Пелена (СИ) - Гольский Валентин (лучшие книги без регистрации TXT) 📗
Прошло должно быть минуты две. Паша стоял молча, непривычно терпеливый и словно бы вдруг сильно повзрослевший. Смолил сигаретку, затем, когда огонёк подобрался к самому фильтру, прикурил от неё вторую.
— Не работают радиостанции, — начал наконец Семён неуверенно, — значит, кранты пришли полные. Даже в годы войны, говорят работали. А сейчас… Я не знаю, можно ли их заглушить вот так, чтобы намертво, — задумался он, — но тут и просто с балкона видно, что всё плохо.
Далёкий, заунывный вой, звучавший во время их разговора, оказался прекрасным фоном, а деловито вытанцовывающая по улице серая фигура — прекрасной иллюстрацией этим словам.
Свесившись так резко, что едва дружно не полетели вниз, они проводили взглядами непонятное существо.
— Фантасмагория… — задвинул Семён умное словечко.
— Ага, мля, — согласился Паша. — Полнейшая… она, мля…
Он сунул руку в карман за очередной сигаретой, и вытащил на свет ещё одну, завалявшуюся золотую цепочку. Сегодня, в свете туманного серого дня, драгоценный металл не имел того завлекающего оттенка и блеска, как лёжа на витрине ювелирного магазина, в правильно настроенном освещении, но это было золото, самое настоящее, и зелёный камень в оправе, был отнюдь не стекляшкой. Семён облизнул губы, подумав, что неплохо было бы тоже обзавестись парой пригоршней таких украшений, а Паша вдруг ощутил голод и желание вновь прогуляться.
— Жрать хочу, — тут же озвучил он свои мысли.
— Там плитку туристическую принесли, бабы картошку отварили, и салат настругали…
— Да ну их, этих баб, вместе с картошкой и салатом! Чёрной икры хочу. Ни разу не ел.
— До гипермаркета недалеко идти… — Семён понял приятеля, и сейчас желание тоже попробовать чёрную игру боролось в нём с трусостью. Наконец, он принял решение: — кого ещё с собой возьмём?
Первое, что сделал новый знакомый в машине Максима — это расхохотался. Громко, от души, покрякивая и трясясь телом так, что его коленки затрясли сиденье Максима.
— Нет, вы видали, а? — простонал он в перерыве между приступами веселья, — Видали?! Не могу…
— Истерика? — предположил Максим, покосившись на нового пассажира в зеркало.
Крякнув, тот махнул рукой, достав из внутреннего кармана полулитровую бутылку, закинул голову назад, за один присест влив в себя всю воду. Лишь под конец дёрнулся, едва не подавившись, но сдержал кашель. Шумно отдуваясь, убрал освободившуюся тару в карман.
— Можно водички? — подала голос Оленька.
Просила, разумеется, у Кати, но смотрела при этом на незнакомого дядю, и Максим вдруг вспомнил, что воды они так и не взяли, проехав все встреченные магазины, хотя планировали сделать это первым делом. Мгновение неловкости, когда он пытался понять, как объяснить маленькой девочке, что надо немножко потерпеть, хотя бы до ближайшего магазина, а затем рука в камуфляже протянула ещё одну пластиковую бутылку.
— Не благодари, — подмигнул Лесник, встретившись с Максимом взглядами в зеркале. — Это я вам должен сказать спасибо. Нет, но ты видал, да?
— Видал, — ответил Максим, лишь бы что-нибудь ответить.
— Мы вчера встретились с одним таким серым уродом, — сказал Лесник. — нас трое, все вот такие как я, — он скосил взгляд на Любу, словно убеждаясь, что его видно всем. — Это я вам скажу, была битва. Мы его метелили кулаками. Потом штакетину от забора отломали. Потом доска была, вообще не понял откуда. В итоге только железякой и смогли окончательно уложить. Это же не живое существо, это терминатор какой-то! Я ему по голове урной железной врезал, а он упал и меня в ответ лягнул так, что летел я долго и счастливо.
— А почему счастливо? — заинтересовалась Оленька.
— Потому-что звёздочки наблюдал красоты необычайной, — Лесник опять хохотнул. — А сейчас, ты видел, ударили твою машину, упали, и даже не попытались подняться!
Старенькая соседка попыталась вставить свои пять копеек в беседу, но её не услышали, перебили. Поджав губы, она закопошилась, завозилась на своём месте.
