— Язык твой — враг твой, Янушка, — хохотнул Жук. — Ты лучше на дорогу смотри. А то еще одна Химера выпрыгнет.
— За дорогой и Васька последит. Он молодой, и глаза у него зорче моих. Хех. Да и мы уже шибко далеко отъехали. Здесь разве что мелочь всякая попасться может.
— Они катались за Сферами? — уточнил я.
— И не только, — продолжил разговорившийся Ян Клавдиевич. — Иной раз уходят в рейд, а сами пропадают с концами. А потом звонок — Янушка давай к нам, у нас гостинчик для тебя. Ну и помогаешь им притащить из Москвы какую-нибудь интересную дрянь, пока Прорыва нет. Знаешь какой анекдот в свое время ходил?
— Нет. Какой?
— Что такое большое, зеленое, светится и пахнет розами?
— Сфера?
— Сфера разве большая? Моя дрезина! Вся она в свое время этой дрянью пропахла силами твоего папаши и его дружка. Рисковые были черти! Город-то огромный. Там до войны, пожалуй, миллионов пятнадцать точно проживало.
Нихера! Пятнадцать миллионов в одном городе? Он что, резиновый был?
— Конечно, половина Москвы давно стерта в пыль. Сколько там Прорывов за век произошло? Тысяча, две? О-хо-хо, иногда я жалею, что не ликвидатор. Говорят, страшно там — смерть, но город еще красивый — даже под слоем пепла видно величие времени. Особенно в центре, в Кремле, над которым еще горят звезды, как говорят.
— Звезды?
— Угу, пятиконечные такие, на башнях. Говорят, жутко красивые заразы, особенно когда сияют во время Прорыва… О! Алексей Георгиевич, ты помнишь что тогда Зубр со Скалозубовым учудили?
— Опять ты про это?.. — вздохнул Жук и плюхнулся на сиденье машиниста рядом с молчаливым Васькой.
— А то! Их же после этого в спешном порядке из ГАРМа и выг… выпустили, вернее.
— Что? Моего отца с Зубром выгнали? Это как?
— А ты чего, не знаешь? — хохотнул машинист. — Их как бы выпустили официально и с дипломом, но, считай, выперли, чтобы глаза не мозолили. Среди ликвидаторов эти двое и так заслужили репутацию двух отчаянных парней, от которых прибыли куча, но проблем не меньше. Миша с Васей слыли почти сталкерами, пусть и весь хабар они тащили по официальным каналам.
