Цена силы (СИ) - Мельцов Илья Николаевич (лучшие книги онлайн .TXT) 📗
Семен пытался реанимировать Романа еще несколько минут, но в итоге он все же сдался и обессиленно упал на, пропитанный кровью, песок. Над мирно текущей рекой, раздался полный боли крик человека, который только что потерял друга.
Мы похоронили Романа под тем же деревом, где часом ранее лежали наши вещи. Над приземистым холмиком, поставили самодельный крест, сделанный из, обструганных мечем, веток и лиан.
Похороны проходили молча, на душе было настолько погано, что хотелось вернуться в деревню аборигенов и разнести там по камешку каждое здание. Но хуже всех приходилось Семену. С того момента, как он осознал гибель товарища, он почти перестал разговаривать. Его смуглое лицо словно подернулось пеленой времени. Глаза как-то разом потухли, взгляд больше напоминал взгляд старика, чем еще не старого мужчины.
Речей о том, что нужно прервать рейд и вернуться на Землю не было. Мы все понимали, что такое могло произойти с каждым и еще дома обсудили этот неприятный вариант развития событий.
Поредевший отряд двинулся дальше. Путь через реку больше никто не преграждал. Впереди ждал храм.
Понурые и подавленные мы отправились к переправе. Краем глаза я заметил, что Семен сжимает в руке деревянного человечка, вырезанного Романом за какие-то минуты до смерти.
С момента схватки у реки, прошло около часа, потребовавшегося нам чтобы прийти в относительный порядок, причем в плане физического состояния особых проблем не было. В бою Семен получил длинную рану на ноге, которая после лечебных манипуляций уже перестала беспокоить бойца, Глеб и я отделались ушибами да может легким сотрясением. Хуже дела обстояли с моральным настроем команды, но с этим уже ничего нельзя было поделать. Ни одно известное мне заклинание не могло лечить душевные раны.
Возле реки за прошедший час уже начали собираться местные падальщики. Одно из тел рвал крупный ящер, похожий на земного варана. На нас животное смотрело с опасной, но свою трапезу не прекращало.
Проходя мимо шамана, я еще раз осмотрел противника, которого мы преступно недооценили. Даже осторожный Семен не посчитал данного разукрашенного человека в разноцветных перьях серьезной угрозой и, как мне кажется, теперь жутко себя за это винил.
Сеня, насколько я смог его узнать, старался обезопасить любого, кто находился рядом и смерть человека, с которым он был знаком с юности, очень сильно ударила по нашему одноухому командиру.
Переправа через реку осталась в моей памяти как долгие прыжки по скользким камням, несколько падений в воду, благо течение тут было совсем небольшим, и неприятный запах тины. Мы медленно, друг за другом перебирались от одного плоского булыжника к другому, помогая в случае чего упавшим в реку. Хотя, стоит сказать, что чаще всего этим упавшим был я.
Как бы то ни было, но на противоположную сторону мы все-таки выбрались. Мокрые и злые мы отдалились от злосчастной переправы и развели костер на первом же ровном участке, свободном от деревьев. Таиться от кого-либо уже не хотелось. Вероятность того, что поблизости прячется еще одно племя, желающее нам смерти, была невелика, а от любых животных мы смогли бы отбиться даже втроем.
Пока длился перерыв я пытался проанализировать прошедший бой. Причин, почему схватка едва не окончилась поражением виделось две. Первая — Сеня, как и большинство известным мне земных магов специализировался на добыче лута с неразумных животных и оказался банально не готов к схватке с человеком владеющим магией. Хотя, глупо обвинять в этом одного Семена, вина лежит на всех. Вторая причина проистекает из первой. Шаман оказался слишком необычным противником. Возможно не самым сильным, но он владел магией, к которой мы еще не сталкивались.
Пока добирались до места привала, я расспросил Глеба, есть ли какая-нибудь информация о водных змеях, которые едва не размазали нас по песку, но получил ответ, что ни о чем подобном он даже не слышал. Возможно это были стихийные элементали, а может хитрое заклинание, известное только шаману. Разницы нет, главное никто из нас понятия не имел, как развоплотить подобное существо.