— Может потом ещё встанут? — предположил Максим.
— Это может, — опечалился Лесник. — Эти могут. А мы собственно куда сейчас едем, если не секрет? Я конечно не против покататься в хорошей компании, но куда?
— Тут неподалёку у нас друзья остались. Ну, или хорошие знакомые точнее.
— Минут двадцать их знаем, — поддакнула Катя.
— Нормально, — согласился Лесник. — Уже можно доверить ключи от квартиры.
— А они нам пистолет доверили, — не удержавшись, поделилась Люба. — Там полицейские и гражданские — всяких полно. — И обращаясь уже к бабульке, спросила: — что вы всё копошитесь? Я не могу так сидеть, всю трясёт.
— Ну так вот! — встрял Максим, увидев, что и старушка открыла рот, чтобы поделиться новостями. — Едем к этим самым друзьям, и вместе с ними пытаемся покинуть город.
— Нам по пути! — согласился Лесник.
Бабка вновь открыла рот, но её вновь прервали Максим:
— У тебя есть кого требуется забрать? Мы не планировали…
— Да дайте же сказать! — не выдержав, взвыла пенсионерка. — Слезь с меня, кобыла сохатая! Между нами уместишься, чай не трамвай, или вон мужику на коленки пересядь, ты же раздавишь меня скоро! Сто кило веса, и на бабушку старенькую взгромоздилась, поимей совесть!
— А кто такая кобыла сохатая? — тут же спросила Оленька.
— Сумасшедший дом… — вздохнув, констатировал Максим, и отвернулся, чтобы скрыть улыбку.
На заднем сидении завозились.
— Люба, — посчитала нужным представиться продавщица, прежде чем втиснулась между старушкой и их новым знакомым.
— Лесник я, — кивнул тот в ответ.
— Костя, мы знаем. А Лесник, значит, прозвище?
— Да нет, — растерялся тот. — Сергеем меня кличут…
— Это не Костя, — пояснил Максим сухо. — Брат погиб позавчера в пожаре.
— Как?! — выдохнула Катя.
— В пятницу днём. Мне не сообщили, потому что моего номера не знали. А сейчас вот, сосед рассказал.
Он замолчал. В горле стало очень сухо, и кажется соринка в глаз попала. Или даже в оба? Пыльно в кабине…
Катя положила ладошку на его руку, но облегчения это не принесло. Сейчас бы посидеть где-нибудь в спокойном месте, а не рассекать на машине по пустым улицам. Родителям надо позвонить, опять же. Как они там? С ума сходят от беспокойства, наверное.
Он вдруг подумал, что само собой разумеется тот факт, что беда пришла лишь в их город, по крайней мере мысленно, для самого себя, он считал именно так. Но что если он ошибается? Если вот эти серые и всё остальное по всему району, или области? А то и, страшно подумать, по всему миру? Не ошибаются ли они, пытаясь уехать из города, вдруг всё обстоит наоборот, и в музее намного безопаснее чем где бы то ни было?
Машина тем временем повернула, открылся перекрёсток, где совсем недавно они расстались с Денисом и другими полицейскими. Где недавно стояла большая толпа людей, и собиралась ещё большая.
Разговор в машине стих, а Катя положила дрожащую руку на лицо Оленьки, прижав девочку покрепче к груди.
Глава 19. Воскресенье. Вечер всё ближе
Члены их маленькой, собранной поневоле общины, собрались на втором этаже, в бальном зале, так же, как и утром, и старик стоял на том же самом месте — на небольшом пятачке у окна. Слабый ветерок шевелил тюль на приоткрытом окне за его спиной, и Гитаристу иногда отчего-то начинало казаться, что это дыхание какого-то невидимого и совершенно нереального существа, то ли самого окна, то ли вообще всего дома-музея.
— Шесть человек, — негромкий голос Василия Степановича, прозвучал так, что у присутствующих, мороз пробежал по коже. — Шесть пострадавших, из них один, а точнее одна, в очень тяжёлом состоянии. Девушка ударилась об дверной косяк головой, и до сих пор не пришла в себя.
Тюль за его спиной подалась к старику и опала. Вдох-выдох.
«Кто?! Кто?! — ошеломлённо закрутил головой Ванёк. — Кристина?! Там же не было других женщин!»