Вскоре движение возобновилось. Мы все так же молча шагали через джунгли, отмечая про себя, что окружающая местность вновь изменилась. По пути начали встречаться развалины древних сооружений, которые почти поглотил лес, но желания рассматривать руины не было. Когда умирают люди, с которыми ты еще утром делил хлеб, трудно перестать об этом думать.
За день мы так и не добрались до храма. Судя по часам до темноты оставалось не долго и мы, остановив Семена, который словно робот шагал вперед, начали устраиваться на ночлег.
Через полчаса поредевшая команда собралась возле небольшого костра, который с отвращением грыз сыроватую древесину, и словно в отместку за некачественное топливо, то и дело норовил обдать нас дымом. Гнетущая тишина повисла над временным лагерем, каждый думал о своем, но внезапно Семен, задумчиво глядящий в костер, прервал молчание:
— А я ведь с Ромкой еще со школы еще знаком. Учились мы правда в разных классах, но иногда общались. Потом армия. На проводах у него гулял. Нажрался он тогда так, что в автобус втроем затаскивать пришлось. После этого дорожки наши разбежались — я на завод устроился, он строителем шабашил, а потом бац, Союзу хана пришла. И стали мы никому не нужны. Денег нет. Перспектив тоже. А кушать хотелось каждый день. И вот в девяносто втором свела нас судьба с Ромкой заново, правда тогда его чаще всего Кислым звали, Кисляков его фамилия была, ну а мою погремуху вы слышали. Откуда пошло, уже и не вспомню, Бадай и все тут. — Семен замолчал ненадолго, вспоминая прошлое. — Город уже авторитеты держали, ну и мы около них терлись, только я в одной банде был, а Ромка в другой. Враги типа или конкуренты.
Еще через год я жену встретил. Она правильная у меня была. Учительницей работала. Вера. Мы ведь любили друг друга. Она просила меня, чтобы я со всей этой бандитской темой завязал, но легкие деньги так не любят отпускать тех, кто их уже держал в руках. Дурак молодой.
Ну и в девяносто шестом наши наверху что-то не поделили. Я же простым бригадиром был, подо мной человек десять всего ходило, так что не знаю, чего там закусились, но факт в том, что война началась. Натуральная. И ведь я мог подумать, что охота начнется за всеми. Убили Веру. Возле дома подкараулили. Стреляли в меня, но чего мне кабану сделается. Не уберег. Наверное, тогда, во мне магия и проснулась. От горя, от смерти.
Ромка, как узнал о случившемся, приехал ко мне в больницу. Оказывается, это люди с его бригады меня завалить пытались. Сдал он их. И за это я ему по гроб жизни обязан. В общем кончились эти гниды быстро, но мучительно. Через месяц на меня серые вышли. А еще через пару лет я узнал, что и Ромка теперь с нами. Был с нами. Плохо кончилась жизнь, гадко.
Семен вновь замолчал. Возможно, стоило что-то сказать, поддержать человека, но слова просто не шли. Да и не нуждался он в них. Просто хотел высказаться, помянуть свою жизнь и людей, которые из нее ушли.
Сеня так и просидел всю ночь у костра, я несколько раз просыпался, пытался даже сменить его с его вахты, но мужчина лишь качал головой и говорил, что будет дежурить сам.
Утро началось с того, что над джунглями разверзлись тучи. Дождь, который милостиво обходил нас стороной все дни в этом мире, словно решил наверстать упущенное и попытался нас утопить. Вода сплошным потоком лилась сверху, не давая продолжить путь. Мы все втроем собрались под деревом, ожидая пока природа успокоится и сжалится над нами. Сквозь шум я неясно слышал, как рядом матерится Глеб.
Через пару часов этой погодной вакханалии, внезапно осознал, что в лесу наступила тишина. С веток все еще стекали струйки воды, но постоянного шума капель не стало. Дождь кончился. Растения жадно впитывали жидкость, которая быстро впитывалась в землю.
Слушая ругань Глеба, который в красках описывал, как он любит этот лес, пигмеев, дождь и богиню Сехмет вместе с ними, я переоделся в сухое (рюкзаки были защищены от влаги) и, дождавшись, пока остальные последуют моему примеру, двинулся дальше. Мне уже не терпелось добраться до храма и закончить этот затянувшийся рейд.
